– Тогда вы с ним и познакомились? – догадался Блэквуд.

– Да. В то время миссис Рочестер была нашим Маяком – вероятно, лучшим агентом за всю историю организации. Ее супруг присоединился к нам вслед за ней и ради нее. Брак между ними состоялся по договоренности, но, похоже, они испытывали искренние чувства друг к другу.

– И что с ней случилось?

– Не вынесла напряжения от работы. У женщин слишком тонкая натура.

Удивительно. Конечно, в отношениях с противоположным полом Александр не успел накопить много опыта, однако мисс Бронте и мисс Эйр обладали самыми сильными натурами из всех, кого он знал.

– Судя по моим наблюдениям, нет, сэр.

Веллингтон нахмурился, но не придал его ответу особого значения.

– Во всяком случае, с Бертой Рочестер дело обстояло именно так. Она превосходно справлялась со своими обязанностями до какого-то момента, но нагрузка все-таки сломила ее. Говоря начистоту, она сошла с ума и вскоре после этого скончалась.

– Очень печально.

– Потеря Берты Рочестер явилась ударом для Общества. Как я уже сказал, она была Маяком, и ее смерть серьезно отразилась на нашей результативности. Это ощущается даже по сей день. – Герцог откинулся на спинку кресла и вздохнул. – К тому же, боюсь, именно ее уход повлиял на решение мистера Рочестера оставить нас тоже.

– А как это связано с моим отцом?

– Его убили… – Голос Веллингтона сорвался, и ему пришлось взять паузу. – Я никогда не сомневался, что это трагическое событие сыграло важную роль в том, что произошло с миссис Рочестер. Повторяю, они находились в тесных товарищеских отношениях. Ваш отец погиб. Она обезумела и умерла. Рочестер исчез из поля нашего зрения.

– Но я не понимаю, зачем ему было убивать отца?

– Я тоже. – Герцог покачал головой. – Разве что…

– Разве что – что?..

– В этом вашем письме, – Веллингтон жестом указал на карман Александра, – Николас упоминает о каком-то «фарсе» в Обществе и о том, что меня – ведь «АВ» – это, несомненно, я – следует остановить…

Блэквуд сидел молча. Ему было по меньшей мере любопытно, в чем тут дело, но как деликатнее разузнать об этом, он не знал.

– Боюсь, «фарс» заключался в том, что я отправил миссис Рочестер в Торнфилд на длительный отдых. Она перед этим так много работала, что напряжение начинало, видимо, сказываться на ней. Мне хотелось дать ей время восстановиться, а затем, конечно, она бы вновь принялась за дело. Но, похоже, я не совсем ясно обозначил свои намерения. Все трое – оба Рочестера и ваш отец – подумали, что я уволил ее из-за того, что она женщина. Ваш отец собирался решительно воспротивиться этому, а мистер Рочестер склонялся к тому, чтобы просто навсегда выйти из Общества. Однако каким образом такое разногласие могло привести к гибели Николаса, я постичь не могу. Я был потрясен так же, как все. И вот теперь новый Маяк появляется именно рядом с этим человеком…

От всего этого обилия новых данных у Александра кружилась голова. Однако как откровенен с ним Веллингтон! Мисс Бронте явно волновалась зря.

– Я напишу Рочестеру, – сказал герцог. – И мы заполучим своего Маяка. Но пока – соберитесь поскорее с мыслями и силами, мой мальчик. Вы мне понадобитесь для еще одной операции. Она не терпит отлагательств.

– А нельзя ли все-таки ее отложить? Мне бы хотелось заняться сбором доказательств против Рочестера. – Александр не имел обыкновения оспаривать распоряжения шефа (тот случай, когда он не отреагировал на приказ немедленно возвращаться в Лондон из Торнфилда, оставим в стороне), но на сей раз председатель Общества не мог не понимать: речь идет о совершенно особом деле, деле всей жизни Блэквуда начиная с четырехлетнего возраста. Теперь у него появились реальные зацепки. Реальный подозреваемый. Сейчас ему не до рутины с призраками!

Веллингтон скрестил руки на груди.

– Вы управитесь быстро. И не забывайте – это ваш долг. Ваше призвание, если хотите.

Александр вздохнул. Герцог прав. Разумеется, прав. Но как же тяжело отвлекаться от планов мести, когда возможность ее, так долго остававшаяся для него призрачной надеждой, вдруг, казалось, сама шла к нему в руки.

– Имею честь ожидать ваших приказаний, сэр. – Александр встал и застыл в почтительной позе.

– Хорошо. Я рад, что вы так это восприняли. – Веллингтон выдвинул один из ящиков своего массивного стола и достал большой конверт. – Как я уже сказал, это не потребует много времени. Собственно, вся подготовка уже проведена, осталось только поймать привидение. Есть адрес. Есть ключ. Есть даже ловушка. Нужен только визионер, который засечет призрака и схватит его.

Звучит несложно. В большинстве случаев и половины подобных данных у агента не имелось – приходилось самому проводить значительную часть расследования.

– Я напишу Бранвеллу, чтобы он ждал меня на месте операции.

– В этом нет необходимости, – быстро (возможно, слишком быстро?) проговорил герцог. – Не стоит его этим беспокоить. Уверен, у Бранвелла сейчас другое на уме.

Чувство вины отозвалось в сердце Александра болезненным уколом. Надо было приложить больше усилий, чтобы защитить своего помощника. Хорошо хоть парня совсем не выгнали.

Веллингтон откашлялся.

– Я немедленно отправляюсь на поимку привидения, сэр.

– Верните мне ловушку сегодня до исхода дня. – Герцог метнул конверт через стол. Александр поймал его.

– И вот еще что… – произнес Веллингтон, когда Александр уже повернулся, чтобы удалиться.

– Да?

– Мы доберемся до Рочестера. Через какое-то время.

Блэквуд кивнул:

– Благодарю вас, сэр.

– А теперь – вперед за призраком!

* * *

В чем тут заключалась странность, так это в ловушке.

Нет, Веллингтон, конечно, не солгал – в конверте обнаружилось все, что Александру могло понадобиться, включая даже перечень жалоб и претензий к данному духу – от злонамеренного расшатывания булыжников на мостовой, чтобы люди спотыкались, до пригибания ветвей к окнам, чтобы они барабанили по стеклам (сами эти ветви не могли до окон дотянуться). Ну, и вообще, – шум и нарушения общественного спокойствия.

Но ловушка, повторяем, выглядела необычно – это был перстень. Не просто перстень, а тяжелый, золотой и с личным гербом короля Англии.

Перстень с королевской печатью!

Как ни крути, возникало множество вопросов.

Как правило, ловушки представляли собой либо предметы, связанные с убийством лица, обратившегося в привидение (вроде чашки мистера Броклхерста), либо просто нечто важное для него (например, карманные часы), так что тут дело обстояло по меньшей мере необычно.

Возможно, это ошибка?

Или просто копия, подделка?