— Роза Жарова?

— Допустим. А кто это звонит с таким приятным бархатным голосом?

— Меня зовут Кирилл Калинин. Я следователь. Расследую убийство вашего брата.

— Сдох и ладно, — бросила Роза, будто на миг протрезвев. — С нами уже общались. Двадцать лет его не видели и видеть не желаем.

— Вы дома? — спросил Кирилла.

— Дома, а что?

— Я сейчас приду

— Адресок сказать? — засмеялась женщина и ей вторили голоса, по-видимому, подруг.

— Он мне ни к чему, — прошептал Кирилл и потянулся к сущности.

Коридор стал серым, исказился, поплыл и стал превращаться в гостиную с накрытым столом. Он ломился от закусок и алкоголя.

Четыре женщины уставились на появившегося перед ними мужчину. Но никто не закричал, чему Кирилл очень обрадовался.

— Хорош пить, девочки. Мне уже от недотраха и вина красивые мужики мерещатся, — сказала блондинка с алыми губами.

— Не тебе одной, Тома. Ой, не тебе одной.

— Кто из вас Роза Жарова? — строго спросил Кирилл.

— Ну я, — ответила женщина в черном платье с неприлично глубоким вырезом.

Волосы ее тоже были черными, стрижеными под мальчика. Она вскинула брови и поднялась с места. Сразу стало видно хозяйку этого дома.

— Я Кирилл Калинин. Я вам только что звонил.

— Ого! А давно в ментовку уже берут этих… из потустороннего мира работать? Вы кто? Черт из табакерки или призрак?

— Я акудзин. Демон из японской мифологии. У нас таких как мы называют Марой или Мороком.

— Минуточку, — Роза потрясла пальцем и уперла руку в бок. — У нас это где? Боюсь, у нас разные… м-м-м страны… пространства? У нас в России демонов нет, а как там у них в Японии, нам все равно. Верно, девочки?

Девочки дружно закивали, соглашаясь с подругой.

— Я так-то тоже русский, но пришел сюда не споры о национальной принадлежности заводить. Я пытаюсь поймать маньяка, и ваш брат стал его жертвой. Мне нужно знать, в чем он был виновен.

— Виновен? — икнула Роза и медленно опустилась на стул.

— Да, маньяк убивает виновных. В чем он был виновен?

Роза тут же вскочила и направилась в коридор, бросив Кириллу через плечо:

— Идём за мной.

— Сейчас. Только сотру память вашим подругам.

— В смысле? — запротестовали женщины. — Не хотим забывать такого красавчика!

Кирилл смутился. Был бы тут Марк, он был нашелся что ответить этим дамам, но Кирилл в таких делах был не очень продвинут. Надо вспомнить, как там Марк очаровывал женщин бальзаковского возраста.

Легкая полуулыбка, взгляд наглого кота…

— Увы, дамы, я женат. Но так и быть память о себе сохраню. Просто будете думать, что я человек, — еще одна легкая улыбка, и дамы растаяли. — Позвольте к вам прикоснуться?

Дамы тут уже заулыбались и начали кокетливо поправлять прически, будто Кирилл был не демоном и даже не следователем, а скаутом модельного агентства.

Он по очереди коснулся их и дал установку на то, чтобы они забыли о том, что он акудзин, и думали, что пришел он через дверь как обычный человек.

Затем они прошли на кухню вместе с Розой, которая все это время наблюдала за ним, прислонившись спиной к дверному косяку.

— Мне вы тоже так мозг прочистите?

— Да. Таков протокол взаимодействия с людьми. Но давайте вернемся к вашему брату. Вы его не любили, верно?

— Ненавидела. Лучше бы мы умерли, чем пережить такое, — зло выплюнула женщина и, закурив, устроилась на широком подоконнике.

— Почему? И где ваша сестра?

— В больнице. Она периодически лежит в психушке, и виноват в этом он… Он правда сдох?

— Правда, — кивнул Кирилл. — Расскажите, что произошло. Можно без подробностей, я просто хочу знать, в чем конкретно он виновен.

Роза выдохнула струю дыма в потолок и, прикрыв глаза, начала рассказ:

— Мы родились и жили в одной из республик. Родители были инженеры. Когда СССР распался для русских там начался ад. По крайней мере там, где жили мы. А жили мы в далеко не крупном городе. Там люди словно с ума посходили. Родители сказали, надо бежать. Отец остался, чтобы попробовать продать квартиру хоть за какие-то деньги. А мы поехали. Брату тогда было двадцать два, а мы учились в средней школе. Было много блокпостов. На одном из них задержали мать. У нее были проблемы с документами, а нас пропустили. Она сказала догонит. Граница уже была рядом, как нас остановили. Они потребовали денег, чтобы мы без проблем доехали. Брат предложил им машину, мы бы и пешком дошли, но им машины оказалось мало… — она замолчала, глядя в одну точку.

— Он вас… — сглотнул Кирилл липкий комок. — Он вас отдал?

— Продал! Да лучше бы мы сдохли в тот день, чем пережить такое! Мне было всего четырнадцать! Мой брат тварь! Сволочь! Он раскаивался.