Кирилл покачал головой. Нет, никогда этот человек не станет для него родным. Но вслух он ему об этом не сказал. И лицо не скривил.

Юрий Сергеевич уехал в уверенности, что у него получилось наладить отношения с сыном. Может, в чем-то он и преуспел. Но Кирилл не заплакал бы, если бы он вдруг снова исчез из его жизни. И уж точно его не расстраивало, что Юрий Сергеевич не стал настаивать на том, чтобы он принял приглашение побывать у него дома. Спору нет, его жена Виолетта – красавица, но у Кирилла не было никакого желания встречаться с ней, тем более на ее территории.

Но Виолетта появилась сама. Это случилось на третий день после последней встречи с отцом. Вечером они собирались в ночной клуб, поэтому Инга отправилась в салон красоты, оставив Кирилла в обществе учебника по литературе. Интересен ему этот предмет или нет, но экзамены сдавать придется. Как и по всем остальным дисциплинам, от которых у него уже кругом шла голова.

Мама отдыхала после обеда, поэтому, когда на домофон поступил звонок, Кириллу самому пришлось выходить в прихожую. На мониторе он увидел знакомое лицо. Виолетта. Послать бы ее куда подальше, но Кирилл жил в мире людей а не животных и должен был соблюдать элементарные правила этикета. Делать нечего, пришлось впустить ее в дом.

На этот раз недовольство не грызло Виолетту изнутри. И улыбка благодушная, и глаза теплые.

– Здравствуй, Кирилл. Ты, наверное, не рад мне? – весело, но вместе с тем смущенно спросила она.

– Ну почему же, мы вам всегда рады.

– Вам – это мне?

Как и в прошлый раз, расстегнув шубу, она повернулась к нему боком. Кирилл помог ей.

– Ну да.

– Мы бы могли перейти на «ты». Или я выгляжу старше, чем ты? – кокетливо, с масленой поволокой в глазах улыбнулась она.

– Да нет, я бы не сказал.

– И не говори… А где Инга?

– Скоро будет.

– А твоя мама?

– Отдыхает.

– Мы ее не потревожим?

– Не думаю.

– Ты знаешь, у меня сапоги новые, а застежка капризная. Не поможешь?

В прошлый раз она сама расстегивала молнию на сапогах, опираясь на его руку. Но сегодня она села на пуфик, и Кириллу пришлось встать на колено. Платье на ней другое, мягкое, нежное, из тончайшей шерсти. И короткое. А ноги у Виолетты не сомкнуты, к тому же правая вытянута, чтобы он снял сапог.

Глаза сами по себе запрыгнули под платье. Спохватившись, Кирилл отвел взгляд в сторону, но все же успел заметить, что на Виолетте не колготки, а чулки телесного цвета…

Молния разошлась легко, как по маслу. Чувствуя, что краснеет, Кирилл снял один сапог, другой. Виолетта протянула ему руку, чтобы он помог ей подняться. В глазах у нее шальной блеск, на губах блудивая улыбка. Похоже, она была рада поощрять его пробудившийся к ней интерес.

Кирилл подал ей гостевые тапочки, провел в каминный зал. Виолетта с интересом окинула взглядом новый диван, но, не останавливаясь, проследовала к бару. Легко взгромоздилась на стул, при этом подол ее платье задрался еще выше, чем в прошлый раз. К тому же она забросила ногу за ногу. И не нужно было заглядывать к ней под юбку, чтобы увидеть, что она в чулках.

– Ну что, вы придумали название фирменного коктейля? – спросила она.

– «Мятная вишня».

– Мятая?

– Мятная. Там вишневый сок и немного мяты.

– Да, но звучит как «мятая вишня». А мятая, как говорят немцы, не есть гут…

Кирилл встал за стойку, снял с полки бутылку рома, потянулся к мартини.

– Можно назвать «пьяная вишня». И вишневый сок там, и пьяный ром… Но это избитость сама по себе. Лучше мятый, чем избитый, ты не находишь?

– Может быть.

– Зимняя вишня – тоже избито. Да и намек на мой возраст…

– А что возраст? Выглядишь ты на двадцать лет. Это я тебе как мужчина говорю.

– Как мужчина? – Виолетта зажеманилась, обволокла его ласкающим взглядом.

Кирилл опустил глаза и поджал губы. Застенчивостью он не страдал, но ему не нравилось продолжение этого разговора в той манере, которую предложила Виолетта.

– А хочешь знать, что я думаю, как женщина?

Кирилл молча, но выразительно посмотрел на нее.

– Ты интересный молодой человек, есть в тебе что-то. И я не думаю, что Инге ты нужен только потому, что у тебя богатый отец. Это, конечно, для нее что-то значит, но ты ей нравишься еще и как мужчина. Это я и говорю тебе как женщина.

– Ты же пришла не для того, чтобы сказать мне это.

– Да, конечно… Юрий Сергеевич пригласил вас с Ингой к нам домой, ты отказался. Мне кажется, что ты отказался из-за меня. Я тебя смущаю? – весело, с кокетливой обидой во взгляде спросила Виолетта.

– Нет.

– Тогда в чем дело?

– Ни в чем.

– Значит, в следующую субботу мы вас ждем у себя. Не в эту, что будет, а в следующую. Юрий Сергеевич сейчас в командировке, будет только во вторник… Вот, собственно, и все.

Кирилл поставил на стойку бокал с коктейлем, но Виолетта на него даже не взглянула. Зато обласкала взглядом его самого. Ловко спорхнув с высокого стула, легкой покачивающейся походкой вышла в холл. Обулась она без посторонней помощи, а шубу ей помог надеть Кирилл.

– Да, кстати, почему бы нам не обменяться телефонами? – уже на пороге спросила она.

– Ну, можно, – неуверенно сказал Кирилл.

– Это и все? – с упреком глянула на него Виолетта. – Я думала, ты обрадуешься…

Она вынула из сумочки свой мобильник, он назвал номер, она позвонила ему, и до него из комнаты донеслась трель оставленного там телефона. Контакт, что называется, налажен, но нужно ли это Кириллу?

Инга вернулась не раньше, чем через час после того, как ушла Виолетта. Они не могли встретиться, и Кирилл мог бы утаить, что у них, вернее, у него была гостья. Но делать он этого не стал. Зачем?

– Виолетта?! – Инга озадаченно потерла подбородок. – Какого черта?

– Пригласила нас в гости.

– И для этого она приезжала?.. То познакомиться прискакала… Лучше бы ее не было. Теперь в гости… Что-то не то здесь, Кирилл. Что-то не то… Она к тебе не приставала?

Инга пристально смотрела на него, и Кириллу пришлось напрячься, чтобы сохранить невозмутимое выражение лица.

– Нет.

Но Инга все равно что-то заподозрила.

– А мне кажется, что приставала, – всматриваясь в его глаза, сощурилась она.

– Нет. Но платье у нее было очень короткое.

– И где она сидела?

– За барной стойкой.

– Представляю, как это выглядело… Ты пялился на ее ноги?