обманщика, утоли болезнь мою, чтобы я мог хоть замолить свои грехи, что обманом выпрашивал у добрых людей.

Жена его, видя как Бог наказал мужа, переменилась. Стала помогать и работать, если позовут. Даже старые долги отдали, кто помнил за ними. Горе и болезнь скоро окончили жизнь слепца. Недолго после него жила и жена, питаясь трудами рук своих.

Хорошо, что Господь дал умереть им с раскаявшимися душами.

Благотворение

В те дни, когда святой Василий Великий возглавлял кесарийскую паству, недалеко от Кесарии жил один пресвитер, Анастасий. Он был добродетельным и кротким, милосердным к убогим. Его жена, Феогния, была достойной подругой своего супруга. Они прожили 14 лет в любви и согласии не как муж с женой, а как брат с сестрой. Не имея детей, они все свои заботы, всю свою любовь отдали бедным, нищим, убогим и странникам, поэтому благодать Божия почивала на святых супругах.

Однажды святитель Василий Великий сказал на проповеди:

— Дети мои, идите со мной, и мы увидим славу Божию!

Сказав это, великий святитель, окруженный клиром, вышел из города, не сообщив никому, куда он хочет идти.

Но благочестивый Анастасий силой Святого Духа прозрел, что святой архипастырь хочет посетить его дом, и сказал своей жене:

— Я иду работать в поле, ты же убери дом, а в девятый час, взяв кадильницу и свечу, выйди встречать святого архиепископа Василия, который идет посетить нас, грешных.

Благочестивую Феогнию удивили слова мужа, но она беспрекословно исполнила все. В девятом часу она вышла из дома и с великой честью встретила святого архипастыря.

Святитель, благословив ее, спросил:

— Здорова ли ты, Феогния?

Услышав свое имя, добродетельная жена удивилась и ответила:

— Здорова, святитель Божий!

— Где Анастасий, брат твой? — спросил ее святитель.

— Владыко, — ответил она, — мой муж и теперь работает в поле, но я сейчас пойду и позову его!

— Не трудись, — сказал святой Василий, — теперь дома брат твой!

Когда все подошли к дому пресвитера, их встретил сам Анастасий. Поклонившись святому архипастырю, он поцеловал его и ввел в дом. Потом все пошли в церковь, и святой Василий приказал Анастасию совершить Божественную литургию. Напрасно смиренный пресвитер отказывался, предоставляя эту честь высокому гостю, святитель напомнил ему о святости послушания, и Анастасий приступил к совершению Безкровной Жертвы. И когда он предстоял святому престолу, Святой Дух сошел в виде огненного облака, осенившего священнослужителя и весь алтарь, так что все присутствующие ужаснулись.

Приобщившись Святых Таин, все снова пошли в дом пресвитера, где гостеприимный хозяин предложил своим гостям скромный обед. Во время трапезы Василий Великий, обратившись к Анастасию, спросил:

— Скажи мне, брат мой, как ты живешь?

— Святитель Божий, — ответил Анастасий, — я человек грешный, имею две пары волов, на одной пашу свое поле, а на другой — мой работник. Доходы от одной пары идут на наше содержание, а от другой — на милостыню бедным. В работе мне помогает жена…

— Зови ее сестрой, — прервал его речь святитель, — и расскажи мне о твоих других добрых делах.

— Владыка, я человек грешный и не знаю за собой никакой добродетели!

Тогда святой Василий сказал ему:

— Встань, пойдем вместе со мной!

Они встали из-за стола, и святитель подвел его запертой комнате, расположенной в конце дома.

— Открой ее! — попросил святитель.

— Владыко Василий, — ответил Анастасий, — не входи сюда, ибо там лежит мое богатство!

— Я для того и пришел, чтобы увидеть его, — произнес архипастырь и приказал дверям отвориться.

Тотчас двери сами собой открылись, и святитель, войдя в комнату, увидел лежащего неизлечимого больного, за которым тайно от всех ухаживали хозяин и его благочестивая супруга.

— Зачем, — обратился к Анастасию Василий Великий, — ты хотел скрыть от меня свое богатство?

— Отец мой и владыка, — оправдывался смущенный пресвитер, — прости меня, но этот страдалец очень раздражителен и сварлив, и я боялся, что он оскорбит тебя!

Тогда архипастырь похвалил милосердие Анастасия и сказал ему:

— Оставь меня в этой комнате на сегодняшнюю ночь, ибо я тоже хочу разделить с тобой твою награду!

Все вышли и закрыли двери, оставив святителя одного с больным. Страдалец от лютых мук лежал, как мертвый. Но великий чудотворец обратился за помощью к Небесному Врачу душ и телес и всю ночь молился Господу. Наутро он подошел к одру больного и произнес над ним молитву. И тотчас расслабленный встал здоровым и воскликнул:

— Слава Тебе, Боже, творящий волю боящихся Тебя!

Этот возглас услышал Анастасий и его гости, и когда они подошли к комнате больного, из нее вышел великий чудотворец Василий, ведя за руку исцеленного, который славил Бога, святого Василия и своего милосердного хозяина, пресвитера Анастасия.

Жизнь по Христу

Невидимые суетному миру, таятся в глуши святые уголки, где живут люди с такими возвышенными чувствами, что, когда узнаешь о них, то кажется, что слушаешь какую-то прекрасную сказку.

Один странник и молитвенник, ходивший с котомкой за плечами по России, рассказывал о встрече с христианской семьей, которая, кажется, смогла в мирской жизни воплотить идеалы христианства.

Верстах в пяти от одного уездного города этот странник увидел у дороги небогатое село и небольшую деревянную церковь. Она была хорошо украшена снаружи и расписана.

Проходя мимо церкви, странник пожелал поклониться храму Божию и помолился на паперти. Около церкви, на лужку, играли двое малюток, лет по пять или по шесть. Странник принял их за детей священника, хотя они были одеты лучше, чем одеваются такие дети. Не отошел странник от храма шагов десяти, как услышал за собой крик:

— Нищенькой, постой!

Это кричали те малютки, мальчик и девочка. Странник остановился, а дети подбежали к нему, схватили его за руку и тянули его, приговаривая:

— Пойдем к маменьке, она нищих любит.

— Я не нищий, — ответил странник, — а прохожий человек.

— А как же у тебя мешок?

— Это мой дорожный хлеб.

— Нет, пойдем непременно, маменька даст тебе денег на дорогу.

— Где ваша маменька?

— Вон, за церковью, за этой рощицей.

Через прекрасный сад дети провели странника в большой господский дом. Палаты были просторные, сияющие чистотой и богатым убранством.