ноющее жжение. Я немного подпрыгнула вперед, но быстро собрала себя.

— Ай! — вскрикнула я.

Хоть и моё всхлипывание было больше от возбуждения.

— Что, сладкая? Уже сдаёшься?

— Неа, тебе надо постараться получше, — с ухмылкой отвечаю я.

— Я так и думал.

Он снова трёт мою кожу, чтобы распространить тепло, поднимающееся к поверхности, и повторяет шлепки. Айзек старается каждый раз попадать в разные места. Я не издаю ни звука, пытаясь сдерживаться. Резко схватив меня за волосы, он кусает мочку моего уха и хрипло шепчет:

— Хорошая девочка.

Его похвала растекается по всему моему телу, и я мурлычу от удовлетворения. Ощущение жжения уже не было таким болезненным. Вместо этого мне захотелось, чтобы он снова и снова шлепал меня, показывая, каким именно грубым он может быть.

Он продолжал удерживать меня за волосы. У меня начало покалывать в голове, но это лишь придало остроты. Другая его рука находилась у меня на бёдрах. Айзек приказывает расставить ноги шире. Не теряя ни минуты, он вытащил свой член из штанов и, смазав его, Айзек схватил меня за бедра и стал медленно входить. Он знал, что ему нужно сделать, поэтому не торопился, чтобы убедиться, что будет не слишком больно, когда он войдет в меня сзади.

— Расслабься.

Потребовалось некоторое время, прежде чем он смог полностью войти в меня.

— Черт, детка… ты такая чертовски тугая, — пробормотал он, пытаясь осторожно проникнуть в меня еще глубже.

Сначала толчки были неспешные и осторожные, но как только Айзек убедился, что может начать входить в меня свободно, он стал набирать скорость по мере того как росло его возбуждение.

— Кристал, как же, блять, мне нравиться быть в тебе, — хрипло шепчет он.

Он прижимал меня к себе с каждым толчком, заставляя меня громко стонать, потому что сдерживаться было невозможно. Это было чертовски приятно, и, хотя у меня начинало болеть между ног, я не хотела, чтобы он останавливался. Почувствовав, как близко я была к оргазму, он решил ускорить процесс и вошёл в меня двумя пальцами, поглаживая клитор. Я сжала руки в кулаки, в то время как мои ноги начали дрожать. Айзек сделал несколько быстрых толчков и перестал двигаться.

— Айзек! — простонала я и почувствовала, как его сперма наполняет меня.

* * *

Когда мы пришли в себя, Айзек вытер меня мокрым полотенцем, но не стал снимать ни повязку, ни расплетать верёвки. Когда я спросила его, он сказал, что осталось совсем мало.

— Осталась последняя часть, — ответил Айзек, преподнося бутылку воды к моему рту.

Я была успокоена, что это был конец. Больше никаких мучений и секретов. Но, с другой стороны, странное чувство окутало меня. Словно моё сердце сжалось. А что будет с нами? Он просто забудет меня? Словно всё, что было между нами и не происходило? Нет, меня сейчас это не должно волновать.

Я опешила. Будучи так глубоко в своих мыслях, Айзек не стал терять времени и, взяв меня на руки, оторвал меня от земли. Он перевернул меня и зацепил мои руки за что-то. Дальше он поднял мои ноги и сделал тоже самое.

— Айзек? — спросила я, дрожа в страхе.

— Да, солнышко? — его ласковый голос раздался издалека.

Этого не могло быть…

Получается, что моё тело повисло в воздухе, подвешенное на веревках, которыми я была связана. Это было сюрреалистическое и дезориентирующее ощущение, мои ноги больше не касались пола, оставляя меня полностью в его власти. Я попыталась двинуться, но испугалась упасть.

— Расслабься, Кристал, — пробормотал он мягким и ободряющим голосом. — Отпусти и доверься мне. Я здесь.

— Нет, ты не здесь! А что, если я упаду?

Я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться и смиряясь с незнакомым положением. Моя голова свободно плыла и вдруг стала гиперчувствительной к темноте. Мои глаза метались из стороны в сторону, поймать хоть какой-то силуэт.

— Я совсем рядом, мой драгоценный камень. Я не дам, чтобы с тобой что-то случилось.

Айзек положил руки на меня, он надежно удерживая меня на месте. Я чувствовала его тепло на своей коже, напряженность его взгляда на себе. В этот момент была странная близость, связь, которая выходила за рамки слов.

Кровь прилила к моей голове, отчего все стало казаться более ярким и насыщенным. Это было одновременно волнующе и пугающе, как американские горки эмоций, от которых у меня перехватило дыхание.

Руки Айзека нежно скользили по моему телу, прослеживая линии веревок и посылая дрожь удовольствия по всему моему телу.

— Сделай пять резкий вдохов.

Я кивнула, не в силах подобрать слова, и сделала, как он сказал.

Ощущения были пугающими, поскольку я чувствовала себя полностью во власти Айзека. Грубая текстура веревок на моей коже вызывала мурашки по спине, и это положение делало меня уязвимой и незащищенной. Шея стала немного затекать.

— Ты отлично справляешься, — сказал он, и его голос звучал успокаивающе в темноте.

Паника захлестнула меня, и я почувствовала себя диким зверем, попавшим в капкан. Каждая клеточка моего существа кричала об освобождении, о свободе от запутанной паутины веревок, которые держали меня в плену. Моё сердце бешено колотилось в груди, а дыхание стало прерывистым, пока я боролась с путами.

— Отпусти меня! — взмолилась я хриплым от страха голосом. — Отпусти меня!

Я забыла, как дышать. Тьма, окутавшая меня, делала только хуже.

Только не это.

* * *

— Кристал, дочка, подойди ко мне, — отец усадил меня на коленках. — У тебя всё хорошо? Тебя не обижают?

— Нет, папочка! Мы с мамой вчера весь день были в магазине и закупались новой одеждой!

Он улыбнулся и погладил меня по волосам.

— И что вы покупали?

— Одежду для братика!

Папочка вскинул брови от удивления.

— Какой ещё брат?

— У меня будет брат, папочка! Мама сказала, что мы теперь будем целой семьёй!

— Неужели? Детка, возвращайся в школу. Ты знаешь, маме не нравиться, когда мы видимся.

— Хорошо, папочка.