В декабре 1941 года в Бельгии, не по моей вине, произошел провал нашей резидентуры. АО «Симекско» и филиалы «Симекс» в Париже и Марселе продолжали функционировать до конца 1942 года.

После провала в Бельгии, я в качестве резидента вновь, формируемой резидентуры был направлен в Марсель, где продолжал работать до ноября 1942 года. Передавал ценимо информацию через Париж, так как у меня не было радиопередатчика.

В ноябре 1942 года был арестован гестапо. После того, как 23 декабря 1942 года арестованным в Париже резидентом Треппером по его личному предложению была организована радиоигра гестапо – ГРУ и убедившись в том, что для спасения жизни наших разведчиков и участников французского сопротивления, ставших гестапо известными в результате проводившейся радиоигры, я согласился, после длительного обдумывания и отказался принять участие в радиоигре. Это было примерно в апреле – мае 1943 года. До этого я находился в тюрьмах в 1 Бельгии, Берлине и в камере смертника в Париже в тюрьме Френ.

В результате моего согласия на участие в радиоигре было не только обеспечено спасение жизней указанных людей, но и появилась возможность снижения дезинформации, ранее направляемой в ГРУ зондеркомандой гестапо «Красная капелла».

Во второй половине 1943 года, а в особенности в начале 1944 года с помощью гестаповского дешифровальшика доктора Ленц и б. социал-демократа Отто Баха мне удалось завербовать радиста гестапо Стлука, а затем начальника зондеркоманды ПАННВИЦА и его секретаршу и любовницу Кемпа. О результатах этой вербовки можно судить по тому, что, получив разрешение ГРУ и гарантию личной неприкосновенности в СССР завербованных мною гестаповцев, я смог доставить их в Москву. Трудности были большие, так как в апреле – начале мая нас захватила французская армия. Только благодаря придуманной мною легенде, подтвержденной вслед за моей шифровкой, ГРУ, нам удалось прибыть в Париж, а затем в Москву. Нами были доставлены многие ценные документы и материалы, в том числе и за веденные на ТРЕППЕРА и меня следственные дела гестапо.

Я был убежден в правильности всех моих действий. Согласие ПАННВИЦА, Стлука и Кемпа на прибытие в Москву должно было служить доказательством того, что с 1943 года они выполняли мои указания и сотрудничали с советской разведкой, спасали многих связанных со мной советских разведчиков и участников французского движения Сопротивления.

7 июня 1945 года непосредственно после приземления самолета в Москве мы были арестованы по распоряжению АБАКУМОВА.

Я содержался в тюрьме с 7 июня 1945 года (ордер на арест был предъявлен только 21 июня и с этого дня исчисляется срок моего пребывания в тюрьме и ИТЛ). Решение Особого Совещания было вынесено 18 января 1947 года. Я продолжал находиться в тюрьме. «Смерш» использовал меня для уточнения ряда неизвестных причин, а также для проверки перевода с немецкого на русский язык. В ИТЛ на Воркуту я был направлен примерно в январе 1948 года.

Из ИТЛ на Воркуте я был освобожден 9 октября 1955 года в соответствии с УКАЗОМ Президиума Верховного Совета СССР от 17.09.55 «об амнистии» со снятием судимости и поражения прав.

Вернувшись в Ленинград, я вскоре устроился на работу в «НИИБуммаш». Однако продолжал усиленно добиваться моей полной реабилитации. После того, как все мои просьбы остались без удовлетворения, 12 мая 1958 года я обратился одновременно к Первому секретарю ЦК КПСС Председателю Совета Министров СССР Н. С. ХРУЩЕВУ, Председателю Комитета государственной безопасности СССР генералу армии И. А. СЕРОВУ и Генеральному прокурору СССР Р. А. РУДЕНКО с просьбой о передаче моего дела на рассмотрение в Военную коллегию Верховного Суда СССР в целях моей полной реабилитации.

На это раз ответ получен был довольно быстро. 10 сентября 1956 года я был повторно арестован и без конкретного объяснения причин ареста направлен в ИТЛ для отбытия полного срока наказания.

Повторно я был освобожден по решению Верховного Суда МАССР от 25 июня 1960 года только 20 июня 1960 года. На этот раз без снятия судимости и поражения прав, то есть без права вернуться в Ленинград, где проживала моя совсем больная, старая мать и невеста, с которой я должен был оформить брак через неделю после моего повторного ареста, который помешал это сделать. Брак был оформлен только 30 сентября 1960 года.

Лишенный возможности вернуться в Ленинград, проживал в г. Луга и только в марте 1962 года смог поступить на работу. До этого в Луге у меня не было такой возможности.

Хочу особо подчеркнуть, что мой повторный арест был произведен непосредственно на работе в «НИИБуммаше» и я не имел возможности даже попрощаться ни с матерью, ни с невестой.

22 марта 1962 года я поступил на работу в Ленинградский ремонтно-монтажный комбинат «Росторгмонтаж», где работал на разных должностях, начиная от инженера, старшего инженера до начальника отдела НОТ и научно-технической информации, отдела лаборат., НОТ и управления производством и т. д.

На комбинате проработал до 24 марта 1976 года. Уволился в связи с уходом на пенсию.

Затем продолжал работать на «временной работе» с 1 апреля 1966 года до 1 июня 1976 г. и 12 октября 1977 года до 17 апреля 1978 года.

Наряду с моей основной работой и после ухода на пенсию принимал участие в общественной деятельности. До направления на работу по линии ГРУ был неоднократно избираем председателем местных отделений «Осоавиахима», был членом президиума городского Совета «Осоавиахима», внештатным сотрудником газеты «За оборону», членом комиссии Ленсовета РКиКД по проверке готовности города к ПВО (председатель Н. Н. Воронов, в то время нач. 1-й артшколы, затем был Главным маршалом артиллерии) и др.

В школьные годы в Ленинграде был председателем Уч-кома, членом районного собрания делегатов, секретарем редакции радиовыпуска «Час пионера и школьника» и т. д.

Во время работы в НИИБуммаш являлся председателем комиссии по улучшению жилищных условий сотрудников института и др.

Во время работы в ЛСКХО «Росторгмонтаж» был членом профкома, председателем Постоянно действующего производственного совещания, председателем Комиссии по трудовым спорам и др.

После освобождения из ИТЛ, во время работы на ЛСКХО и после ухода на пенсию (после получения разрешения КГБ) принимал участие в работе Ленинградской секции СКВВ, был заместителем председателя ленинградской группы советских добровольцев, участников национально-революционной войны в Испании, лектором Общества «Знание», членом правления общества «СССР – Испания», председателем Ревизионной комиссии ЖСК по месту жительства.

По линии «Осоавиахима» 8 января 1969 г. награжден «Почетным знаком ДОСААФ СССР». По линии СКВВ 20 февраля 1968 г. награжден «Почетным знаком СКВВ», многими Памятными медалями, Юбилейными медалями «Участника национально-революционной войны в Испании 1936–1939» и др.

В числе Правительственных наград: медаль «За доблестный труд в ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина», юбилейная медаль «50 лет ВООРУЖЕННЫХ СИЛ СССР», Болгарская медаль «Интернац. бригад в Испании 1936–1939», медаль СССР: «Воину-интернационалисту».