Глаз не смыкал и полковник Чадов. Время от времени он отмечал мышкой подозрительные на его взгляд те или иные персоны в появляющихся строчках базы. Или когда пропустил что-то, или усомнился. В ту же секунду отмеченная информация поступала к оперативным работникам следственного отдела ФСБ. Те — хватались за листок, выползающий из принтера, вскакивали. Спешно пробив по ФСБешной или МВДешной. или столь же секретной базе ГУИН, Минобороны, и прочим такого рода «секретным» базам, «засвеченных» лиц, их адреса, оперативники, прихватив ориентировку на фигуранта, выезжали на место. Таким образом и жёлтый MAN со своим маслом «Рама» под проверку попал. Но, к великому удивлению менеджеров по логистике группы торговых компаний «Ладушки», проверка столь высоких проверяющих, для них окончилась без снятия голов и инфарктов. Хотя, по началу, именно к этому всё и шло. «ФСБ!», «Стоять!», «Всем на месте!», «Руки за голову». «Не двигаться!» Люди — и менеджеры, и грузчики, и оба водителя — замерли под леденящими мозг и душу не только окриками, но и прицелами автоматов и пистолетов. Даже Василий до печёнок испугался. И напарник тоже. Шутка ли! Ноги враскоряку, руки на борт фуры, лбом туда же… «Повернись», окрик потом. «Голову налево, направо… Документы!» Разгрузка масла встала…

Ффу, потом, обошлось! Масло не перевешивали и не пересчитывали. Но проверили всех. Включая и водителей. Обоих. Но, увы! Хотя цель проверки никому понятной не была. Ни вообще, ни в частности. Другая странность: ничего криминального на водителей не повесили, отметили менеджеры, как и на менеджеров, и на фирму тоже. Посовещались в сторонке проверяющие, переговорили по сотовым телефонам. Ни слова не говоря, повернулись, и уехали… Исчезли! Растворились! Как и не было их. Кто-то из грузчиков осторожно заглянул за угол склада, даже сбегал на проходную — там тоже пока пребывали в шоке, но, говорят, уехали «гости», все, только что. Грузчик вернулся. И только тогда менеджеры и грузчики, чуть позже и водители пришли в себя. Разгрузку возобновили. Не просто, а с удвоенной скоростью. На всякий случай. Вдруг вернутся… Правда, былой радости от полученного груза в атмосфере склада уже не наблюдалось. Такие вот дела. Что поделаешь, Органы. У них своя работа. Важная. Опасная. Ответственная. Государственная.

Как известно, если на поверхности воды с силой создать большие круги, веслом, например, то в глубине создастся водоворот, где скорость будет намного выше.

Так и с правоохранительными органами получилось. Забеспокоилось ФСБ, МВД — по приказу — встало «под ружьё». Такое часто случается. Объявят где-нибудь «Волну» или «Перехват», службы на улицы выходят. Как дворники после снегопада. Уголовный розыск энергичнее стал проводить встречи со своей агентурой: в гостиницах, ресторанах, автосервисах, офисах, вокзалах; встряхивал притоны, напрягал сутенёров и прочую уголовную шушеру. Прослушка расширила свою абонентскую сеть… Появились и всегда недоступные участковые. Сверялись со списком прописанных и проживающих. Осматривали дворы, замки на подвалах, поднимались и на чердаки. На автострадах, площадях, в узких улочка нарисовались понятные всем автомашины с мигалками и без. У станций метрополитена, как и внутри, на всех остановках общественного транспорта, в супермаркетах и просто магазинах возникли смешанные патрули из милицейской молодёжи, и таких же армейских. Где взглядом, где и на самом деле останавливали прохожих, на предмет соответствия документам и месту прописки. Если смешанные патрули внимания больше обращали на молодых и симпатичных девушек, типа: «Девушка, одну минуту! А у вас не найдется закурить? Кстати, покажите, такая красивая и симпатичная, свой паспорт». «А у меня студенческий. А что такое, в чём дело? Я здесь живу» «Вот и хорошо. Сейчас и познакомимся. Служба!» То остальные патрули толпу просеивали профессионально. Как в приказе и ориентировке значилось: «Молодой, до 30 лет. Высокий, светловолосый, спортивного сложения, владеет боевыми приёмами рукопашной борьбы, возможно вооружён и очень опасен. Самостоятельно никаких действий не предпринимать, немедленно сообщать по «горячему» телефону…»

