– Я понял, я все понял. Теперь другие времена. – И тут Макс повернулся к Григорию. – А ты избавился уже от своего чипа? Или все еще подчиняешься командованию Гильдии?

– Да, чип разблокирован. Это сделали вот эти ребята. – Григорий указал на Федора и Таис. – Они со станции, с той самой, на которой когда-то был Шереметьев. Они умеют работать с программами. Толковые ребята. Хорошее поколение.

– Тогда бы раздобыть еще парочку таких, – мечтательно протянул Макс. – Они бы тут, на планете, были бы очень кстати. И кто их таких вырастил, толковых?

– Роботы, – сказала Таис и криво улыбнулась. – Нас вырастили роботы. И научили всему роботы. Всем, что мы умеем, мы обязаны только роботам.

– Глядите-ка, – усмехнулся Макс, – и от роботов бывает толк.

4

Весь день до вечера занимались подготовкой крейсера к полету. Возились в машинном отделении, настраивали программы. Йас и два других мальчишки постоянно крутились рядом. Сначала робко и неуверенно приглядывались, потом старший стал задавать вопросы.

Йас был смелее и увереннее остальных, ему хотелось все узнать, про все спросить, и он никак не мог поверить, что этот огромный корабль может летать.

– Он же тяжелый, он не птица. И у него нет перьев, – говорил он, поглаживая гладкие металлические стены машинного отсека. – Как он оторвется от земли?

– Заработают двигатели и поднимут его, – коротко отвечала Таис.

А что еще скажешь мальчишке, который понятия не имеет не то что о законах физики, но даже о том, что планета, на которой он живет, на самом деле круглая.

Когда Таис рассказала мальчику об этом, тот удивленно присвистнул и заявил, что это наглое вранье и такого быть не может.

– Вы ошибаетесь, вы мне врете. Если бы планета была круглой, мы бы все давно упали с нее, – заявил Йас.

Григорий, возившийся неподалеку, только хмыкнул. Макс пробурчал что-то не очень лестное о местных дикарях: мол, пусть бы все обормоты и попадали с планеты, меньше осталось бы проблем.

– Планета нас притягивает, как магнит. Понимаешь? – попыталась пояснить Таис.

– Что такое магнит? – удивился в свою очередь Йас.

– Ты неправильно ему объясняешь, – пробурчал Макс, вытер ладони о тряпку и подошел к пацаненку. – Планета круглая, но мы с нее не падаем, потому что нас всех держат своей невидимой силой обезьяны. И когда мы прикасаемся к тотемным столбам в праздники приношений, мы наполняемся этой силой и не падаем. Понимаешь?

Йас кивнул с совершенно серьезным и торжественным видом.

– Вот это он понимает. А ты со своим притяжением. Можно подумать, он что-то знает о Ньютоне и его яблоках, – усмехнулся Макс.

– Болтун, – буркнул ему Григорий. – Не морочь голову ребенку. Таис, пусть Йас отправляется с остальными мальчиками наверх. Хорошо бы найти для них карандаши и раскраски, пусть рисуют, занимаются своим детским делом.

Слова «карандаши» и «раскраски» ни о чем не говорили Йасу и его приятелям. Но Таис эта идея понравилась. Она велела мальчишкам идти за ней и решила, что надо найти на крейсере хоть что-то интересное, чем бы можно было развлечь этих детей.

Как ни странно, ее старания увенчались успехом. Раскрасок и карандашей на крейсере, разумеется, не было, но зато нашлись планшеты. Миленькие плоские планшетики, матовые, темные, точно такие же, какие были на Моаге. А на планшетах имелись развивающие игры для детей. Да хотя бы голограмма большого танцующего медведя, который разговаривал, рассказывал сказки и корчил смешные рожицы. Медведя нужно было кормить, поить и переодевать, и он настолько впечатлил мальчишек, что те поначалу посчитали его чем-то священным и принялись лихорадочно целовать свои амулеты.

– Это просто игрушка такая, – смеясь, сказала им Таис. – Он будет вас слушать, сделает все, о чем попросите. Вот ты, Йас, отдай приказание. Попроси его поклониться. Ну же, не бойся. Ты же храбрый парень, ты не испугался даже обезьян!

Йас осторожно отодвинулся подальше от голограммы и приказал:

– Кланяйся!

Медведь тут же заулыбался и поклонился. Потом пропел довольным голосом: «Кланяйся, кланяйся», в точности повторяя интонации Йаса.

– Он повторяет за мной? – тут же спросил мальчишка.

Он будет делать все, что ты ему прикажешь. Если тебе не нравится, что он повторяет, прикажи ему молчать. И он будет молчать. Это игрушка, голограмма. Хочешь, я пройду через него? Смотри, вот так.

Таис несколько раз пересекла голограмму, после уселась на пол рядом с Йасом и мальчиками и снова принялась пояснять:

– Это не настоящий медведь, это его голографическое объемное изображение. Для того чтобы играть. Изображение записано программой. Специальной программой. Вот в этом планшете. Программа для детей, чтобы можно было играть. Попробуй сам управлять ею, у тебя получится.

Наконец мальчики осмелели и занялись медведем. Таис, показав им, как отключается игра, решила пройтись по крейсеру и еще раз все осмотреть.

Мужчины уже собрались на кухне, накрывали стол для ужина. Вернее, накрывал Грум, получив нужные указания.

– Что мы будем делать? – поинтересовалась Таис, наблюдая, как по тонкой ленте движутся к столу тарелки с дымящимся овощным рагу.

– Поедим и полетим за Надей и мальчиками. Надеюсь, с ними все в порядке, – ответил Григорий.

– Вот и правильно. Тогда мы все соберемся вместе и будем в безопасности! – Таис довольно улыбнулась.

1

Тяжелая, неповоротливая станция ожила. Словно гигантский зверь, она наполнилась огнем и яростью, и Эмма, стоя около мониторов, могла чувствовать эту горячую ярость буквально кончиками пальцев. Быстрым электрическим током проходила она через каждую жилку, каждый нерв, заставляя концентрироваться и ощущать себя частью опасной битвы.

Эмма и не знала, что станции обладают такими мощностями. Наверное, на Моаге тоже имелись лазерные пушки для защиты и ими можно было управлять из корабельной рубки. Наверное, их родная станция имела все возможности для защиты, просто дети не знали об этом.

Питер же управлял станцией просто виртуозно. Ему подчинялось все, даже если он вообще не дотрагивался до голограммы.

Ожили странные, невиданные ранее роботы – мелкие, прыткие, металлические, с длинными, тонкими усиками и гибкими лапками. Они сновали по коридору, время от времени кто-нибудь забегал в рубку, и тогда Люк досадливо морщился и переступал через быстрые создания.