— И что ещё есть время на лечение, опухоль не переросла в злокачественную, так? — снова перебила дочь. — Так ведь врачи успокаивают пациентов, тогда как сами видят совсем другую картину. Нет, мне нет смысла так жить. Я…лучше..я..- она закрыла лицо руками, зарыдав в голос.

— Блядь! — выругался, не в силах видеть, как моя всегда сильная дочь расклеилась, утопая в собственном горе. — У тебя есть я! Я всегда буду рядом, у кого-то все ещё хуже. Болезнь, одиночество! Этот мир, он несправедлив изначально. Болеют даже маленькие дети. Но это не значит, что нужно опустить руки…

— Я не хочу! — упрямо выставив вперёд подбородок, подняла на меня взгляд дочь. — Ты слышишь! Я. Так. Не. Хочу. Ясно тебе? Что это за подобие жизни? Процедуры, терапия, не будет волос, жить в вечном страхе рецидива?! Семья, дети?! Как все это?!

Тут взорвался я, тщетно призывая себя успокоиться:

— И это ты о семье и детях сейчас забеспокоилась? А?! Абортов наделала, а теперь детишек вдруг захотела!? Мужиков меняла как перчатки, а теперь…

— Уйди. — глухим голосом, отвернувшись к стене, оборвала меня дочь.

Меня трясло точно в лихорадке. Взглянув на ее маленькую фигурку, в больничном халате, съежившуюся на узкой койке, едва не завыл от отчаяния. Что со мной? Я, наверно, настоящее чудовище, если сорвался на неё…

— Прости меня, дочь, я…

— Уйди, пожалуйста. — безэмоционально повторила она, не оборачиваясь. Маленькая, хрупкая, такая настоящая сейчас, в эту минуту, такая родная, до боли любимая. Моя дочь.

Я кивнул. Хорошо. Так будет лучше. Ей нельзя сейчас волноваться, а то, что творю я…

46. Руслан

Пока ехал к Ахмеду, перебрал в уме десятки вариантов развития событий — и ни один не устроил. Отпустить Ульяну обратно- мне хорошо, когда она рядом. Я ещё и сам не понимаю, что это за хрень такая — нельзя сказать, что Жданова — невероятно красива, умна, талантлива, добра…Нельзя, наверное. Вот только для меня она такая. Я и сам не понимаю, отчего к ней так тянет? Может, она для меня, после всех моих однотипных кукол, экзотика? Не такая как все, вот и интерес ещё не остыл? В любом случае она покорбила, пошатнула мои предпочтения в женщинах. Теперь мне точно нравились фигуристые, как там говорят старые люди, " когда есть, за что схватиться"? Ну, вот. Примерно тот же принцип. Чувствуешь себя воином, что вернулся к своей женщине после тяжёлого похода. И смотримся мы охренительно, большой и мускулистый я, и высокая, мне подстать, пышная в нужных местах, она. А представить, как это будет смотреться в зеркале, когда Ульяна будет полностью обнажена….

Дежурившая у Ахмеда охрана открыла ворота, уже зная, что я приеду. Все произошло так неожиданно, посреди ночи. Когда ко мне в камеру пришли люди в форме, я решил было, что всё стало гораздо хуже, и меня перевозят хрен знает куда. Опять мелкие игры Дмитриева. Но когда мне, ночью, мать его, сообщили, что все обвинения сняты, сам следователь, маячивший за спинами сотрудников, принес извинения и вернул вещи, я, честно сказать, знатно подохренел.

* * *

— Ну, здравствуй, внук. — с улыбкой поприветствовал меня Бахтияр. — Наконец-то. Пойдем на кухню, все спят.

Я кивнул, проследовав за дедом.

— Ну, рассказывай, бандит-уголовник, что произошло? — покачал он головой, усаживаясь напротив.

— Да ерунда, ничего, по сути. Недоразумение. Уже все решили. — не стал я вдаваться в подробности.

— Я из-за этого " недоразумения" — вдруг стал он серьезным — Столько людей поднял.

Я нахмурился:

— Спасибо, но не стоило. Я бы и сам решил, мои люди уже…

— Твои люди вовек бы не решили. — жёстко перебил он- Там личная обида была, заказ на тебя. Правда — тут же задумчиво добавил он- Как мы уже на самый верх вышли, все готово было, чтобы отменить весь этот бред, оказалось, что отмашку дали. Я понять не могу, что там за ерунда такая?

— Да мелочи. Главное, всё ведь решилось. Наши всё спят? — поинтересовался, больше чтоб перевести разговор. Бахтияр кивнул:

— Давно уже. Если ты тоже собираешься, пойдем, к невесте твоей провожу.

— Да я только приехал, а ты меня уже гонишь. — усмехнулся, глядя на деда. Что он опять задумал, махинатор великий?

— А чего мне с тобой сидеть? От тебя и слова нормально не дождаться. Все " да ладно, все хорошо". Это ты и завтра всем расскажешь, зачем два раза утруждаться. И невесту свою успокоишь заодно.

Я приподнял брови — чего это старый сводник засуетился? Тем более, что в гостях неженатые пары должны спать отдельно, а, тем более, в доме, где есть незамужние девушки или дети.

— Иди. Ульяна твоя далеко спит, в гостевом крыле. Я сам попросил, намекнул на состояние ее. Чтобы не беспокоила никого. Если вдруг вставать будет, когда плохо.

— И ты предлагаешь мне этим воспользоваться? — поддел его по-дружески. Бахтияр, перегнувшись через столешницу, легонько постучал кулаком по моему лбу:

— Я тебе в открытую говорю, что дураком будешь, если возможность упустишь. Она в правом крыле, в маленькой гостевой. Ты помнить должен, Имрана вы с Дамиром в ней закрыли ещё, когда маленькие были.

И, подлец такой, встал и ушел. Точно мастер Йода, блин, мастер иносказаний и двусмысленности. Это он о чем сейчас? Про ночь или Ульяну в-целом?

****

Я шел по второму этажу, ругая про себя деда- конспираторы. Надо же, вспомнил про Имрана, мне лет тогда сколько было? Я уже и не помню того времени, и гостей у Ахмеда. Так, отрывками лишь. Сейчас вломлюсь к кому-то из них в спальню- позора не оберешься. Правда, ворчал больше для приличия- в гостевом крыле никогда никого из домашних не будет, но все же. Значит, вломлюсь к своим, что ещё хуже.

Но тут я узнал комнату, ту, о которой говорил дед. Тихо повернул ручку, надеясь, что Ульяна не закрыла дверь. И, о чудо, дверь тихо заскрипела. Когда я вошёл внутрь, притворив дверь, то уже сам закрыл её на замок. От лишних свидетелей.

Жданова мирно дремала, выглядя при этом невинно, точно маленький ребенок- укрывшись одеялом, обняв большую подушку, и не выключив ночник. Боится спать одна, без меня. Тихо раздевшись, скользнул к ней, пристроившись сзади. Руки так и потянулись к ее мягкой груди и попке, что так аппетитно скользила по моему напрягшемуся члену, в поисках удобного положения. Когда я скользнул рукой по ее груди, она вздохнула, и тихо выдала " Серёж, давай завтра". Усмехнувшись, решил