Тело злодея, лежащее прямо под ногами, казалось, уже бывшей линчевательницы, не подавало признаков жизни. Его лицо было изуродовано. Под светом фонарей казалось, что его глаза все ещё сохраняют оттенок ужаса, замершего на момент смерти. Поистине ужасающая картина.

— Я? — с удивлением спросила девушка. — Оборонялась. Он сам на меня напал с вот этим вот, — слегка приподняла она лезвие катаны вверх. — Он так хотел меня убить, что я ничего с этим поделать не могла. Знаете, это что-то вроде «либо ты его, либо он тебя», понимаете?

— Зачем ты убила его? — сжав кулаки, спросил Кастет.

— Я не специально, — сдержала себя от ехидного смешка девушка. — Он представлял опасность не только для меня, но и для других людей. Я… не могла поступить иначе? — слегка задумалась Кьёка. — Да, точно! Я просто не могла поступить иначе! Зато теперь он точно не сможет лишить жизни какого-нибудь случайного мирного жителя. Как по мне, это достойная плата.

С Кастетом произошло нечто странное, когда он услышал объяснение своей ученицы. Это было как удар по самой его сущности. Он не мог поверить, что та самая девушка, которой он так гордился и в которую верил, способна на такое. Её слова ранили его. Он чувствовал боль и разочарование, осознавая, что что-то в ней действительно изменилось, и не к лучшему.

— Ты намеренно его убила, не так ли? — этот вопрос Кастету получилось задать с трудом.

Слабая улыбка на лице Джиро тут же испарилась. По её реакции было видно, что учитель сделал правильные выводы, и теперь ей оставалось лишь подтвердить их, чтобы между ними была хоть какая-то толика честности.

— Упс-с, меня раскрыли, — как-то разочарованно произнесла Кьёка. — Это так очевидно?

— Если бы ты просто оборонялась, его тело не было бы сейчас в таком ужасном состоянии, — пальцем указал на изуродованное лицо мёртвого злодея Кастет.

— Я и забыла, что вы настолько внимательный, учитель, — последнее слово словно было пропитано ядом, от чего мужчину аж передёрнуло.

— Зачем ты это сделала? — вновь спросил линчеватель.

Джиро опустила взгляд и взглянула на окровавленное орудие, что держала в руках. Из-за дождя оно начало непривычно блестеть, отражая тусклый свет фонарей и слабый свет луны, что проглядывал из-за туч. Этот блеск будто бы затуманил ей разум, загипнотизировал её, подчинив своей воле, и уже через секунду на её лице вновь возникла устрашающая и безумная улыбка, при виде которой Кастет осознал…

… что уже ничего не сделать.

— Наверное, потому что так правильно, — ответила девушка, после чего посмотрела на небо. — Вы никогда не задумывались о том, что мы неправильно боремся со злодеями?

— О чём ты? — не совсем понимал мужчина.

— Всякий раз они убивают людей, мы их ловим и отправляем в тюрьму, из которой они в будущем сбегают и вновь начинают убивать. После этого мы вновь их ловим и опять отправляем в тюрьму, из которой через некоторое время они вновь… сбегают. И так по кругу. Постоянно. Разве вы не считаете это… как минимум, глупостью?

— Джиро…

— А знаете, почему так происходит? — девушка и не думала останавливать свой напор. — Потому что без злодеев не будет героев. Последним нужно на что-то жить, на что-то есть и на что-то покупать себе новые вещи. Если злодеев не станет, то им придётся сменить профессию. И знаете, что самое смешное в этой ситуации? — она выдержала небольшую паузу. — Они больше ничего не умеют! Ни-че-го! Все их способности полезны лишь для драки, но не для чего-либо более! Без злодеев они станут абсолютно бесполезными! Жалкими! Никчёмными! Бессильными!

— Перестань… — мужчина был на грани срыва.

— Но почему из-за этого должны страдать обычные люди? — задалась вопросом Кьёка. — Они-то тут каким образом виноваты? Они просто живут себе спокойной жизнью! У них нет цели быть героями и бороться со злодеями! Они просто… хотят нормальной жизни! Так почему же они должны умирать из-за того, что кучка эгоистов больше ничего не умеет, кроме как ломать лица?

— Хватит! — рявкнул Кастет так, что девушка тут же притихла. — Если мы будем убивать злодеев, то не будем лучше, чем они!

— А разве нам надо быть лучше их? — наглая ухмылка озарила лицо дамы. — Разве это не мешает нам… ну, скажем… действовать правильно и рационально? Мы вечно руководствуемся какими-то там моральными правилами и законами, и именно из-за этого и погибают простые люди. Мы просто сами вбили себе в голову, что не должны устранять злодеев с корнями. Не пора ли изменить подход?

Она взглянула на Кастета, и в её глазах был тот же упрямый огонь, что и в её словах.

Мы играем в их игры, стараемся ограничиться лишь запиранием их за решётку, но это лишь бесполезные попытки! Это не приводит ни к чему, кроме новой боли и страданий! А что насчет обычных людей? Они только игрушки в руках злодеев! Им не остается ничего, кроме как терпеть! Терпеть потери, терпеть унижения, терпеть смерть своих близких! И всё это ради чего? Ради тех, кто никогда не ценил их жизни!

Она попыталась приблизиться к учителю, но тот лишь отступил от неё. В глазах девушки это выглядело очень грубо, но виду она не подала.

— Мы должны перестать играть по их правилам! — продолжала она, словно восторженная мания овладела её разумом. — Мы должны действовать жестоко, безжалостно, чтобы защитить обычный народ! Если это означает, что нам придется убивать, чтобы остановить зло, то почему бы и нет? Мы должны стать страшнее, чем те, кого мы преследуем, чтобы окончательно покончить со всем злом!

Мужчина опустил взгляд и разочарованно цокнул.

— И тогда мы сами станем этим злом, — процедил он.

Джиро подобная фраза не смутила. Вероятно, она сама дошла до этой мысли.

— Если это поможет спасти больше людей, то почему бы и нет, — ответила она.

В этот же момент громко прозвучал гром, который раздавался так, словно само небо протестовало против её слов. Удар молнии прорезал ночное небо, освещая переулок мгновенным светом, который заставил темноту отступить на короткое время. Дождь, словно откликнувшись на этот грозный аккорд, начал литься сильнее, образуя стену воды, которая сквозь непроглядную тьму летела на землю.