Алла открыл свой ноутбук, досье хранились у нее.

— Под Хабаровском, — сообщила она через несколько минут.

Денис расстроился.

— Это тоже от Китая недалеко, но про Хабаровск мне ничего неизвестно насчет контрабанды китайского оружия.

— Подожди, — заметила Алла, все еще читая биографическую справку. — Кравцов работал в Благовещенске в конце девяностых.

— Ага! И что делал?

— Якобы что-то строил. Да кто его знает? Может, укреплял советско-китайскую дружбу.

— Очень похоже на то, — оживился Денис.

— Знаешь, что я подумала? — поделилась Алла. — Ведь все кандидаты обычно врут про свое славное прошлое. Как бы нам выяснить, чем он в самом деле занимался в том промежутке времени, когда в городе отсутствовал? Только боюсь, что тут, в Придонске, мы правды ни за что не узнаем. Может, нам обратиться с этой просьбой в «Щит и меч»?

— У них сейчас своих проблем наверняка хватает: похороны Чижова и все такое. Но не волнуйся, я уже попросил кое-кого в Москве этим заняться, — успокоил Денис напарницу.

«Кое-кто» — это был генерал-майор милиции Вячеслав Иванович Грязнов.

Глава шестая

Телецентр жил полной жизнью как никогда.

Режиссер махнул рукой, и зажглась красная лампочка. Телепередача — очередные дебаты между кандидатами на пост мэра — начались. Сперва их вел Белозерович, который сразу же предупредил, что его московская коллега в свое время поднимется на сцену. Впрочем, вначале все отдали дань памяти Евгению Марковичу Галину — встали и скорбно помолчали секунд пятнадцать. Потом кандидаты в мэры по очереди ответили на вопросы:

Как они собираются решать жилищную проблему?

Что будут делать с растущей задолженностью по зарплате бюджетникам?

Как собираются улучшать экологическую атмосферу в городе?

Тут в игру вступила Алла. На этот раз она была одета иначе. Высокие каблуки, мини-юбка, на белой в полоску рубашке — приспущенный бледно-розовый галстук. Алла медленно прошлась по сцене взад-вперед, явно наслаждаясь произведенным эффектом. Зал, как завороженный, поворачивал вслед за ней головы. Наверное, то же самое делали у себя дома и телезрители. Денис тоже сидел в зале и наслаждался.

Алла потрясла в воздухе пачкой листов бумаги.

— У меня в руках доклад, сделанный информационным агентством, которое лишь год назад начало осуществлять взаимодействие между российскими и европейскими пресс-службами секретных ведомств. Возможно, для широкой аудитории эти слова прозвучат несколько туманно, поэтому я объясню. Вне рамок Интерпола создана новая структура, которая будет заниматься изучением общественного мнения в целях государственных и межгосударственных интересов.

Денис осторожно посмотрел по сторонам. Кажется, ни в зале, ни на сцене не понимали, куда клонит «знаменитая московская журналистка».

— Судя по докладу, которым я располагаю, в беднейших странах мира коррупция остается одной из самых острых проблем. В то же время и в развитых государствах коррупционеры, кажется, чувствуют себя все более уверенно. Хуже всего ситуация с коррупцией обстоит в Бангладеш, Нигерии и на Гаити. В первую десятку самых коррумпированных стран попали и несколько бывших советских республик — Грузия, Азербайджан и Таджикистан. Меньше всего взяточников — в Новой Зеландии и северных странах: Финляндии, Дании и Исландии. Всего в этом списке — сто тридцать три государства, что на тридцать одно больше, чем в прошлом году. Россия оказалась в этом списке на сорок седьмом месте…

— Сорок седьмом? — задумчиво переспросил Кравцов.

— Да. На сорок седьмом месте по специально созданной шкале, где десять баллов означают полное отсутствие коррупции, а один балл — продажность всех и вся. Россия набрала два целых семь десятых балла. Два целых восемь десятых баллов — то есть чуть более низкий уровень коррупции — в Малави, Индии и Румынии. Всего же, по словам руководителя агентства, более семидесяти процентов стран, где проводилось исследование, набрали менее пяти баллов. В развивающихся странах эта цифра еще выше — девяносто процентов. Не все так плохо, господа.

— Действительно, звучит оптимистично, — усмехнулся Райнис.

— Крайне негативные изменения произошли за год в США, Израиле, Люксембурге и Канаде. По данным организации, там коррупционеры резко активизировались. По сравнению с последними годами двадцатого века сейчас ситуация несколько улучшилась. Люди начали понимать, насколько важна эта проблема, и как трудно с ней бороться. Но вот какая появилась дилемма. Необходимо ли существование и функционирование чего-то вроде международной антикоррупционной коалиции, как вы считаете? Например, поможет ли вашему родному городу, если здесь начнет работать антикоррупционная комиссия со специалистами, допустим, из Таганрога или Ростова.

— Безусловно! — воинственно воскликнул Райнис.

Кравцов молча усмехнулся.

— Как, Анатолией Сергеевич, разве вы не согласны с Эдвардом Яновичем? — притворно поразилась Алла.

— Вот именно, что не согласен, — подтвердил Кравцов.

Внимание телекамеры полностью сосредоточилось на нем.

— Вы не могли бы разъяснить нам свою позицию? — очаровательно улыбаясь, попросила Алла.

— Для этого я и здесь, — сказал Кравцов. — Я считаю, что каждый должен заниматься своим делом. Точнее, профессионалы должны заниматься своими делами.

— А непрофессионалам куда податься? — уточнила Алла.

— А непрофессионалы должны быть разнорабочими, пока не станут профессионалами. На черта лысого нам нужны тут эти деятели из Таганрога, спрашивается? Пусть у себя в городе порядок наводят. Я недавно читал летнюю сводку преступлений по области. Так вот Таганрог этот — просто Чикаго тридцатых годов, ясно?! Пусть сперва дома разберутся, ясно?! Я думаю, наша местная милиция, прокуратура, ну и все, кому положено, конечно, в состоянии это сделать.

— А если нет? — спросила Алла.

— То есть как это — нет?!

— У нас же речь идет о коррупции. Если они сами… Что такое коррупция, по-вашему?

— Коррупция? — Кравцов нагловато подмигнул Райнису. — Я думаю, это когда рука руку моет. Разве не так?

— Я думаю, не так! — неожиданно экспансивно сказал Райнис.

Алла сочла нужным вмешаться:

— Разрешите мне, господа, дать вам академическое определение, чтобы сразу упростить ситуацию и не вводить в заблуждение ваших избирателей. — Она посмотрела на лист бумаги: — Коррупция — это прямое использование должностным лицом своего служебного положения в целях личного обогащения. Как правило, сопровождается нарушением законности.

— Ах вот оно что! — протянул Кравцов. — Короче, речь о том, что наши отцы города в чем-то замазаны, так?

— Я лишь сказала, что коррупция — это использование должностным лицом своих возможностей для личного обогащения с нарушением закона. Это может касаться и дворника тети Клавы, и мэра Иван Иваныча.