Очевидно, что Петров наделен хладнокровием. Он совершил свое преступление безо всяких эмоций, что выражалось и в том, что, будучи задержан, он поужинал в камере с большим аппетитом. Содеянное им преступление карается смертной казнью. Хотя в принципе она здесь отменена, тем не менее эта высшая мера предусмотрена для случаев оскорбления Величества.

Вчера вечером город был иллюминирован, а в Зимнем дворце был отслужен благодарственный молебен. Такой же молебен отслужили и в Исаакиевском соборе.

В момент совершения покушения, как и после него, император сохранял абсолютное хладнокровие. Когда он вернулся во дворец и принимал своих министров, то сказал им: “По-видимому, господа, я еще на что-то способен, если подвергаюсь нападению”.

Наследный великий князь246, приехавший чуть позже, бросился в отцовские объятия. “Твоя очередь еще не подошла”, – сказал император, обнимая сына.

Вчера, по получении известия о покушении, я вместе с послом Англии отправился к князю Горчакову, чтобы выразить ему чувства моего негодования в связи с происшедшим преступлением. Этим утром вице-канцлер должен будет получить от своего августейшего государя уведомление о том, когда он сможет принять выражение чувств дипломатического корпуса. Имею честь присовокупить к этой депеше номер “Санкт– Петербургских ведомостей”247, в котором содержится отчет о преступном деянии, жертвой которого мог стать Его Величество [император Александр]. Я приложу все старания, чтобы последовательно сообщать о дальнейшем развитии этого дела».

В следующей депеше, датированной 18 апреля (6 апреля с. с.) 1866 года, Талейран излагал подробности аудиенции, данной накануне Александром II членам иностранного дипломатического корпуса. В отсутствие дуайена корпуса, посла Испании герцога Оссуна, его роль была возложена на барона Талейрана, который приветствовал чудесное спасение царя от имени всех послов и посланников, аккредитованных при петербургском императорском дворе.

Император Александр ответил, что он тронут вниманием и поддержкой дипломатического корпуса в связи с недавним драматическим инцидентом, а также поблагодарил дипломатов за множество полученных им от иностранных государей телеграмм и просил передать своим монархам чувства самой глубокой благодарности за сочувствие и солидарность в трудный для него и его страны момент.

Талейран сообщал, что народный энтузиазм в связи с чудесным спасением царя не утихает. Перед входом в Зимний дворец по-прежнему толпы людей, собирающихся в надежде увидеть своего императора и приветствовать его.

«В том, что касается террориста Петрова, – продолжал Талейран, – я не могу сообщить пока ничего нового, кроме распространившегося по городу слуха, за достоверность которого я не мог бы поручиться. Говорят, будто он пытался повеситься в своей тюремной камере. Этот слух, насколько можно предположить, основан на состоянии глубокой депрессии, в которую впал террорист»248.

Как видим, подлинное имя стрелка пока не было раскрыто, и Талейран продолжает называть его Петровым. Зато посол на этот раз исправил ошибку в фамилии спасителя царя – не Иванов, а Осип Комисаров.

Новому национальному герою России Талейран посвятил подробную депешу, отправленную им в МИД 22 апреля249. «Этот случай можно отнести к тем, когда реальная история становится богаче романа и когда реальность дает нам такие факты, которые под пером писателя представлялись бы неправдоподобными», – писал Талейран.

Далее посол сообщил любопытные факты из биографии Осипа Ивановича Комисарова – простого шляпника, жившего до достопамятного для него 4 апреля на грани нищеты. Комисаров с семьей снимали в Петербурге комнату за один рубль в месяц. В тот день хозяин мастерской, где трудился Осип Комисаров, предоставил ему выходной по случаю его именин, и будущий герой с раннего утра размышлял над тем, как поправить свое финансовое положение и угостить друзей, которые могут прийти поздравить его.

Не найдя удовлетворительного ответа на мучивший его вопрос, он оставил жену дома и в тяжелом настроении отправился бродить по городу, решив вернуться поздним вечером. По пути Осип зашел в маленькую церквушку на левом берегу Невы, чтобы поставить свечку своему небесному покровителю, попросив у него заступничества. Потом он оказался у ворот Летнего сада, где толпа зевак ожидала выхода императора. Здесь же, у ворот, стоял императорский экипаж. Комисаров смешался с толпой и вскоре оказался в первом ряду зрителей. В этот момент человек, стоявший за ним, бесцеремонно отодвинул Осипа Ивановича и встал на его место. Когда император направился к ожидавшему его экипажу, Комисаров увидел, что его сосед извлек из кармана пальто пистолет и направил его в сторону царя. Выстрел мог прозвучать в любой момент. Разоружить злоумышленника возможности не было, и потрясенный происходящим Осип Иванович, схватив неизвестного за кисть руки с пистолетом, отвел ее вверх. В это время раздался выстрел. Пуля пролетела чуть выше уха императора.

Обомлевшая было толпа набросилась на террориста и повалила его на землю. Несостоявшийся убийца под охраной был отправлен в Третье отделение, а Осипа Комисарова с почетом доставили в Зимний дворец, где его ожидало возведение в потомственное дворянство под фамилией Костромской.

Когда поздним вечером ошалевший от всего пережитого Осип Иванович вернулся к себе домой и рассказал жене о том, что с ним произошло, та решила, что муж выпил лишнего, в одиночку отметив свои именины.

На следующий день бедная женщина услышала от соседей то, что вчера ей рассказывал муж, которого она сочла неадекватным. Весь город уже был полон самых фантастических слухов о чудесном спасении императора и его спасителе из народа. Но окончательно мадам Комисарова поверила в эту невероятную историю только тогда, когда в дверь их убогого жилища постучал офицер с распоряжением срочно доставить ее мужа во дворец.

Последующее развитие событий, как пишет барон Талейран, было похоже на сказочную историю. Император даровал бедному шляпнику дворянство, а «нация сделала его миллионером». Только жители Москвы в рамках объявленной всенародной подписки, по сведениям посла Франции, собрали для Комисарова-Костромского несколько сот тысяч рублей. Сбор средств в пользу спасителя царя и отечества, в котором участвовали все сословия, проводился по всей империи.

Осип Иванович был нарасхват, сообщает барон Талейран. Его приглашают на всевозможные собрания и банкеты, где встречают овациями и исполнением национального гимна. Предводитель московского дворянства граф Орлов-Давыдов сумел заполучить национального героя к себе в Москву, где дал обед в честь новоиспеченного дворянина Комисарова-Костромского с участием самых именитых дворян губернии. Обед сопровождался многочисленными тостами, включая стихотворные, в честь императора, его спасителя и города Москвы.