— А что может сделать папа? — спросил Дениэль.

— Ну, например, жениться на другой женщине.

— Что? — с негодованием сказала Ванесса.

— Солнышко, подожди. Ты ведь любишь папу?

— Люблю.

— И ты хочешь, чтобы ему было хорошо?

— Да, — насупившись, ответила Ванесса.

— А теперь подумай, если папа захочет жениться, значит, ему будет хорошо. Думай об этом с такой точки зрения, — они молчали, но мне показалось, что согласились со мной. — И ещё, кто бы и чтобы вам не говорил — помните, я люблю вас больше всего на свете. И не оставила бы вас без уважительной причины.

— Мама, а почему ты не хочешь объяснить нам всё сейчас? — спросила Ванесса.

— Сейчас я не могу это сделать, — слова давались до боли тяжело. — Просто поверьте мне пока на слово. Я хочу, чтобы ваш папа был счастлив.

— А разве сейчас он несчастлив? — Дениэль вопросительно посмотрел на меня.

— Я потом вам всё расскажу, хорошо? Когда вернусь к вам.

— Хорошо, — одновременно произнесли они.

— Чтобы вам не рассказывали или чтобы вы не услышали — не осуждайте меня. Помните, что я люблю вас больше всего на свете, и мне очень тяжело от вас уезжать, но другого выхода нет.

— Мы тебя тоже любим мамочка, — Ванесса обняла меня.

— Ты скоро вернёшься? — спросил Дениэль.

— Я не знаю. Это зависит не от меня. Но я буду с нетерпением ждать возвращения к вам.

— Мы тоже будем ждать, — Дениэль тоже подошёл ко мне и обнял за шею.

Я села на диван и, посадив их себе на колени, прижала к себе. Сердце разрывалось от боли. Хотелось плюнуть на всё, пойти к Максу и сказать ему, что я знаю про его любовницу. И пусть он сам уходит от меня и решает свои проблемы, но я знала, что Дейм не простит ему этого и может сделать страшное с ним, а я этого не хотела, потому что очень сильно его любила.

— Я буду вам звонить, только не говорите об этом папе. Мы с дедушкой договорились, что я буду звонить ему, и он вас будет звать к телефону.

— Хорошо.

— И занимайтесь прилежно, и слушайте папу и дедушку.

— Хорошо.

Я вздохнула и, усадив их на диван, сказала:

— Не провожайте меня. И помните, что я вас люблю и вернусь, как только смогу.

Я вышла из комнаты не оглядываясь. Я боялась, что если оглянусь или они пойдут провожать меня, я никуда не поеду.

Вспоминая всё это, мне хотелось забиться где-нибудь в угол и рыдать, но я даже боялась остановить машину. Я гнала с огромной скоростью, мне надо было как можно быстрее покинуть территорию Европы. И сейчас мне было всё равно, что сейчас день и в это время суток мы стараемся не гонять на машинах с большой скоростью, чтобы не привлекать внимания. «Плевать на это, сейчас меня меньше всего волновало внимание людей», — подумала я, и в горле опять образовался комок. «Ничего, вот решу все вопросы, и тогда у меня будут долгие месяцы, чтобы плакать и рыдать, если получиться, конечно». А плакать, будучи вампиром, очень тяжело, максимум что удаётся — это выдавить из себя одну — две слезы.

Надо пока переключиться на что-то другое, иначе я опять раскисну. Я подумала о Яромире. И как хорошо, что я успела поговорить с ним. Пришлось, конечно, рассказать ему всё, но другого выхода не было, потому что я знала, что когда мы разойдёмся с Максом, и он перестанет пить мою кровь, экран исчезнет, и Яромир сам всё узнает и может рассказать Дейму. Мне большого труда стоило убедить Яромира, что это наше с Максом дело, и что Дейму не стоит знать настоящих причин нашего разрыва. В конце концов он согласился молчать.

Я сделала всё, что могла. И осталось сделать самую малость. Надо доехать до Захария, попросить сделать его мне чип на другое имя, и отдать им машину. А потом найти себе дом где-нибудь на Дальнем Востоке. Мне предстояло преодолеть расстояние в четыре с половиной тысяч километров. Я уже успела проехать Германию с Чехией, и была на территории Польши. Прошло всего пять часов, и если я и дальше буду двигаться с такой скоростью, то время в дороге у меня займёт не больше суток.

Я уже проехала город Вроцлав, когда неожиданно ко мне прицепились три черных джипа. Один обогнал меня и ехал впереди, один ехал сзади, а один по соседней полосе. Я пыталась обогнать их, но они не давали мне это сделать, и стали прижимать меня к обочине, не давая развить скорость. «Ну ладно, кто бы вы не были, сейчас я вам устрою!» — со злостью подумала я. Я стала съезжать на обочину и, остановившись, вышла из машины, готовая ко всему. Джипы тоже остановились, и из второй машины вышел светловолосый, высокий парень. «Вампир!» — сразу определила я, взглянув на него. Во мне стала подниматься волна злости, и я уже приготовилась показать ему все свои способности.

— Лана, — не доходя до меня, произнёс он. — Меня зовут Алексей, нас послал Володар. Он пытался дозвониться вам, но у вас выключен телефон.

— Володар? — удивленно переспросила я.

Парень достал свой телефон и, набрав номер, сказал:

— Она уже с нами, — а потом передал трубку мне.

Я внутренне сжалась. Значит, Володар уже знает, что мы поругались с Максом. Скорее всего, он позвонил и обвинил Володара не весть в чём. Мне стало безмерно стыдно, за то, что я втянула его в эту историю. Но я надеялась, что он простит мне это и не будет слишком сильно злиться. Я поднесла телефон к уху и прошептала:

— Алло?

— Лана, — в трубке раздался облегченный вздох. — Я не мог дозвониться до тебя! С тобой всё хорошо?

— Да.

— Это наши ребята, они проводят тебя. Вы где сейчас? — я услышала как в трубке что-то начало щёлкать. — Ага, вы сейчас под Вроцлавом. Езжайте в Брест, я прилечу туда. Я бы и сам приехал за тобой, но я был в Китае. Я уже вылетаю в Брест, и там заберу тебя. Ни за что не волнуйся и ничего не бойся, они не дадут тебя в обиду.

— Володар, откуда ты знаешь, где я?

— На машине стоит охранная система, которая отслеживает её местонахождение. И не надо думать, что я хотел следить за тобой, когда дарил эту машину.

— Я так и не думала, — а потом вздохнула и, решила выяснить один вопрос сразу. — Я имела ввиду другое, откуда ты знаешь, что я еду к вам?

— Мне позвонил твой муж, — когда я это услышала, у меня закружилась голова.

— Володар, прости меня. Я не хотела тебя ввязывать в эту историю, так получилось, и я могу всё объяснить…

— Лана, — весело ответил Володар. — Я сам с этим разберусь, и даже не думай извиняться.

— Мне так жаль, что так вышло, — бессильно сказала я.

— А мне нет. Теперь садись в машину, я буду ждать тебя в Бресте. И передай трубку Алексею, — я протянула трубку молодому человеку и сказала: — Вас.