образовали, как показывает К. Оберг, государство, простирающее свою власть над пастухами и земледельцами, причем каждая группа сохраняла свой наследственный статут, дающий им неравный доступ к власти и богатству.

Высшую касту, касту хима, составляли скотоводы, потомки завоевателей. Один из них, представитель рода, который подчинил своей власти остальных, был царем. Прочие владельцы скота признавали его главенство: они обязывались идти с ним на войну и периодически поставлять ему определенное число голов скота. В свою очередь, царь защищал их от вражеских набегов и разрешал возникающие споры.

Земледельцы иру не имели права держать продуктивных коров. Им принадлежали либо яловые коровы, либо бычки, которых они закалывали на мясо. Таким образом, хима не выпускали из своих рук собственности, обеспечивавшей им преимущество и составлявшей основу их власти. Точно так же они оставляли за собой право вести войны, запрещая иру становиться воинами. Был запрещен и брак между кастами. Иру были обязаны платить подати вождям хима, представляющим царя, натурой и отработками.

Эта основная схема разделения общества земледельцев и пастухов на две наследственные иерархические группы имеет множество вариантов. Так, например, в другом смешанном государстве, в Руанде, соседней с Анколе области, отношения между пастухами и земледельцами приняли феодальную форму: скотовод передавал земледельцу корову, сохраняя при этом право собственности на нее. Земледелец мог пользоваться некоторыми продуктами – молоком, бычками, – производимыми животными, которых он содержал, – тогда как пастух, оставаясь владельцем скота и имея право отобрать его в любой момент, получал эквивалент в виде продуктов земледелия и услуг. Такой порядок приводил к установлению отношений личной зависимости, с одной стороны, и покровительства – с другой, помимо кастовых делений, что способствовало сплоченности этого общества.

Существовало мнение, что в пастушьей зоне Восточной Африки скот имел значение скорее в ритуальной сфере или в области социальных отношений, нежели в экономическом плане. Так ли это? Ведь именно благодаря своему исключительному экономическому значению он наряду с войной стал центром, от которого зависели прочие аспекты цивилизации. Правда, в смешанных обществах (состоящих из пастухов и земледельцев) и даже в многочисленных полуоседлых пастушеских обществах (где занимаются и земледелием) продукты земледелия составляют более значительную долю в повседневном рационе питания, чем продукты скотоводства. Но ведь и в нашем промышленном обществе пищу дают поля и стада, а не машины, хотя эти последние имеют гораздо большее экономическое значение…

К началу 1817 г. территория клана зулу значительно увеличилась в размерах. Войско Чаки насчитывало уже 2 тысячи воинов. Никому из воинов в трех молодежных полках не разрешено было жениться. В периоды между военными действиями воины изолированно жили в краалях.

Осенью того же года Чака узнал, что его приемный дядя Мбийя умер в Длечени. Он прошел более 100 км до побережья океана и затем более 30 вдоль берега до крааля Дингисвайо, чтобы попрощаться с Мбийей, которого очень любил. После переговоров с Дингисвайо оба вождя договорились выступить против Мативане, чей воинственный клан эмангванели жил у подножия Драконовых гор. Храбрый и мудрый вождь Мативане жил еще дальше ндвандве, но постоянно угрожал границам мтетва.

Экспедицию назначили на зимний месяц июнь, но пока шла мобилизация, до Мативане дошли слухи о готовящемся походе. Он сделал все приготовления и попросил вождя соседнего клана амахлуби Мтимкулу посторожить его скот в горах. Мтимкулу, сын вождя Бунгане (который, кстати, в свое время давал приют Дингисвайо и его белому спутнику Коуэну) согласился.

К неудовольствию Чаки, битва осталась незавершенной. Дингисвайо быстро окружил войска Мативане, и тот отделался добрыми заверениями и таким образом сохранил свои силы. Армия ушла, и Мативане обратился к Мтимкулу, чтобы тот вернул скот. Но Мтимкулу отказался! Пока Мативане обдумывал сложившееся положение, хлуби растворились в горах, а на самого Мативане напал Звиде и изгнал из родных мест.

Звиде все рассчитал вроде бы верно: люди Мативане после стычки с мтетва оказались легкой добычей. Однако, изгоняя эма-нгвавени с их земель, Звиде породил целую цепочку событий, последствия которых никто тогда не мог предвидеть.

Мы уже касались темы мфекане, связанной с перенаселением Наталя в конце XVIII, начале XIX вв. Так вот, это был один из истоков мфекане. Восточные нгуни страдали от перенаселения. Дорога на юг была перекрыта белыми поселенцами. Драконовые горы и сото, населившие их восточные склоны, не давали выйти вглубь материка. Север оказался перекрыт болотистым поясом реки Понгола и племенем тонга.

Итак, спасаясь от Звиде, Мативане уничтожил все встретившиеся ему на пути краали амахлуби и осел среди холмов. А амахлуби, лишенные всех средств существования, под началом вождя Мпангазиты перевалили через Драконовые горы и обрушились прямо на головы насмерть перепуганных сото.

Цепная реакция, вызванная действиями Мативане, имела последствия для всей истории Южной Африки.

Мативане понял, что Чака никогда не удовлетворится миром, который Дингисвайо заключил с ним когда-то, и потому решил покинуть страну, перевалив через Драконовые горы. Но здесь его подстерегали большие сложности. Он оказался не в состоянии расселить свой народ на широком центральном плато, что лежало за горами. Экономику крааля не создашь за один-два дня. Для посева и сбора урожая нужны были целые сезоны мирной жизни. Единственным выходом было насилие. И нгвавени, а вместе с ними и хлуби, оказавшиеся здесь еще раньше, пошли через земли сото, ломая и сжигая все на своем пути, безнаказанно воруя и мародерствуя.

В 1823 г. у Мативане произошел разрыв с амахлуби, которые стали проявлять склонность к оседлости. После битвы, длившейся пять дней, амахлуби были разбиты, бежать удалось немногим.

С этого времени события становятся настолько запутанными, что достоверно проследить пути какого-либо клана по территории сото не представляется возможным. Прибрежным районам Наталя в этом хоть повезло больше – там была своя «письменная история», но о ней речь впереди…

Нападая на тот или иной крааль, Мативане забирал скот и женщин, а мужчин убивал. Те, кому удавалось скрыться, рассеивались по плато и влачили нищенское существование. На площади в тысячи квадратных километров не было ни одного клана, не попавшего в этот жестокий круговорот миграций. Каннибализм, всегда чуждый цивилизованным банту, стал здесь привычным явлением.

Одним из первых кланов сото, которые встретились на пути странствующих амахлуби и нгванов (нгвавени), были тлоква. Вождь этого клана незадолго до того погиб в бою и новым вождем стал Сиконьела. Но он был слишком молод и потому регентшей назначили мать – Мантатизи – Великую Женщину. Не найдя достаточных средств, чтобы противостоять амахлуби, после длительных размышлений тлоква снялись с насиженных мест и двинулись на юг. Передвигались они беспорядочно, огромной толпой в 50 тысяч человек, гоня посередине людского