– Как вы сюда попали?

– Остыньте, – сказал Ксавьер. – Мы просто…

– Вам нельзя здесь находиться.

– Послушайте. Вы ничего не говорите, держите нас в неведении. Мы, в конце концов, имеем право знать…

– Если вы немедленно не сбавите тон, я буду вынужден действовать силой.

Ксавьер мгновенно закрыл рот. Было очевидно, что Рэм за свои слова отвечает.

– Я провожу вас отсюда. И если вас обнаружат здесь еще раз, позабочусь о том, чтобы вас заперли в каютах.

Решительным жестом он приказал им идти вперед.

– Черт… – пробормотал Ксавьер.

Они прошли еще через несколько коридоров и поднялись по узкой металлической лестнице, после чего мужчина распахнул какую-то дверь и вытолкал их. Мэдди узнала это место: они были на палубе «Променад Дримз». После зловонных глубин корабля воздух здесь казался особенно свежим и даже благоухал лугом.

Рэм захлопнул дверь у них за спиной.

– Что теперь?

Мэдди стянула перчатки и вытерла влажные руки о джинсы.

– Можем подняться на спортивную палубу, я там кое-кого знаю.

Мэдди вспомнила сварливую женщину в очереди к буфету на «Лидо», толпы толкающихся людей… Мужчин, писающих за борт… Нет, она этого не вынесет! Они прошли мимо казино, где несколько человек соорудили небольшую загородку из матрасов рядом с игровыми автоматами. Женщина с больным лицом и с ведерком в руках шла к тонированным дверям столовой. Они обогнули атриум, и Мэдди увидела вход в театр. Рэй был на посту. Он сделал шаг в сторону, пропуская невысокого мужчину, черные волосы которого были подстрижены с челкой, и женщину в униформе стюардессы. Вздрогнув, Мэдди узнала в ней Алтею. Теперь она поняла, что мужчина рядом был одним из заместителей директора круиза. Она несколько раз связывалась с ним по поводу технических моментов выступления Селин. И была очарована его жизнерадостной манерой поведения.

– Не ходи туда, Мэдди, – сказал Ксавьер.

– Я должна узнать, Ксавьер.

– Узнать что?

– Почему Селин отреклась от меня. Почему она…

– Давай убираться отсюда, Мэдди. Вернемся в каюту Селин.

Она не могла этого сделать. Не могла возвратиться туда. Мотив, который напевала Лиззи Бин, до сих пор крутился у нее в голове. Ее передернуло.

– Подожди меня здесь.

Рэй широко улыбнулся, когда она подошла ближе.

– Привет, Мэдди! Что, раунд номер два? Или попытаешься подкупить меня еще чем-нибудь? – Выражение его лица неожиданно изменилось, стало серьезным, и он доверительно наклонился к Мэдди. – Послушай, лучше тебе туда не ходить. Не стоит принимать в этом участие. Они, блин, уже относятся к ней вообще как Иисусу Христу.

Внезапно Рэй заметил что-то у нее за спиной, и его лицо вновь стало непроницаемым.

Обернувшись, Мэдди увидела Джейкоба, направлявшегося к ним с бутылкой чистящего спрея подмышкой. На руках у него были фиолетовые хирургические перчатки – в тон галстуку-бабочке.

Он улыбнулся ей, похоже, вполне искренне.

– Мэдди! Сто лет тебя не видел. Надеюсь, ты решила снова присоединиться к нам.

Взгляд его скользнул по Ксавьеру, который стоял, прислонившись к колонне, на безопасной дистанции от Рэя. Мэдди не поняла, узнал ли Джейкоб его по инциденту на представлении в канун Нового года. Вполне вероятно. Внешность Ксавьера, напоминавшего школьного хиппи из недавнего прошлого, не способствовала тому, чтобы легко затеряться в толпе.

– Джейкоб, послушайте… Селин вам ничего обо мне не говорила?

– Нет. А должна была?

– Вы, случайно, не знаете, почему она не хочет меня видеть?

– Мэдди, мы рады всем, любому и каждому. Мы должны держаться друг друга. – Он склонился к ней с видом заговорщика. – Селин говорит, что ждать уже недолго. Очень скоро мы выберемся из этой неразберихи. И давно пора. – Он сдернул перчатки. – Строго между нами: меня уже тошнит от сэндвичей с томатами и прочей гадости.

– А как остальные? Остальные «друзья», я имею в виду.

– У всех все замечательно. Иметь возможность поделиться даром Селин с таким количеством народу – это прекрасное тонизирующее средство. Сейчас, Мэдди, к нам даже присоединяется кое-кто из команды. Они тяжело трудятся на корабле, и мы делаем все возможное, чтобы их головы могли отдохнуть. Дух позаботится о нас.

Господи!

Она взглянула на Рэя, но тот смотрел куда-то в сторону.

– Послушайте, Джейкоб, я должна перед вами извиниться.

– Извиниться? За что?

– Это я рассказала Селин о вашей сестре. – Мэдди попыталась вспомнить ее имя, но безуспешно. – Вы помните? Вы рассказывали мне о ней на вечере знакомств. Селин использует такую информацию и перекручивает ее, чтобы заставить всех поверить, будто она общается с мертвыми. Это надувательство!

Джейкоб печально улыбнулся ей.

– Ничего, вы придете в себя, Мэдди.

Сокрушенно качая головой, он направился к входу в театр. Мэдди попыталась встретиться взглядом с Рэем, но он явно избегал смотреть в ее сторону.

– Ну? – спросил Ксавьер, когда она подошла к нему.

Она отрицательно покачала головой.

– Обратно в каюту?

– Да.

Ксавьер был прав. Больше идти было некуда.

Он устроил себе гнездо в тени под козырьком возле сушки для полотенец. После того как он вчера упал, кто-то дал ему несколько таблеток и бутылку воды. В итоге Гари бо́льшую часть ночи и все утро провел в каком-то промежуточном состоянии – то теряя сознание, то вновь приходя в себя. Он не хотел глотать таблетки или пить воду, но на этом настояла Мэрилин. Странное облако в голове, вытеснявшее все его темные мысли, постепенно рассасывалось. Ему не хотелось, чтобы оно уходило. В глубине сознания находились вещи, о которых он предпочел бы не думать. Он по-прежнему ощущал слабость, все тело болело, но боль эта помогала сознанию не зацикливаться на мрачных мыслях. А еще его продолжали преследовать непонятные, сверхреальные сновидения. Вчера ночью ему, например, приснилось, что он проснулся и видел Мэрилин – он был уверен, что это именно Мэрилин! – которая, голая и визжащая, обнимала кого-то в джакузи.

Он подтянул колени к груди и обхватил голову руками. Если спать, время текло быстрее и спокойнее.

Когда он проснулся, неподалеку, прислонившись к перилам, стоял его друг из лазарета – большой чернокожий человек в потрепанном комбинезоне. Он усмехнулся Гари, а затем прижал палец к губам.

Ш-ш-ш… не говори никому.

Не скажу, – одними губами ответил ему Гари.

Не говорить? Чего не говорить?