Рид улыбнулся.

– Мне тоже всегда хотелось оседлать волну.

– Тогда давай вместе, а?

– Посмотрим, – уклончиво ответил он, однако Дженна заметила, что Рид испытывает неловкость. – Мне нравится имя Лекси, – продолжал он. – Я тоже всегда хотел поменять мое имя.

– На какое же? – поинтересовалась Лекси.

– На Дракон, – серьезно ответил Рид.

Лекси рассмеялась.

– Дракон? Нет такого имени. Ой, как смешно!

– Неправда. Скажи мне кто-нибудь нечто такое, чего я не хочу слышать, или же попробуй кто-нибудь заставить меня сделать то, чего мне не хочется, я бы полыхнул на них пламенем и напугал. По-моему, это самое лучшее имя.

Наверно, у него было трудное детство, подумала Дженна. Он как-то раз обмолвился о том, что рос в приемных семьях, и она тотчас прониклась к нему сочувствием. Неудивительно, что он такой замкнутый. Сколько душевных страданий выпало на его долю. Наверно, именно поэтому он так легко нашел общий язык с Лекси. По собственному опыту знал, что это такое – потерять обоих родителей.

– Вы почитаете мне, мистер Таннер? – спросила Лекси. – Я ничего не знаю про драконов, зато у меня есть книжка про русалок.

– Не знаю. Мне кажется, Дженна хочет, чтобы я ушел, – ответил Рид.

– У тебя есть время почитать ей книжку, – ответила с улыбкой Дженна.

Лекси протянула Риду взятую в библиотеке книгу про русалок, живших в заколдованном море до тех пор, пока в один день к ним не нагрянули пираты, чтобы украсть их золото. Пока Рид читал, Дженна причесывала девочке волосы. К ее удивлению, Рид оказался прекрасным чтецом. Он читал выразительно, меняя голос для каждого персонажа. Даже в таком деле, как чтение сказки, он выкладывался сполна.

Наконец спутанные волосы были расчесаны. Лекси легла на кровать и закрыла глаза, слушая, как Рид читает финальную сцену, в которой русалки, перехитрив пиратов, возвращают себе золото. Дженне эта история тоже понравилась. Русалки спасли сами себя. Дело обошлось без рыцарей и героев, как то обычно бывает в сказках.

– После чего они все жили долго и счастливо, – произнес Рид, закрывая книгу.

– Спокойной ночи, Рид, – прошептала Лекси. Она перевернулась на бок и, положив руку под щеку, тотчас уснула.

Дженна хорошенько накрыла ее, выключила ночник и монитор, после чего они с Ридом вышли из комнаты. Закрыв за собой дверь, она пошла вслед за ним по коридору в гостиную.

– Как ты здорово нашел с ней общий язык.

Рид пожал плечами.

– Она замечательный ребенок. Почитать ей – не великий труд. Как жаль, что я не могу сделать для нее большего.

– Ты сказал, что рос в приемных семьях. Что стало с твоими родителями, Рид? Они умерли?

– Нет. Они исчезли. – Рид cунул руки в карманы джинсов и покачнулся на пятках. – Мой отец сделал ноги еще до моего рождения. Я его в глаза не видел.

– А мать?

– Через несколько лет она бросила меня. Однажды она взяла меня с собой в церковь. Я подумал, что это добрый знак. Мы опустились на колени рядом с последней скамьей. Она опустила голову и, думаю, какое-то время молилась. Затем сказала мне, чтобы я оставался на своем месте, ей же нужно на минутку отлучиться, но она скоро вернется. Спустя пять часов, когда я ее по-прежнему ждал, ко мне подошел священник и сказал, что ему нужно закрывать церковь.

Сердце Дженны обливалось кровью. Она представила себе маленького мальчика, преданного собственной матерью, брошенного на произвол судьбы.

– Прости, Рид. Я не знала. – Неудивительно, что ему хотелось стать драконом. Сколько горечи, сколько обиды он носил в себе. – Ты больше ее не видел?

– Увидел примерно через год. Она разыскала меня, потому что захотела вновь получать пособие. К сожалению, судья счел, что она не в состоянии выполнять обязанности матери, и оставил меня в приемной семье. Тогда я был зол на весь мир. Я хотел быть с ней. Я верил в нее даже после того, как она со мной так поступила. Я был круглый дурак.

– Ты был ребенком.

– После этого я видел ее еще пару раз. Она пыталась избавиться от наркозависимости, но всякий раз вновь садилась на иглу.

– И кто же вырастил тебя?

– Никто. Я сменил с полдесятка приемных семей. Меня не слишком жаловали. Я вечно пытался убежать из дома, чтобы найти мать.

– И когда ты видел ее в последний раз?

– Десять или двенадцать лет назад. Сейчас ее вполне уже может не быть в живых. Откуда мне знать?..

– И ты не хочешь этого узнать? Ты ведь журналист. Думаю, ты мог бы легко это выяснить.

– Я устал ее искать. Порой полезно забыть свои былые утраты.

Дженна кивнула. Теперь она понимала его чуть лучше.

– Может, посидишь у меня пару минут?

– Зачем? – настороженно спросил он. Дженна улыбнулась.

– Потому что нам есть что рассказать друг другу, – подойдя к дивану, она села и похлопала по подушке рядом с собой. Рид подошел, однако сел в кресло напротив.

– Ну, хорошо. Но у тебя есть еще только два вопроса. Договорились?

– Наш прежний уговор не очень-то тебя остановил, – напомнила она ему. – С тех пор ты задал целую сотню вопросов.

Рид улыбнулся ей.

– Скажу лишь одно: будь осторожна, выбирая слова.

– Хорошо. Итак, каким образом ты выкарабкался из бедности и приемных семей и стал репортером крупных газет? Этот взлет с трудом укладывается в голове.

– Я знал: всего того, что я буду иметь в этой жизни, мне придется добиваться самому. Я давно мечтал стать журналистом. Кем-то таким, кого будут слушать другие, кого они не смогут игнорировать. Я жаждал той власти, какую имеет пресса. И я ее получил.

– Но тогда почему ты ее оставил?

– По ряду причин.

– Нельзя ли поконкретнее?

Рид какое-то время смотрел в пол, затем поднял на нее глаза.

– Я делал материал по поддельным лекарствам. Это огромный бизнес и очень опасный. Тысячи людей умирают, потому что им дают плацебо или, в лучшем случае, разведенные препараты. Одна из моих самых лучших друзей, Эллисон, работала медсестрой в больнице. Она заподозрила, что там используют поддельные лекарства. Я попросил ее помочь мне сделать об этом репортаж.

В течение нескольких недель она поставляла мне информацию. Затем однажды, когда она шла домой с работы, ее сбила машина. Водителя никто не разглядел. Она умерла спустя несколько часов. Ее смерть обставили как несчастный случай, хотя на самом деле это было убийство.

Дженна была в шоке, отказываясь поверить услышанному.

– Эллисон погибла, потому что я привлек ее к своему расследованию, моему самому главному репортажу. Я намеревался опубликовать его прежде, чем меня кто-то опередит, – продолжал Рид. – Она была лишь медсестрой, а никаким не шпионом. Я не имел права использовать ее таким образом.