– Ольга? – позвала Таша, вставая на ноги. – Ольга? Она нашла ее рядом с дверью, мертвой. Не могла найти Бомона или Аркелла. Другие тоже исчезли. Ни у кого не было времени взять верхнюю одежду. Никто не смог бы выжить долго в такую погоду. Таша увидела Оука, изрезанного на кусочки. Если в ближайшее время никто не вернется, значит, в живых осталась она одна.

Когда Таша стала считать трупы, обнаружила, что один из стрельцов смотрит на нее. Он лежал на полу, поджав колени. Она подбежала к нему. Мужчина был немолод, в морщинах, седой. Одежда в крови.

– Могу я помочь? Он кивнул.

– Как? Перевязать?

– Умираю… – Человек несколько раз вздохнул. – Не… хотел… Это заняло три дня…

– Не понимаю, о чем вы.

– Пить.

– Да. – Девушка встала. – Я найду воду.

Таша пробралась меж тел к ведру с водой и принесла ковш умирающему. Почти всю воду разлила по дороге, но ему тоже кое-что осталось. Он закрыл глаза. Она ждала, пока он снова заговорит.

Дрожа, Таша поторопилась к огню. Камин горел ярко, но ей все еще было холодно. Поленьев мало. Что ей делать, когда они закончатся? Она была в шоке, мысли перепутались, как в ту ночь, когда на нее напал Федор. Ужас охватил ее.

Дверь распахнулась. Вместе с порывом ветра в зал влетел мужчина, тащивший на плечах другого. Он пробрался меж тел к камину. Таша отскочила от него и бросилась закрывать дверь. Вернувшись к огню, под маской крови она узнала сэра Бомона. Он стоял на коленях перед мужчиной, которого принес с улицы.

– Он мертв? – спросила Таша.

Бомон посмотрел на нее, как будто не мог вспомнить, кто перед ним.

– Теперь все в порядке. Не бойтесь.

Он плакал. Слезы оставляли на его щеках алые полосы.

– Я не боюсь. – Она не боялась? Трудно сказать. – Аркелл мертв?

– Не могу найти ни одной раны. У него что-то с головой.

Таша отпрыгнула, когда Клинок встал. Он не обращал на нее внимания. Огляделся кругом, бормоча что-то под нос, обращаясь к трупам:

– Вы выбрали плохое время, чтобы умереть, мой господин. Скиррии без тебя будет лучше, Федор, но твой папочка не обрадуется. Оук, Оук! Что я скажу, когда принесу «Печаль» в Айронхолл? Катберт, ты сражался как рыцарь. Вилф? Вилфа больше не будут кусать клопы. Сергей? – Он повернул свою страшную маску к Таше. – Твоя подруга? Почему она побежала?

– Если бы не ваши глупые игры с поддельными письмами, ничего бы не случилось!

Бо задрожал, вытер лицо, словно представив, как он выглядит.

– Здесь есть еще кто-нибудь живой?

Она замерла. Бомон продолжил осмотр. Сзади и спереди послышался шепот. Потом он вернулся, вкладывая меч в ножны.

– Ваше величество… – Неуместная улыбка сверкнула из-под потеков крови. – Вы выглядите не очень величественно. Как долго продлится буря?

– Откуда мне знать?

– Вы больше знакомы с погодой, чем я. Не знаю, сколько удрали – трое или четверо – они легко одеты. Как долго до Моркуты? Приведут ли они помощь? Мы Должны уехать до того, как снег прекратится, чтобы не оставить следов.

– Мы поедем назад в Кинск. Я настаиваю!

– И что вы скажете царю? – Он рухнул на лавку. Посмотрел на тело подопечного. – Мне надо проверить лошадей. Люди Федора оставили своих на горе, они оседланы. Чудовища!

– Как долго мы останемся здесь? Здесь нет дров.

– Только на одну ночь. Если решим остаться подольше надо перебраться в помещение поменьше.

– Но потом мы вернемся в Кинск.

Лучше даже Фарицев. Ей нужны Софья, Дмитрий, семья… Не это чудовище.

– Сначала лошади.

Бомон с трудом поднялся и подошел к двери, где лежали меха. Одевшись, он вышел в облако тумана и снега.

– Позор, позор.

Она подпрыгнула. Сэр Аркелл открыл глаза. Таша опустилась на колени рядом с ним.

– Хотите пить?

Он вздохнул, пытаясь ей улыбнуться.

– Позор, позор, позор, позор, позор…

– Перестаньте!

– Жаль, жаль, жаль, жаль, жаль…

– Остановитесь!

Но он не остановился. Продолжал повторять «жаль». Снова и снова. Ее крики не помогали. Разум покинул Аркелла. Таша наконец поняла, что находится среди тридцати внушающих ей ужас трупов. Среди них тело царевича. Что, если Софья совершила ошибку, забеременев сейчас? Дмитрий следующий в списке. Как долго мягкий Дмитрий сможет удерживать трон?

– Жаль, жаль, жаль…

Что будет с ней, запертой здесь с двумя убийцами? Теперь она вынуждена верить шивиальцам. Возможно, появятся другие. Кто-то должен искать Федора!

Огонь догорал. Она собрала угольки вместе, чтобы поддержать пламя. Вспомнила, что сэр Бомон сказал о помещении поменьше, которое легче обогреть, – и без трупов. Наверное, следует подготовить вещи. Таша принялась за дело. Вещи. Немного еды. Верхняя одежда. Не могла найти плащ Бомона. Замерзнув, девушка вернулась к камину.

Аркелл сидел. Повторял:

– Позор! – и опять: – Позор, позор, позор, позор,позор…

– Прекрати! – закричала она.

Клинок повернулся к ней и заговорил еще громче. Таша заорала:

– Идиот! Слабоумный! Сумасшедший!

Она ударила его.

– Безумец!

Клинок моргнул:

– Клянусь светом законной причины, право различимо…

– Что?

– Уверенность – мать спокойствия и мира, неуверенность – причина разногласия и споров. – Он рассмеялся, как ребенок, удивленный своим открытием. – Здесь был дан хороший урок и совет…

Аркелл продолжал свою болтовню, пока не вернулся Бомон. Сняв накидку, он подошел к огню.

– Аркелл сошел с ума, – проговорила Таша. Бо и сам мог видеть это.

– Какой-то древний сказал, что кому-то придется заплатить до могилы.

Бомон прислушался к бормотанию, потом пожал плечами:

– Ему нужно время. Я нашел место, где можно согреться.

– Мы ведь поедем назад в Кинск?

Он вздохнул:

– Не я, благодарю. Или Аркелл. Ваше величество, я Королевский Клинок, а вы королевская жена. У меня теперь нет подопечного. Я поклялся, что сделаю все возможное, чтобы доставить вас в безопасности в вашу новую страну, к трону и мужу, которые вас ждут.

– Вы? Вы не сможете найти воды, если прорубите лед.

– Не так безнадежно, ваше величество. Мы, должно быть, очень близко к Моркуте и Звону.

– И к Белым Колпакам! Если вы пройдете их, дальше что? Долорт! Фитания! Исилонд! Месяцы! Разбойники! Вне закона!