— Возьмешь, — жестко сказала Жанна. — Завещание есть? Ведь она могла завещать эти деньги кому угодно!

— Могла. И все время грозилась, что сделает это. Какие-то бездомные дети. Или детские дома. Или третье лицо. Возможно, было завещание. Но его до сих пор не нашли. Все осталось в силе. Деньги теперь мои.

— А где оно могло лежать, это завещание?

— В сейфе, где ж еще. Сабина ключ никому не давала.

«Только Владу, — вспомнила Жанна. — Но зачем?»

— И что теперь с этими деньгами?

— Я могу их взять.

— Вот и сделай это.

— Хорошо, — согласился он. — Сберкнижка в комнате у Лары. Тайник за книжной полкой. Снимешь несколько книг из середины и…

— Почему у Лары? Она знала о деньгах?

— Ну, если бы не знала, не стала бы так меня домогаться, — усмехнулся Сабуров. — Чтобы я мог взять деньги, надо для начала добиться освобождения под залог. Поговори с адвокатом.

— Наконец-то! Хоть одна здравая мысль!

Жанна поняла, что время свидания окончено. И тут же им об этом напомнили.

— Сережа!

Он встал, привычным жестом заложил руки за спину. Жанна поняла, что это все. Сейчас уйдет.

— Подожди! Я что-то забыла.

— Что?

— Никак не могу вспомнить.

Он ждал, охранник тоже ждал. А время утекало так стремительно, что она могла думать только об этих тающих секундах, ни о чем другом. И никак не могла сосредоточиться.

— Сережа…

— Что?

— Никак не могу вспомнить.

— Сабуров, на выход!

— Не уходи…

— Привет всем передавай.

— Не уходи. Нет!

— Ты соображаешь, что говоришь? — усмехнулся он.

— Хоть поцелуй на прощанье, — опомнилась она.

Обнялись неловко. От него исходил какой-то чужой неприятный запах. Его губы ткнулись в ее щеку. Холодные. Жесткие. Господи, ведь еще недавно они были розовые и пухлые, как у младенца, и ей до смерти хотелось его поцеловать! Как же так?! В панике она отчаянно сказала:

— Все равно. Как хочешь, но я тебя буду ждать.

Его увели, а она тут же начала себя ругать. Дура! Сто раз «Сережа», и ни слова о главном! А что главное? Что?!

…Он не мог избавиться от наваждения. В ушах беспрерывно звучало: «Мы с тобою на краю — в раю…»

Вот она сидит, эта девочка, смотрит на него такими глазами, что становится страшно. Как там они? Надо было думать раньше. И о ней тоже. Попался, как дурак! «Ночь пройдет, и новый день — в тень…»

Точно! А куда еще? Только во время сна и можно забыться. Там где ночь, теперь свет, а где день — тень. Маша, Маша, откуда ты это знала? Ну откуда?! «Ведь у нас один палач — плач…» Как она может не плакать? Ведь столько на нее свалилось! «И в награду в полцены — сны…»

Разумеется! Она ему сегодня приснится! Обязательно! Ее испуганные глаза, светлые волосы, кудрявая прядь, выбившаяся из прически. Ей надо бежать. Из его дома. И как можно скорее. Ей-то все это зачем? Ну зачем?! Уже на пороге в голове бухнуло молотом:

«Шаг вперед и шаг назад — в ад…» Да, он идет обратно, в ад. А почему? «Потому что этот рай — край!»

Шагнув вперед, навстречу своему аду, он неожиданно для себя улыбнулся. Словно бы и легче стало! Ну надо же! Как все просто! Он понял! То, чего при ее жизни никак не мог понять! Наконец-то понял!

Жанна решила пойти к следователю. Надо сказать ему правду. И Сабурова отпустят.

Следователь был занят. Пришлось долго ждать в коридоре. Она сидела, терзая в руках пропуск. То сминала, то разглаживала. Наконец из кабинета вышла заплаканная женщина в темном платье, и настала очередь Жанны.

— Не помню, чтобы я вас вызывал, — сказал следователь, предложив ей сесть.

— Я невеста Сергея Сабурова, — сказала она.

— Да, да. И что?

— Неужели вам не о чем меня спросить?

Он безразлично на нее посмотрел и пододвинул к себе какую-то бумажку. Жанна сидела ни жива ни мертва. Сколько людей через это проходят? Неужели всегда так ужасно и отвратительно? Ведь ему все равно!

— По-моему, все ясно, — спокойно сказал следователь. — Материала для предъявления обвинения достаточно. В ваших показаниях нет нужды.

— Я хотела рассказать кое-что о свидетельнице. Та девушка… Ее зовут Веней. Венерой.

— Ну да. Петрова Венера. Хорошо звучит, а? — не удержался следователь.

Наконец! Она заметила в нем хоть что-то человеческое! Он человек, не машина! И, кажется, даже подмигнул ей! Нет, ему не все равно. Он знает: у Сергея Сабурова много денег. Боже, как же это делается? А что касается Вени… Значит, она приходила! Прислушалась к ее совету!

— Я знаю, что Веня была там. На месте… преступления. Она в машине сидела.

— Ну так и мы знаем! Она вчера приходила.

— Почему же вы все еще думаете, что убил Сабуров?

— Из показаний упомянутой вами свидетельницы.

— Как? Она что, сказала, будто убил Сабуров? Она это видела?

— Как произошло убийство, Венера Петрова не видела. Она действительно заехала вместе со своим шефом, Цветковым Владиславом Арнольдовичем, на дачу к Василевскому. У них была назначена деловая встреча. Но позднее. Василевский же позвонил накануне Цветкову и вызвал к себе на дачу. Для серьезного разговора. Венера во время этого разговора сидела в машине и ждала своего шефа. Стекла у «БМВ» тонированные, и догадаться о том, что в салоне кто-то есть, невозможно. Судя по всему, Сабуров подумал, что машина Цветкова пуста. Венера видела, как к даче Василевского подъехал серебристый «Форд-Мондео». Мужчина в светлом пальто вошел в дом, и вскоре раздался выстрел. Потом с заднего крыльца спустился ее шеф, очень взволнованный, и сказал: «Он убил врача». Венера, конечно, испугалась и спросила: «Кто он?» И получила ответ: «Сабуров». И еще: «Я не смог этому помешать». Показания Цветкова тоже есть в деле. Они полностью совпадают с показаниями Венеры. Это он попросил свою секретаршу позвонить в милицию. Поскольку они торопились на встречу, тут же уехали с места происшествия. Бизнес есть бизнес.

Значит, и Влад побывал здесь? Интересно!

— Почему вы верите им, а не Сабурову?

— Потому что их, во-первых, двое. Во-вторых, это они, то есть она вызвала милицию. А ваш Сабуров сбежал. Почему сбежал? Почему на следующий день вернулся на место преступления, начал расспрашивать соседа? Говорят, убийцу тянет туда, где он совершил убийство.

Она молчала. Мотив. Зачем Владу убивать Олега Николаевича? Простая ссора? И из-за этого можно так запросто выстрелить?

Следователь глянул на нее с откровенным интересом и спросил: