— Рыжий хотел нас пристрелить, — сказал Пьеро. — Это была самооборона.

— С опережением графика. Кроме того, у тебя нет доказательств.

— Не слушай его, Пьеро, — сказал Ролан. — Рыжий сядет за двойное убийство и преступные намерения, а мы выйдем руки в брюки, с кучей бабок в качестве компенсации.

— Вот уж нет, — сказал Адамберг. — Вы свалите отсюда и будете молчать в тряпочку.

— С чего это? — недоверчиво спросил Пьеро. — В честь чего ты нас выпускаешь? Херня какая-то.

— Конечно. Но эта херня касается только меня. Вы дадите деру, и дело с концом. Больше мне от вас ничего не надо.

— С чего это? — повторил Пьеро.

— С того, что если вы не свалите, я выдам вашего заказчика. Не думаю, что он будет в восторге, если вы ему устроите такую рекламу тридцать четыре года спустя.

— Какого еще заказчика? — искренне удивился Пьеро.

— Спроси у Ролана, — сказал Адамберг.

— Не обращай на него внимания, — сказал Ролан, — несет хрен знает что.

— Заместитель мэра, ответственный за общественные работы и винодел по совместительству. Ты его знаешь, Пьеро. Сегодня он руководит одной из самых крупных строительных фирм. Он дал хороший задаток, чтобы вы отлупили маленького Вейренка. Остальное выплатил после вашего выхода из исправительной колонии. На эти деньги Ролан создал сеть скобяных лавок, а Фернан разъезжал по шикарным отелям.

— Да я этих бабок в глаза не видел! — заорал Пьеро.

— Ни ты, ни Толстый Жорж. Фернан и Ролан взяли все себе.

— Сволочь, — прошипел Пьеро.

— Заткнись, мудак, — отозвался Ролан.

— Скажи, что это неправда, — потребовал Пьеро.

— Не скажет, — сказал Адамберг. — Это правда. Заместитель мэра положил глаз на виноградник Вейренка де Билька. Он решил купить его силой и угрожал отцу Вейренка, что ему не поздоровится, если он будет упираться. Но Вейренк со своим вином расставаться не хотел. Тогда заместитель мэра организовал нападение на мальчишку, верно рассчитав, что перепуганный отец пойдет на попятный.

— Ты все врешь, — Ролан не сдавался. — Ты не мог этого знать.

— Не должен был. Потому что ты поклялся этой суке, что будешь хранить секрет. Но одному человеку, Ролан, всегда доверяешь секрет, и ты все разболтал брату. А тот — своей невесте. А невеста — двоюродной сестре. Которая доверила тайну своей лучшей подруге. А она — своему дружку. Который оказался моим братом.

— Ты просто сволочь, Ролан, — сказал Пьеро.

— Правильно, Пьеро, — согласился Адамберг. — Так что если вы меня не послушаетесь и хоть один волос упадет с головы Вейренка, будь то черный или рыжий, я назову имя помощника мэра. А уж он от вас мокрого места не оставит. Выбирайте.

— Мы уходим, — проворчал Ролан.

— Отлично. Вы не обязаны сильно избивать полицейских на выходе. Они в курсе. Убедительно сыграйте свою роль, не более того.

Вейренк успел вовремя доплестись до своей палаты — Адамберг как раз выходил из 435-й — и без сил упал на кровать. Он ведь так и не узнал тогда, почему отец согласился продать виноградник.

— И тогда мудрая серна совершила жуткую глупость, просто из ревности, несмотря на то что прочла все книжки. Она пошла к двум страшным волкам, которые, на беду, оказались к тому же ужасно тупыми и злобными. «Остерегайтесь рыжего козлика, — сказала серна, — он вас проткнет рогами». Долго ли, коротко ли, волки подстерегли рыжего козлика. Они были ужасно голодные и проглотили его целиком, и больше про него никто никогда не слышал. А черный козлик на радостях стал жить-поживать и добра наживать с белками и сурками. И своей козлицей. Да нет, Том, все было не так, потому что жизнь богаче схем, равно как и мысли козликов. Черный козлик набросился на волков, и, хоть он и опоздал, ему удалось обломать им клыки. Оба зверя убежали, только их и видели. Но рыжего все-таки укусили в бедро, и черный вынужден был его лечить. Не мог же он оставить его умирать, как ты считаешь? А в это время козлица пряталась. Не хотела она выбирать между рыжим и черным и очень сердилась. Тогда оба козлика сели в кресла, раскурили трубку и стали разговаривать. Но по любому пустяку они начинали бодаться, потому что первый считал, что он прав, а тот ошибается, а второй думал, что говорит правду он, а второй лжет.

Ребенок положил пальчик на глаз отца.

— Да, Том, все непросто. Это совсем как opus spicatum, с рыбьими костями в разные стороны. Тем временем появилась Третья девственница, которая жила — не тужила в норе вместе с песчанками. Она питалась одуванчиками и подорожником и не переставая дрожала — с тех пор как дерево чуть было не раздавило ее. Третья дева была совсем крошечная, она пила много кофе и не умела защищаться от злых лесных духов. Однажды она позвала на помощь. Но некоторые козлики разозлились, они уверяли, что никакой Третьей девы не существует и что нечего терять время попусту. И черный козлик сказал: «Ладно, закрыли тему». Смотри, Том. Я поставлю еще один опыт.

Адамберг набрал номер Данглара:

— Капитан, это опять же для ребенка. Жил-был король.

— Так.

— Он влюбился в жену одного из своих генералов.

— Понятно.

— И отправил соперника на войну, зная, что посылает его на верную смерть.

— Так.

— Данглар, как звали этого короля?

— Давид, — ответил Данглар бесцветным голосом, — а генерала, которым он пожертвовал, — Урия. Давид женился на его вдове, и она стала царицей Вирсавией, будущей матерью царя Соломона.

— Видишь, Том, как все просто, — сказал Адамберг сыну, приникшему к его животу.

— Вы это мне, комиссар? — спросил Данглар.

Адамберг вдруг осознал, что голос его помощника по-прежнему лишен всякой жизни.

— Если вы считаете, что я послал Вейренка на смерть, то вы правы, — продолжал Данглар. — Я мог бы заверить вас, что я этого не хотел, поклясться, что у меня и в мыслях этого не было. И что из того? Что дальше? Кто поручится, что я не хотел этого подсознательно, сам о том не догадываясь?

— Капитан, вам не кажется, что мы и так достаточно дергаемся из-за того, что думаем на самом деле, чтобы еще заниматься тем, что могли бы подумать, если бы подумали?

— И все-таки, — еле слышно ответил майор.

— Данглар. Он не умер. Никто не умер. Кроме вас, возможно, раз вы собираетесь агонизировать у себя в гостиной.

— Я в кухне.

— Данглар.

Ответа не было.

— Данглар, возьмите бутылку и приезжайте ко мне. Мы тут вдвоем с Томом. Святая Кларисса пошла пройтись. С дубильщиком, я полагаю.

Комиссар быстро повесил трубку, чтобы Данглар не смог отказаться.