По мнению Скьогсвольда, заслуга Хейердала как ученого состояла в первую очередь в том солидном научном материале, который он добыл для исследований Тихого океана в целом, и в том, что «он посредством своего непредвзятого и бесстрашного труда актуализировал эти проблемы до такой степени, что археологам, наконец, есть чем заняться в этой области».

Несмотря на шумиху, поднятую Саггсом, Скьогсвольд считал, что американский антрополог «с чисто научной точки зрения» сам выразил Хейердалу «признательность за этот вклад». Это были почти пророческие слова — не о Саггсе, который никак не унимался, но о том, что вскоре произошло на одном из тихоокеанских островов.

С 1920 года форум под названием «Ассоциация исследований Тихого океана» проводил конгрессы почти каждый четвертый год. В августе 1961 года этот форум в десятый раз прошел в Гонолулу. Конгресс собрал в общей сложности 2800 ученых по ряду дисциплин в области гуманитарных и естественных наук. Они прибыли большей частью из стран Тихоокеанского региона, и общим у них было то, что они посредством исследований желали внести свой вклад в развитие региона как на островах, так и в государствах на азиатском и американском континентах. Каждый конгресс посвящался определенной теме, и в Гонолулу основной темой стало сильнейшее землетрясение, происшедшее в прошлом году с эпицентром в море недалеко от Чили. Возникшее в результате землетрясения цунами разрушило большую часть чилийского побережья, но оно привело к разрушениям и в таких отдаленных районах, как Гавайи, Филиппины и Япония.

Землетрясение и последующее цунами унесли в общей сложности пять тысяч человеческих жизней, и при открытии конгресса утверждалось, что многие были бы спасены, если бы должным образом функционировала система аварийного оповещения. Необходимым условием для этого являлось возрастание знаний о природных катастрофах, таких, как землетрясения, цунами и тайфуны, и делегаты призывались к тому, чтобы принять активное участие в получении таких знаний.

Во время конгресса планировалось проведение 120 различных симпозиумов, и делегаты заранее заявили о 1500 докладах. Поэтому предоставлялись хорошие возможности обсудить и другие проблемы, а не только аварийную готовность при природных катаклизмах. На повестке дня стояли такие вопросы, как ледовые условия в Арктике, ядовитые растения, акулы, распространение вирусных заболеваний, вулканы, выращивание риса и взаимовлияние человека и природы. Один из пунктов привлек внимание Тура Хейердала к Гонолулу: история расселения людей в Тихом океане.

Гонолулу долгое время представлял собой важную базу для исследований о Тихом океане. Там находились Гавайский университет и не менее известный Музей Бишопа, где помещалась крупнейшая коллекция полинезийских культурных артефактов. Именно при этом музее новозеландский этнолог сэр Питер Бак создал школу ортодоксальных тихоокеанистов, учение об азиатском происхождении полинезийцев. По этой причине город стал базой противников теории Хейердала.

Приехать туда для Тура означало забраться в логово льва.

Но он хорошо подготовился к встрече с оппозицией, которая жаждала выпустить свои когти. Верный своим убеждениям, он не боялся вызова и на основе всех своих знаний попытался направить взгляд тихоокеанских исследований на Северную и Южную Америку. Если он в своем докладе хотел подробнее рассказать о неоспоримых свидетельствах Галапагосской экспедиции, то Фердон, Маллой и Смит были готовы доложить о результатах экспедиции на остров Пасхи. Приложив колоссальные усилия, авторам и типографии удалось выпустить первый том «Археологии острова Пасхи» до начала конгресса.

Вместе с ним находилась и вездесущая и незаменимая для Тура Ивонн — жена-секретарь, а также шведский соратник Тура, ботаник Олоф Селлинг.

Другой швед-союзник также был на месте. Его звали Ханс Альманн, бывший посол Швеции в Осло. В Гонолулу он приехал в качестве географа, профессора и президента Шведского общества антропологии и географии. Его, должно быть, особо занимали труды Тура Хейердала, поскольку во время конгресса он пристально следил за теми форумами, в которых Тур и его коллеги принимали участие. Когда он спустя несколько недель вернулся в Стокгольм, то написал репортаж, своего рода анализ очевидца, для газеты «Свенска Дагбладет». Он мог рассказать, что настроения и теснота в больших залах с кондиционерами зависела от качества докладов участников. Когда говорил Тур Хейердал, «скромно и спокойно», мест не хватало. Последующие аплодисменты раздавались не из-за вежливости, но из уважения к его работе. Хейердал смог выбить почву из-под заранее объявленных нападок противников. Возражений не было, и новые аргументы в защиту западного происхождения полинезийцев так и не прозвучали.

По мнению Альманна, Тур Хейердал выступил на конгрессе как пионер в исследовании маршрутов, по которым люди следовали на своем пути с континентов на запад и восток и на острова Тихого океана.

Это было представление, которое отразилось и на одной из многих резолюций конгресса. Для того чтобы дальнейшие исследования в данной области имели смысл, было достигнуто соглашение, что конгресс должен сформулировать что-то о происхождении тихоокеанских народов. Однако по-прежнему не было единства в том, в каком порядке проходила миграция и в каких масштабах. Поэтому текст множество раз редактировался, пока профессор древней истории Университета Окленда Роджер Грин не нашел формулировки, устраивающей всех.

Согласно резолюции, которую приняли единогласно, Юго-Восточная Азия и ее острова по-прежнему должны считаться местом, имевшим большое значение для тихоокеанских народов и их культуры. Но таким же важным местом в этой связи, благодаря достижениям новых исследований, следует признать и Южную Америку.

Неутомимая помощница. Ивонн не отходила от своего мужа ни на шаг во время этих долгих лет борьбы

Для Тура Хейердала это стало признанием, и он пережил один из величайших моментов в своей жизни, когда подписывал резолюцию. Как Тур истолковал это, «побережье Южной Америки в первый раз вошло в сферу интересов археологических исследований в Тихом океане. Дверь между Перу и Полинезией открылась, Тихий океан получил две стороны».

В резолюции не было ничего о выводах по итогам проделанной Хейердалом работы. Но она признала постановку проблемы. Этим она признала и то, что теории Тура Хейердала достойны дальнейших исследований.

Чтобы изучить серьезность такого программного заявления, конгресс создал комитет из шести членов, которому поручалось выработать программу дальнейших археологических исследований в Тихом океане. Тур Хейердал получил место в этом комитете. Он немедленно объявил, что предпримет археологические исследования на Маркизских островах — колыбели его собственных миграций в Тихом океане.

1 сентября, за два дня до завершения конгресса, Туру внезапно пришлось уехать. В полной спешке он и Ивонн попрощались с американскими друзьями по острову Пасхи и отправились в долгий перелет домой. Домой не означало в Колла-Микьери, сначала они должны были заехать в Осло, где Тура ожидали еще большие почести.