еще находился в изгнании), и испанский монах Антонио дель Корро (1527–1591), перешедший в протестантство и, как полагают, составивший «Сообщение о некоторых списках священной испанской инквизиции» (1567). Эти книги, рассказывавшие о судьбе немногочисленных испанских протестантов и гонениях на них, были очень популярны в Англии. По ним местные протестанты узнавали об ужасных страданиях, которые их ждут, если в борьбе Англии и Испании последняя возьмет верх.

После смерти Марии Кровавой ее муж, принц Филипп, мог лишь мечтать о титуле английского короля. К дележу власти в Англии он не был допущен, но к тому времени, вознагражденный за смирение и терпеливость, он уже стал испанским монархом, владетелем полумира. О его английских претензиях напоминает лишь надпись на табличке, что украсила стену, ныне отделяющую английскую колонию Гибралтар от остальной части Пиренейского полуострова: «Филипп II Испанский, звавшийся также королем Англии, повелел возвести эту стену».

Свое английское «наследство» он все-таки вспоминал: он несколько раз предлагал руку и сердце английской королеве Елизавете I (1533–1603; с 1558 г. — королева), сводной сестре его покойной жены. Та отвергала предложения. Когда же разразилась торговая война между Испанскими Нидерландами и Англией, королева Елизавета поддержала капитанов английских кораблей, незаконно проникавших в воды Карибского моря — фактически внутренние воды Испанского королевства. Имя одного из пиратов памятно и поныне. Это — Фрэнсис Дрейк.

В конце концов, когда Дрейк стал нападать на портовые города испанцев в Новом Свете, Филипп II не выдержал и решил проучить англичан. Объединение Испании и Португалии, двух крупнейших колониальных империй того времени, дало к тому же Филиппу II финансовую возможность начать войну с Англией.

К берегам Альбиона в 1588 году двинулась Непобедимая армада, испано-португальская военная флотилия. Королева Елизавета должна быть наказана. В Англии будет восстановлена истинная, католическая вера.

Но морская экспедиция кончилась катастрофой. Жестокий шторм разметал испанские суда. Победа легко, как бумажный кораблик, уплыла тогда к англичанам. Победители укрепились в своей новой вере, полагая, что потопленные вражьи корабли — благоволение к ним их протестантского Бога. Победители были набожны и злы. Отныне они лишь презирали и высмеивали испанцев, разбитых по велению Всевышнего. Бог же католиков был унижен.

К слову, об историчности драмы Шиллера «Дон Карлос», о которой будет говориться в следующей главе, можно судить хотя бы потому, что гибель Непобедимой армады стала одним из эпизодов пьесы. Узнав об этом, потрясенный король после долгого молчания произносит:

«Мой флот послал я против войск английских,

Не против бури и морских утесов»

(действ. III, явл. 7; пер. В. В. Левика).

В действительности эта катастрофа произошла через два десятка лет после смерти дона Карлоса.

Окончательно испанский флот был сокрушен в 1607 году, когда нидерландские корабли внезапно напали на его стоянку в Гибралтарской гавани и уничтожили (по словам победителей) большую часть судов. Протестантский Бог снова незримо руководил разгромом.

Филиппу II уже не довелось узнать об этой тягчайшей катастрофе. Он умер 13 сентября 1598 года, в утренний час, в своем любимом дворце Эскориал.

Его преемник Филипп III после разгрома сразу согласился заключить перемирие на 12 лет между Испанией и самопровозглашенной Республикой Соединенных провинций, именовавшейся также Голландской республикой.

Еще один чернильный бой

Так итальянцы, немцы, французы, англичане, не знавшие мира между собой, сдружились в одном — в единой ненависти к испанцам. Нобль Дэвид Кук отмечает, что «черная легенда» сыграла важную роль в становлении европейского национализма (N. D. Cook. «Born to Die…», 1998).

Десять лет спустя те же французы разгромили испанцев в чернильном бою. В 1598 году укрывшийся во Франции Антонио Перес (1540–1611), личный секретарь Филиппа II, выпустил несколько памфлетов, больше напоминавших подметные письма, но называвшихся по-военному «Relaciones» («Доклады»). Каждый из этих листков, словно ядро, пущенное из пушки, летел в сторону испанских границ, бил по родной стране, безжалостно обвинял в преступлениях короля.

Например, по словам Переса, именно Филипп II организовал убийство Хуана де Эскобедо (1530–1578), личного секретаря Хуана Австрийского, сводного брата короля (на самом деле, подготовкой убийства, похоже, занимался сам Перес).

Именно в сочинениях этого экспата родился образ мудрого и благородного принца дона Карлоса, ставшего в конце XVIII века главным героем драмы Фридриха Шиллера «Дон Карлос, инфант Испанский».

В Европе слухи о том, что король Испании готов повсюду рассылать наемных убийц, вызвали взрыв ненависти к испанцам, чьи кинжалы тогда так же метко убивали опасных политиков, как в наши дни яд. Отныне все, что совершалось в Испании или вокруг нее, лишь давало повод, чтобы в очередной раз очернить испанский народ, подчеркивает Эдельмайер (F. Edelmayer. «Philipp II…», 2009).

Время памфлетов

На протяжении XVI–XVII веков обвинения в адрес испанцев множились. Им не прощали ничего из того, что готовы были совершить власти любой другой европейской страны.

«Кратчайшее сообщение о разорении Индий» де лас Касаса сделалось важнейшим оружием в руках всех противников Испанской державы. Этот памфлет был быстро переведен на другие европейские языки и стал эффективным психологическим оружием в борьбе с Испанией. Теперь вся Европа, весь мир могли видеть, как коварны и ужасны испанские католики, сколько преступлений они совершили. Справедливость обвинений подтверждало то, что их произносил сам испанец — человек, который лучше других европейцев знает свою страну.

В период между 1560 и 1590 годами книга де лас Касаса получила широкое распространение в Европе — как раз в то время, когда Испания, сверхдержава XVI века, находилась в состоянии войны с Англией и Нидерландами. Она послужила важнейшим пропагандистским оружием в этой войне. На ее страницах возникает образ райского мира, в котором жили индейцы Нового Света. Но в этот обретенный рай внезапно вторгаются кровожадные испанские солдаты. Они безжалостно истребляют обитателей рая и опустошают их родную страну. Отныне любая война с Испанией справедлива, это возмездие за бесчеловечность и жестокость испанцев, это Божья кара, которую надлежит свершить руками тех же англичан и нидерландцев. Испания, эта «империя зла», должна быть наказана и уничтожена, ведь испанский режим — самый богопротивный из всех когда-либо существовавших. Всякие военные действия против Испании этим оправданы.

Фактически книга де лас Касаса стала bellum justum, легитимизацией любой предстоящей войны с Испанией, ведь, как считалось в ту эпоху, войну мог выиграть лишь тот, для кого она была справедливой. Рассказы об испанских зверствах в Новом Свете как раз и делали войну с Испанией справедливой.

Для тех же нидерландских провинций, воевавших против испанского монарха, было очень важно знать, что они поднимают восстание против тех, кто творит зверства. Так Нидерланды способствовали распространению «черной легенды».