– Да вот же, – королева подвела его вплотную к манекену. – А вот там еще один, и еще.

– Чего вы меня морочите? Не вижу я никакие манекены! – писатель был в искреннем недоумении.

– Та-а-а-к, – теперь уже королева пришла в недоумение. – Кошиса, – обратилась она к ней, – вопрос задавать будешь?

– Можно. Только не укокошить бы.

– Посмотрим. Все равно от него проку никакого.

– Кошеладно. Скажите, вы себя знаете? – спросила Кошиса уже малость обомлевшего писателя.

– А как же! Никто не знает меня лучше меня самого! – самонадеянно заявил тот.

– То есть, вы это вы?

– Вопрос не понял.

– Вы можете сказать, что «я это я»?

– Вопрос не понял, – писатель уже был явно озадачен.

– Смотрите, у нас такая игра. Вот мы сейчас все по очереди скажем «я это я», а затем вы, вот и все.

– Вопрос не понял, – заладил свое писатель, но команда уже начала произносить «заклинание» по кругу. Как только круг замкнулся, Кошиса обратилась к писателю:

– А теперь ваша очередь. Вы это вы?

– Вопрос не по… – писатель, не успев договорить, задергался и замер, тут же покрывшись воском. То же самое произошло с его читателями, до сих пор еще бегавшими в округе, но внезапно замершими, как в стоп-кадре. И теперь уже у всех проявились косицы с лучами.

– Ну вот, и этих укокошили, – сокрушилась Кошиса.

– Ничего страшного, – сказала королева. – Я почему-то уверена, что все это временно. Отомрут еще. Тем более, от этих живых мы бы тоже ничего не добились.

– А какое хоть название у книги? – осведомился Адя. – Ну-ка, посмотрим. «Серфинг Трансреальности». И что бы это значило?

– Теперь уже не узнаем, – сказала Корова. – Страницы ведь пустые.

– Нет, ну я не могу! Все это просто окошительно! – воскликнула Кошиса. – Выше моего понимания!

– И моего воображения, – добавил Зверюга.

– И моего погружения, – добавила Подлодка, и тут же задала свой любимый вопрос. – Что будем делать?

– Пойдем дальше, – сказала королева.

И они двинулись вперед по той же улице, поскольку куда-либо сворачивать не было смысла. Но и дальнейшие события развивались не лучшим образом. Вскоре они опять натолкнулись на черный конструкт. Ну, теперь уже смелее перескочили через пустоту и продолжили движение. По дороге им время от времени попадались застывшие манекены, причем с некоторыми из них, ко всеобщему удивлению, они уже ранее встречались. Однако следующий сюрприз оказался еще удивительней. Друзья пришли к тому же самому Кафе, несмотря на то, что двигались только прямо, никуда не сворачивая.

Что ж, ничего не оставалось, как зайти туда снова. То, что они там увидели, опять повергло их в состояние легкого шока. Обстановка оставалась неизменной, и манекены все те же, вот только позы их были явно другие. Незначительно, но все же заметно поменялись. Не задавая более друг другу лишних вопросов, друзья поторопились на выход и в очередной раз пошли по той же улице, в том же направлении что и раньше.

Ускорив шаг от нетерпения и любопытства, они уже в третий раз миновали конструкт, и снова оказались на площади у книжного магазина. Только теперь, вместо прежней беготни, площадь была заполнена уже знакомыми манекенами во главе с сумасшедшим писателем. Позы у всех опять же были явно иными.

– Я что-то не вклеиваюсь, – сказал Адя. – Может они медленно двигаются, а мы не замечаем? Давайте понаблюдаем.

Вся команда присела на скамейку и принялась внимательно приглядываться к манекенам. Но те не обнаруживали ни малейших движений. Друзья, уже довольно приунывшие и уставшие, долго сидели молча. Наконец, Адя подал голос.

– Меня терзает одна жутковатая догадка. Она слишком невероятна, однако другого объяснения у меня нет.

– Не пугай! – воскликнула Подлодка. – И так жуть сплошная!

– Давай, выкладывай! – сказала Корова. – Что еще может быть невероятней того, что мы здесь видели?

– Знаете, где мы находимся?

– Ну где же? Где?

– В кинокартине.

– В какой еще кинокартине? Как это? Почему? – наперебой загалдели все, кроме королевы, которая, по своему обыкновению, сохраняла хладнокровное спокойствие.

– Точнее, на киноленте, которая остановилась, – продолжил Адя. – Вы когда-нибудь видели киноленту? Она состоит из отдельных кадров. Кадры разделены пустыми полосками. В каждом последующем кадре происходят хоть и незначительные, но изменения. Так вот, наша кинолента остановилась, и все ее персонажи замерли. А мы тут гуляем живьем. Теперь понятно?

Остальные члены команды так и обомлели с раскрытыми ртами. Одна лишь королева сказала:

– Ты прав. Непостижимо, но так и есть.

– А как же писатель с его питомцами? – спросила Корова. – Почему они двигались в кадре?

– Это уже сложнее объяснить, – сказал Адя. – Вероятно, одно кино может существовать внутри другого. Но это не столь важно. Догадываетесь теперь, какой вопрос действительно важен?

– Какой же? Какой?

– Как снова запустить эту ленту.

Судя по тому, что с нашими героями происходят вещи невероятные или даже невозможные, может казаться, что вся эта история вымышлена. Однако это совсем не так. Во-первых, разум не способен такое придумать. А во-вторых, где вы видели, чтобы герои какого-нибудь фантастического произведения удивлялись тому, что с ними происходит, и сами называли происходящее невероятным?

На самом деле здесь повествуется о реальности в незнакомом обличье. Или точнее, о непознанной стороне реальности. Невероятное – вовсе не значит невозможное. И даже невозможное – едва ли невозможно категорически и бесспорно.

Человек слишком мало осведомлен об окружающем его мире, чтобы авторитетно заявлять, что в принципе возможно, а что нет. Если отвлечься от привычных стереотипов, мы живем в весьма странном мире, чрезвычайно неохотно поддающемся познанию. Например, что мы знаем о Вселенной? Совсем немного.

Наблюдаемая Вселенная простирается на 12 миллиардов световых лет. Это космологический горизонт. За ним ничего не видно. А что дальше? Предположительно, оставшаяся часть Вселенной, которая недоступна наблюдению.

Вселенная, насколько во всяком случае известно, родилась 14 миллиардов лет назад. Это абсолютное прошлое относительно текущей точки наблюдения. Если конечно теорию Большого взрыва, «с чего все началось», считать правильной.

За пределами космологического горизонта простирается огромное число невидимых галактик еще на невесть сколько миллиардов световых лет. Но что, все-таки, дальше? Бесконечная пустота? Что-то не верится, особенно с учетом того, что наблюдателю открывается лишь мизерная часть реальности. В оставшейся части по-прежнему – бесконечная неизвестность.