Слава богу, мы прошли острую фазу этого кризиса, но меня несколько настораживает заявление главной Леси Украинки — премьер-министра Юлии Тимошенко, когда в Мюнхене (я это своими ушами слышал) со слезами на глазах и с выражением лица девственницы, которую заподозрили в каких-то неблаговидных поступках, она строго заявила залу, что Украина никогда ничего ни у когане отбирала, не воровала, и вообще, нет к не было никаких долгов перед Россией. Мне кажется, что это неверный ход, потому что украинское правительство и тем более его глава прекрасно знают, что отбирали. И если они скрывают данный факт, то для меня это тревожный симптом: если они с таким же честным видом говорят во всеуслышанье неправду (в которую, кстати, никто не верит), то, значит, будут отбирать и в будущем.

В этом кризисе есть два элемента: это собственно российско-украинские отношения и отношения России со своими потребителями газа, который идет через территорию Украины, Это два разных вопроса. Еще раз говорю, что миновать этот кризис можно будет только тогда, когда мы почувствуем, что в Киеве мы имеем дело с достойными и честными партнерами. Весь этот скандал, организованный Виктором Ющенко, ударил, безусловно, по Украине, по ее имиджу, но, может быть, еще сильнее он ударил по образу России. Потому что у России есть своя репутация — репутация надежного поставщика, и Украина нанесла удар по нашей репутации тем, что ввязала нас в эту разборку, жертвами которой стали миллионы потребителей российского газа в странах Южной и Восточной Европы.

Думаю, что политическое руководство России переживало в тот момент труднейшие дни в своей жизни. Мы все заинтересованы в том, чтобы в будущем видеть в лице Украины более серьезного и надежного партнера. В противном случае это будет подталкивать нас к поиску оригинальных решений с тем, чтобы обезопасить себя и, самое главное, наших покупателей от всевозможных рисков и форс-мажоров.

П. Макеев: Недавно прочитал, что японская иена сегодня, в ситуации кризиса, является одной из самых сильных валют в мире. Каково ваше мнение?

Д. Рогозин: Я один раз был в Японии, это интересная, красивая страна, мне там все понравилось, кроме их южнокурильского шовинизма, который не пройдет.

К. Х. Чеботарев: В современном мире Россия по праву завоевала всеобщее уважение. Что, на ваш взгляд, нужно делать, чтобы позиция России и в будущем оставалась правильно услышанной на всех континентах мира?

Д. Рогозин: Вопрос с изрядной долей оптимизма. Я бы с большим скептицизмом к этому относился, потому что регулярно читаю западные газеты, после того как выключаю Интернет, и могу сказать, что я не видел большого количества добрых публикаций о России или какого-то глубокого понимания.

Более того, в августе прошлого года я вообще сталкивался с малообъяснимыми вещами, когда многие мои коллеги-журналисты (а я считаю себя журналистом — по образованию, по воспитанию) допускали откровенную ложь и передергивание фактов в западных газетах. Особые манипуляции совершались с помощью так называемых фотографических новостей. Фотография в последнее время стала самостоятельной новостью. Публикуемые даже без текста, с одним заголовком, они играют большую роль по воздействию на читателя, чем какой-нибудь обширный пространный текст.

В одной из европейских газет в первые дни после начала войны в Южной Осетии я увидел огромную фотографию: там была изображена женщина, очевидно, раненая, вся в крови, она поднимала руку вверх, прося о помощи, а за ней был разбитый бомбой дом. Надпись, которая была жирным шрифтом напечатана над этой фотографией, была такой: «Грузия под русским огнем». Потом нам удалось выяснить, что на самом деле это не грузинка, а осетинка, и это не город Гори, а город Цхинвал. Но эта махровая ложь просто поразила, потому что обычно респектабельные издания, может быть, и стараются манипулировать общественным мнением, но не напрямую. Все-таки чем респектабельнее издание, тем меньше возможности откровенно врать.

Тем не менее, я констатирую, что такого рода ложь имела широкое распространение. В этих условиях тяжело добиваться какого-то позитивного образа России, как говорится, «мало лжи не бывает». Однако, несмотря на существующее представление, что Россия проиграла информационную войну, я с этим не согласен. Мы проиграли бы эту информационную войну, если бы наш народ, наше общественное мнение также бы считало, что М. Саакашвили — хороший парень, а Россия вторглась на чужую территорию с целью ее оккупации. Как это было, например, в период первой чеченской войны, когда наше общественное мнение под воздействием СМИ фактически повторяло тезисы вражеской пропаганды.

Сейчас же, наоборот, общество полностью поддерживало действия 58-й армии и политического руководства России, прежде всего, и в этом плане западная пропаганда ничего не могла сделать. Но, с точки зрения западного общественного мнения, там произошли определенные некрасивые явления, и только сейчас происходит осознание того, что фундаментальное право гражданина европейских стран — право получать объективную информацию, право на свободу слова — было фундаментально нарушено в пе риод августа-сентября прошлого года самими же владельцами и работниками западных СМИ.

Пробивать эту стенку очень тяжело, но крайне важно.

Что для этого необходимо сделать? Во-первых, я хочу сказать (я вижу здесь микрофон RT, Russia Today), что, по моей оценке, этот телеканал здорово вырос, и количество потребителей его информации резко возросло. Если раньше мы редко могли встретить RT в западных гостиницах в перечне других телеканалов, то сейчас альтернативная информация, подаваемая на английском и арабском языках, повлияла на рост популярности этого канала.

Также хочу пожелать нам успехов в Интернет-сообществе, но для этого надо, безусловно, научиться говорить на языках. Я почувствовал, что одной из главных проблем нашей страны стало то, что у нас не было спикеров, то есть «говорящих голов», причем голов не просто умных и способных объяснить явление, но и не боящихся острой дискуссии и «извергающих лавы» на хорошем языке, не вызывающих аллергию из-за «фефекта фикции» или отсутствия элементарного знания тех или иных терминов и того, как их надо использовать в речи. В этом была большая проблема.

И тогда, например в августовские дни, постпредство России при НАТО занималось в основном именно публичной дипломатией. Поскольку я изучал романские языки, то «закрывал» в основном романоязычные СМИ (французские, испанские, итальянские), мой заместитель, с которым мы обсуждали ход развития этой истории вокруг Южной Осетии в западных СМИ, «закрывал» Би-би-си, Fox, CNN и т. д. В итоге могу сказать, что мы ни одного удара не пропустили. Но этого было слишком мало для успеха.

Нам важно, чтобы и наши Интернет-сайты могли публиковать информацию на хорошем языке, чтобы мы врывались в чужое информационное пространство, чтобы эта новость была интересной, чтобы сами спикеры действительно понимали, что они говорят и что нужно сказать. А то у нас бывает так: умный человек, но говорит только по-русски, либо прекрасно владеет английским языком, но дурак дураком. Вот как сделать, чтобы девушка была умная и красивая одновременно?