– А ты не боишься смерти?

– Боюсь, конечно. Но не так, как раньше. Одно время я почти каждую ночь засыпал с мыслями о неизбежности гибели. В груди болело и во рту отдавало горечью. В свои пятнадцать лет я пошел по кривой дорожке, как теперь понимаю, лишь затем, чтобы наполнить свою жизнь безумными событиями, способными отвлечь от пагубных мыслей. Когда пару раз оказываешься на краю гибели, страх смерти начинает ослабевать. Потом я познакомился с магией, и все изменилось.

Да, я не знаю истину, но она точно не в абсолютной смерти. А если даже и так, где-то есть эликсиры, алхимики могут заметно увеличить срок человеческой жизни. Йоги развивают внутреннюю энергию и способны выходить из тела, а значит, после смерти, вероятно, могут продолжить бестелесное существование. Можно перенести свое сознание в другой объект: тоже некая форма бессмертия. В крайнем случае можно себя заморозить до тех пор, пока этот секрет не будет раскрыт.

Видя проблему, я сразу начинаю искать решение, такой уж вот я человек. И если мне дарован этот страх смерти как вечного забвения, быть может, нужно использовать это как катализатор к действию? Лучше уж погибнуть в поисках, чем хныча в кроватке о великой несправедливости. Если кто-то вместо борьбы выбирает путь ничегонеделания, покорности судьбе – возможно, вечное забвение как раз то, чего он заслуживает? Зачем такому человеку вечная жизнь? На все есть причина. Хотя мне-то что – я ведь теперь некромант. А некроманты вообще умирают?

– Да. Но не естественным путем.

– А жить как? Паладины, юстициары, разные храмовники, последователи Люмоса и еще целый ряд орденов, которые пойдут на любые жертвы, лишь бы избавить мир от некроманта. Да я не слышал о такой магии со времен Слайта! Уже более двадцати четырех лет прошло! В час, когда до вышеупомянутых личностей докатится информация о природе моей сущности, моя жизнь превратится в кошки-мышки. Да она и так уже в нее превратилась! Инквизиция на хвосте, а они ведь выше всех. Щелкнут пальцами, и даже за границами империи появится мое лицо в объявлении о розыске. Однако во всем этом хаосе моего нынешнего бытия я не могу не проследить одну явную логическую цепочку.

– Какую?

Децимус замолчал, обновляя в памяти заранее подготовленную речь. Архипредатель – причина появления архонтов. Для помощи избрали именно Децимуса; Каин подозревал, что Мэл – нежить; теперь выясняется, что сам Децимус – некромант. Слишком много очевидных совпадений. Едва ли по лицу девушки можно будет угадать, верно ли его предположение… Но тем не менее он попросил ее остановиться. Однако, как уже не раз случалось, в самый важный момент разговора все пошло иначе.

Мэл оступилась и осела на одну ногу. На бровях выступил иней, голубоватый оттенок кожи уступил место белому фарфору, губы покрылись едва заметной ледяной корочкой. В сочетании с белыми волосами и слегка припрошенной снегом броней это будто растворяло ее в белоснежном окружении.

– Мм. Ты в порядке?

– Да. Что случилось? – Меланта видела беспокойство на лице мага, но не понимала его причину.

– Ты чувствуешь холод? Черт… Ты же ничего не чувствуешь, да? Вытяни руку.

Децимус прикоснулся к протянутой ладони и тут же отдернул руку. По ощущениям – будто кусок стали, пролежавший в снегу всю ночь.

– Сожми быстро.

– Двигательные функции незначительно нарушены, – заключила Мэл, наблюдая, как медленно сгибаются и разгибаются пальцы.

– Незначительно? Да у тебя уже конечности онемели! Уже вон ноги не держат!..

– Возможно, ты прав. Моя ошибка. Я переоценила способности своего тела. Следует найти укрытие и продолжить путь утром.

Но едва Меланта сделала несколько шагов, как вновь осела на колено.

– Так, все. Снимай рюкзак.

– Зачем?

– Снимай рюкзак, говорю! – раздраженно повысил голос Децимус. – Вот. И прижми его к себе; дай свою руку, вот и все.

Маг направил оставшуюся энергию на усиление своего организма, моля, чтобы рана не разболелась вновь. Затем поднял на руки девушку.

– Децимус. Что ты делаешь?

– Я сам задаю себе этот вопрос последнюю пару недель, – пробубнил Децимус.

– Так мы оба погибнем.

– Я уже давно не видел следы от стоянок, значит, вот-вот наткнемся. А встретить смерть рядом с такой дамой – не самая худшая участь! Ты мое бедовое туловище на себе полдня тащила и не развалилась же!

– Юмор? – уточнила Мэл после долгой заминки.

– Нет, – жестко отрезал Децимус, заканчивая диалог. Сил оставалось очень мало, и не стоило тратить их на болтовню. Маг сосредоточился, изгоняя лишние мысли, призывая затаенные магические ресурсы. Ноги словно приклеивались к липкому снегу, шаг давался все труднее, будто неведомая сила прижимала к земле. Сопротивление все нарастало, а подходящего места для привала не было видно. К тому же резко стемнело, и после очередного поворота снегопад начал хлестать в лицо, застилая глаза. Энергетические запасы мага истощались, и нагрузка постепенно переходила на мышцы. И без того уставшие от дневного перехода по крутым тропам ноги словно налились свинцом, и каждое движение сопровождалось болью. Мысль бросить все и отдохнуть непрерывно терроризировала разум; будто вода, подмывающая крутой берег, вновь и вновь она стремилась ослабить уверенность и волю Децимуса. Казалось, еще один шаг – и все, он рухнет обессиленный вместе с Мелантой… но он шел вперед. Теперь, когда магическая энергия практически полностью истощилась, он, наоборот, старался погрузиться в размышления, отвлечься на яркую мысль, дабы хоть как-то отрешиться от происходящего.

Децимус увидел вдалеке пещеру в тот момент, когда в глазах уже темнело от усилий, руки окаменели, от него валил пар и пот ручьем тек по спине. Казалось бы, увиденное должно было придать ему сил, но предел возможностей был пересечен еще пару сотен шагов назад. Он не думал о том, что пещера может быть занята; не представлял, что будет с ним завтра; не знал, как чувствует себя Мэл. Процесс борьбы с собственной слабостью столь затянул его, что он не осознавал близость смерти. Его мысли улетели далеко, в отвлеченные рассуждения, не имевшие отношения к происходящему. Перед глазами мелькали картинки из детства, яркие воспоминания.

Маг зашел внутрь и рухнул на колени, положив девушку на снег. На мгновение он поднял изможденное лицо, чтобы осмотреть пещеру, но глаза щипало от пота и усталости. Девушка приподнялась на колени. На снегу виднелись следы недавних посетителей пещеры. Децимус шатался, даже стоя на четвереньках. Меланта оттащила утварь в угол и разложила шкуры.

– Децимус, ты слышишь меня?

Маг едва заметно кивнул. Меланта попыталась встать, нога едва слушалась. Прихрамывая, она подняла Децимуса за подмышки и оттащила его к месту ночлега. Кое-как улегшись, он попытался снять с себя прилипшую одежду.

– Мэл… – едва слышно прохрипел маг.

– Что?

– Мне надо снять одежду.