Алина рванулась с кресла и закричала, раздирая губы:

— Не приезжай! Ян! Не приезжай!

— Поздно кричать, — с издевательским сочувствием развел руками Голопанов.

Мобильник в его руке снова запел.

— Да? Твою мать! Летим! — Артем замахал рукой полковнику, показывая на бумаги. — Да, у нас все готово! Летим!

— Что еще там? — недовольно спросил полковник.

— В банке ждут! Пока с москвичкой мудохались, банкиры чуть не разъехались! Летим, Мишаня, летим!

Они сгребли все бумаги в портфель. Федулов внимательно оглядел кабинет. Неожиданно шагнул к Алине и вырвал бокал из ее дрожащих пальцев.

— Без глупостей. Ясно? Мы скоро вернемся.

— Не скучай тут, — бросил Голопанов через плечо, и стеклянная дверь со звоном захлопнулась за ними.

«Вот же крохоборы», — подумал Ян, глядя на мобильник.

Напоминание было тем более обидным, что он и сам собирался занести телефон в офис Алины. Не нужны ему чужие вещи. Он и свои-то бросает на произвол судьбы.

Однако — что означал звонок Голопанова? Он означал, что Стрельника заподозрили в присвоении чужой собственности.

Такие обиды не прощают. И Ян с чистой совестью набрал номер следователя, чтобы напоследок поговорить по душам, нанеся существенный ущерб телефонному кредиту Голопанова.

— Хочу посоветоваться с вами, уважаемый Александр Александрович, — сказал он, прочитав блеклую визитку Магницкого. — Не знаю, как жить дальше. За мной все время следят какие-то подозрительные типы. Если это ваши работники, то я не возражаю. Мне скрывать нечего. А если не ваши, тогда кто? Может быть, в милицию обратиться?

— Приходите к нам, расскажите подробнее, примем меры, — сухо ответил следователь.

— Только на вас и надеюсь, — горячо заверил его Ян. — Теперь вот еще что. Насчет Корша. У вас есть возможность проверить его сделку по приобретению лагеря? Бумаги-то вы, конечно, все просмотрели. А сам лагерь видели? Очень рекомендую посмотреть, ехать туда придется на бульдозере. На дороге огромная куча строительного мусора. Я там был, взял образцы, хотел вам передать, чтобы вы сравнили с той штукатуркой, которую нашли в одежде Корша.

— Ясненько, ясненько, — бодро проговорил Магницкий. — Скорее везите ваши образцы.

— А нужно? Не проще ли вам послать оперативников на эту кучу? Старика грохнули там, я на сто процентов уверен. Обследуйте место преступления, поищите следы, улики, отпечатки пальцев и все такое.

— Так-так, — следователь понизил голос, — вы помните, о ком мы говорили сегодня? У вас на кухне?

— Такое не забывается.

— Он тоже нашел какой-то мусор. И тоже считает, что этот мусор имеет отношение к делу.

— А где он его нашел? Случайно, не в моей машине?

— Ход мысли правильный.

Мысленно помянув Хорькова простыми русскими словами, Ян сказал:

— И последнее. Если мой телефон запеленговали, то меня легко найдут.

— За кого вы нас принимаете? — обиженно протянул Магницкий. — Какая там пеленгация? Я транспорт не могу выбить, чтобы на место преступления съездить, а вы мне про пеленгацию… В общем, Ян Борисович, приезжайте скорее. Чувствую, что вы что-то недоговариваете. Жду вас.

— Ждите, ждите.

— Погодите, Ян, не бросайте трубку. Вы меня слушаете, алло?

— Внимательно слушаю.

— Оставьте ваши шуточки. Не играйте с огнем. Вам мало одного покойника? Все очень серьезно, Ян, очень серьезно, вы меня слышите? Мне уже приходилось решать такие задачки из жизни малого бизнеса. Когда большие деньги поступают в одну трубу, вылетают из другой в неизвестном направлении, а в бассейне остается сухой осадок в виде нескольких скелетов.

— О, какие скелеты вчера плескались в нашем бассейне, — мечтательно протянул Ян. — Жалко, вы не видели эти тазовые кости.

— Ну-ну, смейтесь. Только не забывайте: хорошо смеется тот, кто еще может смеяться.

— Золотые ваши слова.

— Жду вас. Не пропадайте.

— Постараюсь, — пообещал Ян.

Он спрятал телефон в карман. Больше звонить некому. Даже попрощаться не с кем.

Подходя к бассейну, Ян удивился тому, что въездные ворота оказались закрытыми. Обычно их запирали только на ночь, да и то не всегда. Конечно, он мог бы легко перемахнуть через забор, как и делал всегда в таких случаях раньше. Но раньше он не носил костюма.

«Как портит людей одежда, — подумал Ян Стрельник, барабаня кулаком по гулкому железу. — Ценная мысль. Все-таки стоит записать ее на Стене Мудрости».

Кто-то приблизился к воротам с той стороны, цокая подкованными каблуками.

— Бассейн закрыт на мероприятие! — сказали из-за ворот.

— Голопанов на месте? Он просил зайти.

— Нет его.

— Что, так и будем перекрикиваться? — спросил Ян. — Вообще-то я тут работаю.

— Сегодня выходной, никто не работает. Мероприятие, — ответили ворота.

— А Голопанов скоро будет?

— Он не докладывал.

«Хрен вам, а не телефон», — со злобным удовлетворением подумал Ян и сказал:

— Тогда передай ему, что приходил директор лагеря. И что он обиделся. И что больше он не придет. Как понял, прием?

— Заколебали, — вполголоса ответили ворота, и Ян услышал удаляющееся цоканье каблуков.

Давно уже Ян Стрельник не испытывал такого глубокого разочарования. Нельзя сказать, что он так уж стремился встретиться с Голопановым. Но когда тебя не пускают на твое родное рабочее место — значит, в жизни и в самом деле наступили перемены.

Он уныло побрел прочь. Но оказалось, что список неприятных перемен не ограничился запертыми воротами. Как пишут в романах, чаша унижения еще не была выпита до дна.

Завернув за угол, Ян услышал, что ворота завыли, распахиваясь, и этот вой был заглушен другим звуком, от которого Стрельник просто застыл на месте. Это ревел мощный двигатель боевого «Вольво».

Он обернулся. Машина пролетела мимо по двору и с визгом затормозила перед поворотом на улицу.

Ян отметил, что «волчонок» был тщательно вымыт. Стекла сверкали, явно начищенные заботливой рукой, и номерной знак был как новенький.

«А поворотник кто включать будет? — сердито подумал бывший инструктор Стрельник. — И долго будем стоять на поребрике? Пропускаем одну машину и вперед, остальные перебьются…»

Но вместо того, чтобы вырулить на улицу, «Вольво» откатился чуть назад. Правая дверца приоткрылась, и Ян увидел смеющееся лицо Магды.

— Товарищ инструктор! Не поможете девушке? Ну, садись!