– Допустим. Весьма увлекательно, но не отвечает на мой вопрос.

Вздохнув, ангел бросает взгляд в окно. Там все так же уныло, как и раньше.

– Да расскажи ты ей уже все, – требует Гор. – Все равно она это рано или поздно выяснит.

Он протягивает Кимми бутылку воды и мягко предлагает:

– Попей немного. Ненавижу эту жару.

Пусть в салоне нас окружает комфортная прохлада, но богу предстоит еще долго искупать вину… и ему это известно.

– Спасибо.

У Гора на лице расцветает широкая улыбка, когда она берет бутылку и пьет. Кимми буквально ослеплена, и я снова сосредотачиваю внимание на ангеле.

– Маги бросили вызов Соломону из-за могущества кольца или выкрали его?

– Нет, он отдал им кольцо добровольно, скажем так, в качестве платы за знания, которыми они делились с ним в течение жизни. После его смерти они скрылись с артефактом в месте, которое нам не удалось найти, хотя искали мы везде. Ведь Кольцо огня было единственной регалией, о местонахождении которой мы знали наверняка.

– Значит, это и в самом деле надежное убежище. Минуточку, – обрываю я собственную мысль, – ты сказал, что маги пришли из Вавилона?! – Он кивает. – И опять Вавилон. Наверное, нам стоит побывать в этом городе.

– Но Каллисфен не мог иметь в виду Вавилон, – вмешивается Кимми. – Он не подходит. Город был великолепен, когда Александр его завоевал. Висячие сады Семирамиды тогда еще существовали? – обращается она к Гору, и на лице кузины расцветает мечтательная улыбка. Сады считались одним из семи чудес древнего мира, а Кимберли любит растения любого вида.

– Существовали, причем во всей своей красоте. – Гор отправляет в рот последний финик. – А еще там была пара укромных местечек. – Он так непристойно ухмыляется, что каждый из нас понимает, чем бог занимался в этих местечках.

Кимми поджимает губы, отворачивается от него и смотрит в окно.

Я прочищаю горло.

– То есть Соломон отдал кольцо просто в качестве благодарности? По-моему, как-то странно. Скипетр он спрятал очень хорошо.

– Не только из благодарности, – помедлив, произносит Азраэль. – Он надеялся, что они или Освободитель придумают способ вернуть демонам души. У него самого ничего не получилось, и, видимо, он решил, что был неподходящим для этого человеком.

– В каком смысле «вернуть демонам души»?

Азраэль вздыхает, но тем не менее отвечает на вопрос:

– Я рассказывал вам с Малакаем историю об Аль-Джанне и колдовстве, превратившем несчетное множество ангелов и джиннов в демонов. Всегда ходили слухи о том, что при помощи регалий можно обратить проклятие вспять.

– А такое и вправду возможно? – Я поражена, что они говорят мне об этом только сейчас. – Поэтому демоны не хотят, чтобы мы нашли Кольцо огня? До сих пор надеются на спасение и верят, что этого никогда не случится, если аристои получат его обратно?

– Предположительно, – с неохотой подтверждает он. – Именно это имел в виду маг, когда сказал Александру, что Освободитель должен превратить нечистое в чистое. Сразу после войны против Аль-Джанна некоторые были убеждены, что мы должны обратить превращенных демонов обратно с помощью трансмутации.

– И это сработало бы?

– Мы не знаем, – пожимает плечами Азраэль.

– Ух ты. Тогда, может, мне лучше найти парня, который избавит их от страданий? Сделаю доброе дело.

Сет, который какое-то время тоже упрямо буравил взглядом окно, поворачивает голову в его сторону и с недоверием смотрит на Азраэля.

– Ты ведь всегда отрицал, что это возможно. – Воздух в автомобиле уплотняется. – Даже слушать меня не стал, когда я собрался поговорить с тобой на эту тему.

– То, что ты предлагал, слишком опасно.

Сет издает грубый смешок.

– Слишком опасно было уносить регалии с Атлантиды, чтобы помочь проклятым, но когда вы испугались, что я их у вас украду, это вдруг стало очень легко.

Мой нос улавливает запах огня и камня, а потом вокруг Сета начинает клубиться темный туман.

– Прекращай это дерьмо, ты пугаешь девочек, – требует Гор. Из его ладони поднимается прозрачный золотистый защитный барьер, отделяя нас от передних сидений. – С тобой ничего не случится, дорогая, – обращается он к Кимми, у которой от удивления открывается рот.

– Ребята, расслабьтесь, – пытаюсь образумить их. – У вас тут смертные на борту. Хотя я могу научиться показывать какой-нибудь карточный фокус, и тогда мы вместе будем выступать в цирке, – добавляю я, но никто не смеется над моей шуткой.

Они скрывают от нас свою истинную мощь. Я давно это знала. В нашем присутствии они всегда достаточно человечны.

– Дай ты мне больше времени, я бы убедил остальных аристоев попробовать, но тебе приспичило сразу объявлять нам войну. Тебя ведь волновали не проклятые, а лишь твоя личная власть, – заявляет Азраэль.

– Полагаю, именно это милашка Нейт по ночам и нашептывала тебе на ушко, – язвительно отвечает Сет. – И добилась того, о чем просил ее Осирис. Ты перестал доверять мне, а не ему. Вот как он получил желаемое – твою поддержку.

– Она этого не делала! – шипит Азраэль.

– Опять начинается, – вздыхает Гор, поддерживая щит. – Если честно, я не скучал по этим спорам.

– Ты всю жизнь ревновал к Осирису и завидовал его положению, – уже спокойнее продолжает Азраэль. – Но дело не в тебе. Мы должны были спасти Атлантиду. Ты думал, что больше достоин его места, но это не так.

– Верно, – к всеобщему удивлению, соглашается Сет. – Я был молод, ревнив и чересчур самоуверен, но это не мешало мне видеть насквозь коварные планы Осириса. Он настраивал нас друг против друга.

– Это бред, – отмахивается Азраэль, но в его тоне нет абсолютной уверенности.

– Ты действительно все еще в это веришь?

– Неважно, во что верит Азраэль, – перебивает их Гор. – Ты сделал меня козлом отпущения. Не в силах справиться с моим отцом, ты решил уничтожить меня. Скажем прямо, это мерзко.

– Я прошу за это прощения. Тогда я не видел иного выхода. Думал, если убью тебя, то рано или поздно Осирис уступит мне свое место. Меня интересовали только Атлантида и проклятые. С ними поступили несправедливо, и я бы заплатил любую цену, чтобы их освободить.

Что можно ответить на такое дурацкое извинение? На этих словах Сет не меняется в лице, и я прихожу к выводу: он говорит то, что думает. У Кимми такое лицо, словно она готова выскочить из движущейся машины. Впрочем, бессмертные ничего не замечают вокруг. Их гнев почти осязаем. Не хватает только, чтобы Азраэль выпустил крылья. Теперь это не мужчины, которых я знаю, а крайне разъяренные бессмертные. Маска невозмутимости слетела с Сета, Гор прекращает ребячиться, а Азраэль уже не похож на