Сьюзен выхватила из кармана телефон. Плечо по-прежнему ныло; ей хотелось залезть в душ, принять болеутоляющее и поскорее лечь в постель, но дел было невпроворот.

- Я позвоню домой и узнаю, все ли в порядке, а потом предупрежу дежурного. Встретимся в отделении.

Томми отпустил ее руку, но не сдвинулся с места.

- Я никуда не пойду, пока не удостоверюсь, что все в порядке.

Сьюзен набрала свой домашний номер и принялась ждать, не сводя глаз с человека, который, как она думала, мог быть замешан в такой ужасной истории. Внезапно она поняла, как сильно ошибалась. Ей следовало извиниться перед Томми и все ему объяснить.

- Привет, милая.

Услышав знакомый голос, Сьюзен почувствовала невероятный прилив облегчения. Все было хорошо.

Несмотря на то что Беатрис заверила дочь, что все в полном порядке, Сьюзен начали терзать смутные предчувствия. Ей показалось, что голос матери прозвучал как-то встревоженно. К несчастью, она освободилась только через три часа: им с Томми пришлось осматривать место преступления и связываться с семьей Питера. Последнее оказалось труднее всего: глядя, как сын Питера пытается вникнуть в произошедшее, Сьюзен подумала, что никогда бы не пожелала собственным детям пройти через такое.

Когда она подъезжала к дому, было уже одиннадцать. В окнах все еще горел свет, и Сьюзен расстроилась: она попросила мать не ждать ее. Она прищурилась - и вдруг почувствовала, как у нее перехватывает дыхание.

Входная дверь была распахнута настежь.

Сьюзен выключила фары, припарковалась и бесшумно выскользнула из машины, расстегивая кобуру. Ей ужасно хотелось закричать, позвать Беатрис и близнецов по именам, но нужно было держать себя в руках. Следуя материнскому инстинкту, она бы немедленно бросилась в дом, но как полицейский знала, как опрометчив может быть такой поступок. Нужно было действовать хладнокровно. Свет наверняка горел не случайно; оставалось только выяснить, почему именно.

В конце подъездной аллеи по-прежнему светлел силуэт полицейской машины. Сьюзен с облегчением заметила фигуру сидевшего за рулем дежурного и помахала ему рукой. Однако он не ответил, и она двинулась вперед, чувствуя, как сжимается все внутри.

Стекло со стороны водительского сиденья было слегка затуманено. Сьюзен пришлось взяться за ручку двери.

Молодой - не старше двадцати семи - дежурный тупо смотрел прямо перед собой. Горло у него было перерезано; весь воротник залило кровью, отдельные капли попали на руль и приборную доску.

Мертв. Как Роуз. Как Питер Римс.

Сьюзен затошнило. Она выпрямилась и поняла, что в дверном проеме виднеется фигура. Рэндалл. Он помахал ей, держа в другой руке окровавленный нож. В свете мерцающей на двери гирлянды он казался еще более устрашающим.

Рэндалл улыбнулся - самая страшная улыбка, которую она когда-либо видела, - и запер дверь, закрывшись в доме вместе с ее матерью и детьми.

Нет! Пожалуйста!

Сьюзен бросилась к машине дежурного и схватила рацию. Как долго Рэндалл находился внутри? Что он успел сделать? К чему эта улыбка?

- Всем постам, говорит детектив Адлер. Объект находится у меня в доме. Брайар-корт, Фишкилл, дом триста двадцать три. Дежурный убит на посту. Мне нужна срочная помощь. Объект - Рэндалл Брок, он у меня в доме вместе с моей матерью и двумя детьми. Возможно взятие в заложники.

Она отбросила рацию и бросилась к дому, поскальзываясь на заледеневшей кирпичной кладке. Дернув дверную ручку, она заметила, что замочная скважина заполнена каким-то клейким веществом. Она бросилась к окнам гостиной - заперты, ну конечно, на дворе ведь стояла зима. Сьюзен бросилась назад; дверь на веранду тоже была закрыта, в замочной скважине также поблескивал клей. Она попыталась хотя бы заглянуть в окна, но так ничего и не разглядела.

Ну же!

Она вернулась ко входной двери и дважды разрядила пистолет. Выстрелы прорезали ночную тишину, словно взрывы. Сьюзен выбила дверь и выглянула из-за косяка.

Внутри было тихо. Сьюзен осторожно переступила порог, подняв левую руку с пистолетом, и заметила свою мать. Беатрис лежала у входа в кухню; вокруг ее талии расплывалось пятно крови. Сьюзен бросилась к ней и перевернула ее на спину. К счастью, та была жива, но пульс еле прощупывался. Изо рта тянулась тонкая струйка крови.

- Я пыталась... его остановить... оттолкнуть...

Сьюзен осмотрела рану.

- Не могу сказать, насколько все плохо. Тебя ударили в бок.

Она схватила со стола кухонное полотенце:

- Прижми посильнее. Не двигайся. Ты знаешь, где дети?

- Нет...

- Ты его видела?

У Беатрис полились слезы.

- Нет.

- Ладно. Лежи тут. Попытайся успокоиться.

- Я тебя люблю...

Сьюзен попятилась назад. Сжав зубы, она осторожно сняла повязку и как можно крепче ухватила пистолет обеими руками. Все ее тело напряглось как струна.

- Рэндалл, выходите с поднятыми руками. Я вооружена и буду стрелять. Сюда едет полиция. Все кончено. Выходите.

Тишина.

Сьюзен осмотрела все комнаты на первом этаже. Гостиная, столовая, ванная и кладовка были совершенно пусты. В доме было так тихо, что у нее начало звенеть в ушах. Она вернулась на кухню, включила свет на веранде и принялась рассматривать оставшиеся у двери отпечатки. Рядом с ее следами виднелась цепочка куда больших; она вела прямо из-за курятника. Он наблюдал за ними. Он знал, что ее нет дома.

Она вернулась в дом и повернулась к лестнице на второй этаж.

- Ребята, вы там? Кейси? Тим? Это мама.

- Мамочка, - тонко провизжал Тим.

От этого звука у Сьюзен по спине побежали мурашки. Голос ее сына дрожал, словно он собирался заплакать. Ей снова ужасно захотелось как можно скорее броситься наверх, но она заставила себя остаться на месте.

- Иду, милый.

Она поставила ногу на первую ступеньку.

Господи, пожалуйста, лишь бы они были в порядке!

- Стой где стоишь.

Она застыла как вкопанная. На темной площадке второго этажа появился Рэндалл. В одной руке он держал Кейси, в другой - Тима; на губах у него играла все та же зловещая улыбка. Нож он держал той же рукой, что и Кейси, и его лезвие практически упиралось в нее. У обоих детей в глазах стояли слезы. Они были до смерти напуганы. Тима била крупная дрожь.

- Мамочка... - снова повторил он.

- Я тут, малыш.

- Я хочу вниз, - пропищала Кейси. Она посмотрела на Рэндалла и только затем перевела взгляд на мать.