Я начинаю бежать трусцой, думая о том, что Никки только что сказала. Мне все равно, что она думает. У нас с Шарлоттой своя история. После того, что случилось прошлой ночью, я знаю, что она пойдет к Джулиану. Мне просто нужен план. Прибежав обратно в отель, разочарованный тем, что ничего не получается, я отправился в спортзал. Мое тело процветает от боли.

Вернувшись в номер, я залезаю в горячий душ. Вода потрясающая, она успокаивает мои мышцы и почти мгновенно снимает напряжение. Мои мысли уносятся в прошлую ночь, где я ласкаю ее на танцполе, чувствую, как напрягается ее тело, когда я пою ей.

Обхватив член рукой, я начинаю медленно поглаживать его, вспоминая, как прижимал ее к холодному холодильнику, наблюдая, как конденсат стекает по двери. Как горит ее кожа, как сосал ее красивые сиськи и чувствовал ее влажную киску на своих пальцах. Ее тело изменилось. Она стала женщиной. Ее бедра изогнуты, ее попка красивая и упругая. Я начинаю двигаться быстрее, представляя ее губы на своем члене. Как она глубоко вбирала меня, как выкрикивала мое имя, когда я трахал ее.

Когда давление нарастает и огонь разгорается в моем животе, я кончаю на свою руку, желая, чтобы это было у нее во рту.

Первое, что мне нужно больше всего — это выносливость. Я заказываю еду в номер, что не занимает много времени. Горячий завтрак придаст мне сил, ведь последние несколько дней я почти ничего не ел. Покончив с едой, я беру свой телефон и пролистываю его, пока не нахожу номер Эрика. Он дал мне свой номер на благотворительном балу на случай, если мне что-нибудь понадобится. Честно говоря, я не уверен, хочет ли он получить член или пытается подставить Шарлотту, поэтому я пишу ему сообщение, прося ее номер, который он без проблем дает мне.

Большую часть дня я провел на совещаниях, связанный контрактами и встречами, назначенными несколько месяцев назад. С наступлением вечера я официально схожу с ума, играя в эту игру ожидания. Мне нужно сказать ей, что прошлая ночь с Самантой была не такой, какой казалась, поэтому я решаю написать ей.

Пока я жду, мое беспокойство растет по мере того, как идут часы. Какого черта она делает, что не может ответить сразу? Мои мысли блуждают. Не ходи туда.

Шарлотта: Объясни.

Одно слово — это все, что она мне говорит. Никаких «привет, как дела». Она немногословна, и я ее не виню. Шарлотте нужно знать правду, и поэтому я наконец объясняю ситуацию, надеясь, что она поймет. Она быстро спрашивает меня, не лгу ли я, и говорит, чтобы я посмотрела в зеркало, не вырос ли мой нос.

Я не могу сопротивляться, это слишком просто.

Быстро набрав текст, я говорю ей, что мой нос, возможно, и не вырос, но я не могу сказать то же самое о нижней части тела. Тревожась, что я, возможно, перешел границы наших отношений, пузырь зависает внизу нашего сообщения на целую вечность.

Шарлотта: Я не знала, что ты и зеркало неравнодушны друг к другу. Сними комнату.

Это та Шарлотта, которую я помню, вздорная и остроумная, у которой на все есть ответный ход. Я улыбаюсь, думая о том, как продолжить наш разговор.

Я: Я пробовал, но оказалось, что она предпочитает это в темной кухне против холодного холодильника.

Я не знаю, что она помнит о субботнем вечере, ведь она так много выпила. Под брюками мой член снова твердеет. Иисус, мать его, Христос, мне нужно еще разок потереться, если я планирую хоть немного поспать сегодня. Это напряжение убивает меня, а ожидание ее сообщения похоже на несколько часов подряд.

Шарлотта: Ха! Забавно! Я могла бы поклясться, что это был лифт.

Ну и хрен с ним. Она вспомнила.

Однажды я рассказал ей о повторяющейся фантазии, в которой она была в сапогах «трахни меня», короткой плиссированной юбке и ничего под ней, когда мы ехали в лифте. Все выходили, а я нажимал на кнопку «стоп» и трахал ее до беспамятства. Если Вселенная будет благосклонна ко мне, то в городе, который никогда не спит, с тысячами лифтов вокруг нас, возможно, моя фантазия сбудется.

Я: Это все еще так, детка.

Она так и не отвечает на мое сообщение, и мое самообладание спорит, стоит ли мне добиваться от нее большего. В итоге я сплю всего четыре часа, и как только наступает рассвет и встает солнце, я отправляю еще одно сообщение.

Я: Ты свободна сегодня, чтобы выпить кофе? Обещаю, что буду вести себя наилучшим образом.

Сегодня утром у меня несколько встреч с заинтересованными сторонами и агентами. Я отправляю Кейт письмо с просьбой прислать мне расписание на сегодня, пока я жду. Учитывая, что сейчас только шесть тридцать утра, я не жду ответа, пока мой телефон не загорится.

Шарлотта: Это зависит от обстоятельств. Я тоже получу шоколадное пирожное?

Мои губы изогнулись в улыбке, и, откинувшись в кресле, я снова прочитала ее сообщение. Я забыл, каково это — улыбаться, предвкушать что-то или, лучше сказать, кого-то, чувствовать этих чертовых бабочек, о которых постоянно твердят женщины. Черт, когда я успел стать таким слабаком?

Я: Зависит от того, что на тебе надето.

Я не могу удержаться. Может, они возбужденные бабочки, раз их так долго держали в неволе? Она пишет мне адрес и предупреждает, чтобы я вел себя хорошо.

Черт, опять началось. Мой член запульсировал, когда она назвала меня мистером Эдвардсом. В голове всплывает образ плетки, извращенного дерьма и «библиотекаря». Это не помогает снять напряжение.

И поэтому я заставляю себя игнорировать это, пытаясь сосредоточиться на работе, но терплю неудачу. Я не могу сосредоточиться во время первой встречи. Заинтересованные стороны наперебой говорят мне о прибыли, доходах и бюджетах. К счастью, у меня есть Кейт, чтобы делать заметки.

— Мне нужно быстро переговорить со старым другом, — говорю я Кейт в конце нашей встречи.

— Все в порядке, мистер Эдвардс. Ваша следующая встреча — в полдень за обедом, — она говорит, что пришлет мне подробности