– Опять что-то не сходится, – пробормотал Дэвид.

– Какой же ты зануда. И за что она тебя полюбила? Да, была еще причина. И причина эта – ты. Я должен был выполнить заказ, чтобы спокойно уйти на пенсию. Я пас Диану, надеясь, что ты свяжешься с ней. Я стал не только ее тенью, но и доверенным лицом. Я столько спектаклей перед ней разыгрывал! Но ты как будто забыл о ней. Однако я знал: такого не может быть. Ты не забываешь женщин, которых любишь. И когда я заметил, что за ней приглядывают, причем сразу двое, я понял, что один из них точно твой человек. И я решил создать небольшой тарарам. Например, убить того, с кем она собралась уехать. Не прокатило бы, придумал бы другое. Но, как видишь, мои усилия не пропали даром. Ты попался. Плохо только, что Диана с тобой. Но теперь ничего уж не поделаешь, так сложились обстоятельства…

Дэвид, слушая его, нетерпеливо ерзал. Наконец не выдержал, прервал:

– С чего ты решил, что я не забываю тех, кого люблю? Откуда? Ты меня не знаешь…

– Есть те, кто тебя знает.

– А вот теперь я все понял!

– Значит, умрешь просвещенным, – усмехнулся Крот.

Диана еще до того, как он закончил фразу, поняла: сейчас он выстрелит. Дэвид, судя по всему, тоже, потому что швырнул в Крота бутылку воды. Чего он хотел этим добиться? Отсрочить их смерть на секунду?

Но Крот был прав. На Дэвиде закончилось его везение. Пуля, выпущенная из пистолета, попала в бутылку. Брызги полетели в разные стороны. Растерзанный пластик шлепнулся на пол. Сколько на это ушло времени? Секунда, две, три? Но их хватило Диане на то, чтобы вскинуть руку с пистолетом. Она обнаружила его в сумке, когда полезла за таблетками. Потом, когда Крот говорил, нащупала и тихонько вытащила. Он не заметил. Наверное, он видел в темноте не очень хорошо.

Она ни на что не надеялась. Просто надо было хотя бы попробовать что-то сделать…

Диана нажала на курок.

Звук был странным. Не булькающим, как до этого, когда пуля вылетела из пистолета Крота, и не таким оглушительным, когда стреляешь из обычного, без глушителя, а каким-то шипящим.

– Пали еще, это травматика! – крикнул Дэвид.

И она палила. Как сумасшедшая. Нажимала на курок до тех пор, пока он не стал щелкать вхолостую.

– Все, милая… – Дэвид обнял ее. Прижал к себе крепко-крепко. – Все кончено…

Медленно к ней возвращалась способность соображать. Диана посмотрела на Крота. Он лежал на полу и не шевелился.

– Я убила его? – спросила она у Дэвида.

– Кажется, да.

– Но это же травматика.

– Ты попала ему в глаз.

– А он? – Она вспомнила, что слышала еще что-то, кроме своих выстрелов.

– А он в лампу и мне в плечо.

Диана ахнула, увидев кровь на его рубашке.

– Ерундовая рана, не переживай! Задело слегка…

– Надо перевязать! У тебя же есть аптечка.

– Позже. Сейчас надо убираться отсюда. Да побыстрее. Отъедем, остановимся, наложишь мне повязку.

Он встал, подал ей здоровую руку, помогая подняться.

– Бери сумку, я проверю, дышит ли Крот…

Дэвид подошел к нему, наклонился.

– Умер.

– Значит, все кончено…

– О нет, еще не все.

– Почему?

– Скончался исполнитель. А заказчик все еще жив.

– Но ведь ты знаешь, кто он.

– Да. Только где его искать?..

И, перешагнув через труп, вышел из домика. Диана за ним. Она же притворила дверь.

Они ехали по ночному шоссе в Бланес. Диана сидела за рулем, Дэвид с перебинтованным плечом рядом. Рана на самом деле оказалась несерьезной – пуля прошла по касательной, – но болела при этом ощутимо. Пришлось анальгетик пить, а Диане успокоительное. Ее всю трясло, и она не могла сесть в таком состоянии за руль.

Сейчас она чувствовала себя более-менее нормально. Только все тело ломило от усталости.

По дороге они заехали на ту заправку, где Диана бросила машину. Она по-прежнему находилась там, только ее отогнали в сторонку (ключи торчали в замке зажигания). Диана с разрешения служащего оставила ее на том же месте, только забрала свои вещи.

Сейчас они были уже далеко, где-то на полпути к Бланесу.

– Ты введешь меня в курс дела? – спросила Диана. – А то ты все знаешь, а я ничего.

– Да, конечно… Только не знаю, с чего начать.

– С главного.

– Я знаю, кто меня заказал.

– Кто?

– Гена Тарасов.

– Фамилия знакомая. Кто это?

– Мой бывший друг и партнер. Тот, кто меня продал нашим конкурентам и соблазнил мою любимую женщину.

– Но ты же его убил.

– Значит, нет.

– Как это?

– Он лежал в коме два года, а потом вроде умер. Похороны были точно, один мой доверенный человек в Москве, Борис, ходил на них. Только, сдается мне, не умер он, а вышел из комы и живет сейчас под каким-то другим именем.

– Но зачем ему это?

– Чтобы безнаказанно всем отомстить. Теперь я уверен: его бывшая жена с семьей убиты по его указке. Как и Шалимов с Борисовым. Но главное для него – поквитаться со мной, только он долго меня искал. Награду за сведения обо мне назначил. И получил их от Саввы. Тот, судя по всему, двух зайцев хотел убить. И с меня деньги за молчание содрать, и с Гены получить.

– А чем ему жена бывшая помешала?

– Я думаю, дело в наследстве. Она мать единственного Гениного сына Витьки. Они недолго прожили, Тарасов ушел от жены, когда мальчишке было года четыре. Женился на другой. И его бывшая свое счастье устроила, только позже. Вышла замуж за отличного мужика, да еще и богатого, родила ему сына.

– Их всех убили, чтобы старший сын получил наследство?

– Скорее всего, так. Генин сын, Витя, парень непутевый, бестолковый и бесхарактерный. Учился в медицинском, но его выгнали. Пошел в училище, с горем пополам закончил, и то лишь по специальности санитара. Работал в морге при больнице. С отчимом не поладил, с матерью разругался, брата терпеть не мог и жил отдельно. Гена помогал ему по мелочи, квартиру купил, денег на сигареты давал. И вот, видимо, теперь решил помочь по-крупному. А заодно и себе. Богатый сын – это неплохо. – Он хотел положить руку на ручку двери, но, поморщившись, опустил ее. – У меня в голове не все сложилось. И не сложится, наверное, до конца, потому что я не располагаю фактами, а мои догадки могут быть ошибочными.

– Мы подъезжаем к городу, – сказала Диана. – Где остановиться?

– На стоянке возле вокзала.