Именно этот самый — «очень опасен» — и шёл сейчас мимо них, под руку с молодой женщиной, нёс на руках маленькую девочку, Алёнку. Алёнка очень счастлива была. Не оттого, что в красивом платьице была, с ярко-красным бантом в светлых волосах, не считая красивеньких туфелек, а больше оттого, что у неё появился папа, и все это видят, её папа нашёлся. Так и мама вчера вечером сказала, забирая Алёнку из детского садика: «Алёна, доченька, познакомься — это твой папа. Его зовут Женя, то есть Евгений. Ты можешь его называть папой» Ура, вскричала девочка, бросаясь папе на встречу, он с мамочкой за ней пришёл, мой папа нашёлся. А ты где был, спросила она, крепко держась за его шею, прижимаясь к его широкой груди. От шеи пахло очень приятными духами, как и у мамы, и он так же нежно гладил её по голове. Да везде, дочка, ответил он. И голос у него был очень добрый и родной.

— Твой папа и на границе служил, и в Афганистане с бандитами сражался. — Сказала мама.

— Ты герой?! — глядя в его большие, такие близкие и добрые глаза, восхитилась девочка. Папа задумался. Тогда девочка повернулась к маме. — Мамочка, а наш папа правда герой, да, правда?

— Герой, дочка, герой! — светясь всем лицом, ответила мама. — Отпусти папу, он наверное устал. Иди ножками.

— Нет-нет, мы с Алёнкой не устали, — возразил папа. — Мы же не устали с тобой, да, не устали?

— Нет, конечно. Мамочка, видишь, мы не устали. — Ответила девочка, прижимаясь щекой к его твёрдой, ещё не очень знакомой, но уже родной, чуть шершавой щеке. Радуясь и папе, и маме, и всем-всем людям… Её папа нашёлся. Папа! Папочка! От счастья зажмурившись, девочка крепко и звучно несколько раз чмокнула папу. Они вышли из метро, сели в маршрутку. Алёнка всем-всем улыбалась, и потому что с папой и мамой была, и потому что папа посадил её как взрослую, рядом собой. Раньше она всегда сидела у мамы на коленях, как маленькая, но не теперь…

Вновь Чадову пришлось отвлечься от компьютера, позвонил генерал. Полковник с сожалением снял трубку.

— Ну, что у тебя, нашёл, появился фигурант? — отчего-то бодрым тоном спросил тот.

— Нет, пока. Нет. — Настораживаясь от несоответствующего ситуации голосу генерала, ответил полковник.

— А у нас прояснилось! — Восторженными ноками булькал в трубке голос генерала.

— Да?! — боясь поверить, отозвался полковник.

— Так точно! В Санкт-Петербурге голубчика нужно искать, в Питере. Я только что получил донесение. Вот оно. На столе. Объектом террора возможна фигура губернатора.

— Матвиенко? — Изумился полковник. — Так это же хорошо. Это здорово! Поздравляю, товарищ ген…

— И тебя тем же концом. — Бодро перебил генерал. — Она самая.

— Похищение? Ликвидация? — Удивляясь банальности задачи террориста, уточнил полковник.

— А что же ещё, он же на этом и специализируется, — всё так же восторженно ответил начальник и выдохнул. — Ну, слава богу! Фух… Аж на душе легче стало.

Генерала понять можно, любой бы на его месте обрадовался. Круг поиска не просто сужался, а вообще в точку превращался. Не только город, место обозначалось, даже сам объект. А это уже — всё. Он попался. Ему хана. Наступил на грабли. Потому и радовался генерал, и полковник Чадов разулыбался, перестал в компьютер смотреть. Теперь действительно всё ясно и понятно.