«Зато стоило встретить своего мужчину, предназначенного судьбой – жизнь сделала крутой поворот, всё изменилось и, главное, у нас будет ребёнок».

– Вам помочь?

От размышлений отвлёк прозвучавший сзади голос.

Я обернулась, увидев женщину – отчего-то её лицо показалось знакомым. Так сразу не могу вспомнить, где пересекались и пересекались ли?

– Здравствуйте. Можно поговорить с вашим батюшкой? Если он ничем не занят.

– Здравствуй. Исповедаться хочешь?

В ответ кивнула.

– Ну и правильно. Как здоровье-то? Поправилась? Всё хорошо? – посыпались вопросы.

– Э-э…

Видимо, сообразив, что я растерялась, она тут же добавила:

– Я уборщицей работаю в клинике, где ты лежала недавно.

– Точно…

– Узнала теперь?

– Да. Спасибо, я в порядке.

– Сейчас позову отца Иоанна.

Через несколько минут ко мне вышел немолодой, седовласый, статный мужчина.

Внимательно выслушав и уточнив, действительно ли я намерена развестись, а восстановление союза невозможно, он ответил, что в конкретном случае нет веских оснований, чтобы отказать в расторжении брака и наложить запрет, особенно в моём положении. Упомянул важный момент – данная процедура не является развенчанием в полном понимании, ведь у бывших супругов, так или иначе, сохраняется духовная связь в глазах церкви.

И при этом, если архиерей посчитает повод для развода – законным, то в дальнейшем можно получить благословение на новый брак. Тогда невиновной (пострадавшей) стороне позволительно венчаться с другим человеком.

Конечно, как любой священнослужитель, поначалу отец Иоанн призывал не брать грех на душу – не рушить священные узы, хотя после моего печального рассказа, даже у него сомнений не осталось в правильности принятого решения.

Посоветовал, как лучше поступить, каков порядок, какие документы необходимо предоставить, что в обращении обязательно нужно описать ситуацию без лишнего негатива по отношению к бывшему мужу, а достаточно указать истинные причины.

Правда, есть одно «но»: если подать прошение в епархию могу без участия Марата, то его письменное согласие всё равно потребуется – развенчаться против воли второго супруга нельзя.

А значит, придётся с ним встретиться…

Жасмин

Богдану не понравилась моя затея, он, ожидаемо, разозлился… и без споров не обошлось…

Долго обсуждали сложившуюся ситуацию… Я отстаивала свою позицию – для нас стараюсь. Теперь это принципиальный момент – поставить жирную точку в прошлом, закрыв туда условную дверь навсегда; добиться церковного развода, получить свободу во всех смыслах, чтобы ни крошечного упоминания о Марате не было в нашей жизни, и «бывший» не стоял негласно между нами, а мы могли бы обвенчаться, стать счастливыми в полной мере. Богдан же категорически против встреч с ним, назвав это свиданием. Да я тоже не хочу видеть его, тем более – употреблять слово «свидание» в корне неправильно.

Понимаю, мой мужчина ревнует… но исправлять ошибку придётся самой, не перекладывая ответственность…

В итоге пришли к общему мнению и решению. Предложила ещё один вариант, который устроил обоих. Не нашла другого выхода, кроме как обратиться за помощью к Хасанову-старшему.

Просить Марата о чём-либо бесполезно – это изначально было ясно, и всё равно допустила мысль о возможности договориться по-хорошему... наивно полагала…

Нет, не даст согласие на развенчание, желая напоследок нагадить и помешать нам, вдобавок – позлорадствует, надев на себя корону победителя. А когда сидит в СИЗО, находится под следствием и ему грозит серьёзный срок – вовсе, ни за что не пойдёт на «мировую». Ведь оказался там из-за меня, как считает – не сомневаюсь в этом, и, наверняка, во всех проблемах и неудачах винит, не признавая собственную неправоту в содеянном со мной ужасе… и не только…

Зато отца должен послушать. Надеюсь на это…

Отношения у нас с Тимуром Маратовичем вполне нормальные, во всяком случае – были таковыми раньше, до произошедшей истории. Конечно, человек с непростым характером, всё-таки образ жизни и имеющаяся власть накладывают отпечаток на поведение, поступки, личные качества, мировоззрение, хотя при этом – он адекватный, не замечала за ним чего-то эдакого – шокирующего, отталкивающего или пугающего, а чувство справедливости не чуждо ему.

Как минимум – не прогонит. Не должен отказать, насколько знаю его, насколько доверяю своей интуиции.

Разумеется, можно вообще забыть об этом, закрыть данный вопрос без продолжений, дальнейших намерений и не возвращаться к теме, и пусть всё останется, как есть… но… это же будет терзать… нарушит наши планы на будущее…

Поэтому доведу задуманное до конца и не отступлю.

…На следующий день мы поехали к Хасанову-старшему. Тимур Маратович согласился принять нас, пригласив к себе в офис – по телефону был вежлив и учтив.

– Готова? – спросил Богдан, протянув мне руку.

Ухватившись за его ладонь, вышла из машины.

И посмотрела внимательно на него, озвучив то, что обиралась сделать ещё по пути:

– Может быть, я одна схожу? – так будет лучше.

– Исключено, – он отрицательно покачал головой, – не оставлю наедине с ним, мало ли…

Предсказуемая реакция – не удивлена.

– Ну, что со мной случится? – уточнила. – А вот на разговор Хасанов-старший будет больше настроен. Как знать – захочет ли общаться, увидев тебя.

– Это даже не обсуждается, – Богдан обнял меня за талию, и повёл за собой внутрь здания.

Поднялись на нужный этаж. Секретарь в приёмной сообщила, что нас уже ждут.

Прежде чем войти, постучалась в кабинет. Затем заглянула:

– Тимур Маратович… – позвала его, – здравствуйте.

Он стоит возле окна, засунув руки в брюки.

– Решилась всё-таки приехать… – обернулся, – проходи, не стесняйся.

Мой мужчина резко распахнул дверь.

– Здравствуйте, – обозначил своё присутствие.

– М-м… Вместе, значит. Здравствуйте. Прошу, – отец Марата жестом показал присаживаться. Сам же устроился за столом, добавив: – Рассчитывал на тет-а-тет, – голос прозвучал недовольно, с упрёком, – ну да ладно. Слушаю вас.

Мы сели на имеющийся тут диван.

– Я не помешаю, здесь в качестве сопровождения и для того, чтобы защитить Жасмин от нападок.

– Защитить? От нападок? – Тимур Маратович усмехнулся. Изогнул удивлённо бровь. – Разве я когда-нибудь плохо обращался с тобой? – посмотрел в мою сторону.

– Нет, – сжала пальцы Богдана, попросив его этим – контролировать себя и не срываться.