срочно должен уехать, и он просил моего совета — можно ли оставить Галю одну в Москве до конца учебного года.

Р и т а. А жить она где будет?

Н е м ч и н о в а. У Гали отдельная комната и хорошие соседи. Что касается школы, то я пообещала, что мы сообща за ней присмотрим.

В и к т о р. Скорей уж она за нами.

Р и т а (поспешно). Виктор хочет сказать, что Галя сама достаточно серьезная и что о ней можно не беспокоиться.

Н е м ч и н о в а. Примерно так и я сказала. (Гале.) Ты довольна?

Г а л я. Довольна.

Н е м ч и н о в а. А я тобой — нет. Сегодня суббота, где «боевой листок»?

В и к т о р (насмешливо). Ай-ай-ай, Воробьева! Как не стыдно!

Г а л я (не сразу). Я думала… Лучше после выезда… Больше материала будет.

Н е м ч и н о в а. Что ж, не возражаю. (С едва заметной улыбкой.) Вы Проталина не видели?

Р и т а (удивленно). Вот же он!

Н е м ч и н о в а (обернувшись). Стасик здесь — и молчит? Невероятно! Впрочем… Они дуются на меня за двойку. Я не ошиблась?

С т а с и к (хмуро). Поставить двойку — что дураком обозвать. За это извиняться нужно.

Н е м ч и н о в а (улыбаясь). Ну, извини. Я должна была тебе кол влепить.

С т а с и к. Точно, осиновый… И после этого вы будете учить нас любви к людям?

Н е м ч и н о в а. Лентяй — еще не человек. Он не дает себе труда стать человеком.

С т а с и к (подняв руки). Сдаюсь! Провели еще одну душеспасительную беседу.

Н е м ч и н о в а. Только собираюсь.

В и к т о р (с улыбкой). Оставить вас наедине?

С т а с и к. Правда, им-то чего мучиться?

Н е м ч и н о в а. Знаю, все вы считаете себя сформировавшимися личностями и терпеть не можете поучений. Но ведь с твоими способностями… Да ты по литературе мог бы лучше всех учиться! Если бы только серьезно задумался над своим будущим.

С т а с и к. То ли будет, то ли нет…

Н е м ч и н о в а. Разве ясное понимание своего призвания не есть обязательный признак личности?

С т а с и к. Моя личность сначала сформировалась, потом расформировалась. Теперь жду, когда снова сформируется.

Н е м ч и н о в а. А если не дождешься?

С т а с и к (с преувеличенным пафосом). О, дайте мне мое призвание, и я переверну земной шар!

Г а л я (ей нравится его бравада). Тоже Архимед выискался…

С т а с и к. Не Архимед, Архимедик… Стоп! Архимедик — это маленький Архимед или большой медик?

В и к т о р. Большой звонарь.

С т а с и к (Немчиновой). А вдруг быть человеком без призвания — это и есть мое призвание? Мое маленькое хобби? (Декламирует.)

Я — человек без призвания,

Я — человек без прозвания…

Или просто — без звания?

Или тот я, кого никуда не зовут?

Н е м ч и н о в а. Бедный Стасик…

С т а с и к. А может, наоборот, богатый? Они уперлись каждый в свой закуток: Витька — в математику, Рита — в японскую лингвистику — и будут там всю жизнь смирно пастись. А передо мной открыт весь бурный мир со всеми его дорогами, выбирай любую!

Н е м ч и н о в а. Так выбирай же!

С т а с и к. Успеется.

В и к т о р. В армию призовут.

С т а с и к. Вот ты всегда так! Сразу заземляешь… А вообще… Это тоже призвание — быть призванным в армию.

Г а л я (горячо). Чего вы из армии пугало делаете? Я армию лучше вас знаю. И если бы парнем была…

В и к т о р. То что?

Г а л я. Сама бы туда пошла — вот что! Чтоб офицером стать.

С т а с и к. Жалко, что ты не парень. Сподручней было бы мозги вправлять.

Н е м ч и н о в а. Уверяю тебя, Стасик, твои мозги в большем беспорядке. И если ты бравируешь отсутствием призвания…

С т а с и к. Я, что ли, в этом виноват?

Н е м ч и н о в а. Кто же?

С т а с и к. Родители. Не наградили меня нужными генами. Или вы, учителя! Что не смогли во мне это призвание пробудить и воспитать.

Н е м ч и н о в а. А ты сам для чего на свете?

С т а с и к. Для счастья. Как птица для полета.

Н е м ч и н о в а. Говорят, птицы находят свой путь по магнитному полю Земли. Согласись, для человека такого ориентира маловато.

С т а с и к. Дорогая Нина Сергеевна! Если вы меня и в Бородино заманиваете, чтобы воспитывать… Так я лучше дома останусь!

Н е м ч и н о в а (взглянув на часы). Караул! Мы все рискуем дома остаться. Даю час на сборы. Опоздавшие идут в Бородино пешком. (Быстро уходит.)

В и к т о р. Ну, птички, попорхали?

С т а с и к. Лети-лети! Ты-то и без магнитного поля с пути не собьешься.

В и к т о р. Видишь, Воробьева, какой я паинька? А ты меня — дубинкой по голове. Пойдем, Маргарита, мне пора. (Демонстративно обняв Риту за плечи, ведет ее вслед за Немчиновой.)

Р и т а (оглянувшись). А ты, Стас?

С т а с и к. Идите, я догоню…

Рита и Виктор уходят.

Пауза.

Ты уверена, что я клоун? Может, мне в цирк податься?

Г а л я. Обиделся? Извини.

С т а с и к. Не перестаю удивляться неблагодарности человечества. Из сил выбиваешься, чтобы скрасить серость его будней, а тебя же за это обзывают. Клоуном или, того хлеще, лентяем.

Г а л я. Рита с Виктором давно дружат?

С т а с и к. Чего? А-а… Мы втроем с первого класса вместе.

Г а л я. Ты ж ее этак-то не обнимаешь…

С т а с и к (взглянув искоса). Вон ты про что… Любовь у них. Общеизвестная и общепризнанная.

Г а л я. Рита красивая…

С т а с и к. Заметила? Но Витька ценит ее не за формы, а за содержание. (Другим тоном.) Ладно, Соловейчикова, нам-то с тобой не до любви… Поскольку ты еще ростом не вышла, а я — плюю на нее с высотного здания. Пошли, пошли, Орлова-Коршунова, впереди у нас — Бородинская битва!

Г а л я (вздохнув). Потопали…

З а т е м н е н и е.

Улица (просцениум). Идут  В и к т о р  и  Е л е н а  Г л е б о в н а. У него за плечами — большой, туго набитый рюкзак.

В и к т о р (останавливается). Все, мать, дальше — запретная зона.

Е л е н а  Г л е б о в н а (с улыбкой). Витька, мы одни, никто не заподозрит тебя в излишней сентиментальности.

В и к т о р. Важно, чтоб я себя сам не заподозрил.

Е л е н а  Г л е б о в н а. Да, это было бы ужасно… (Другим тоном.) Носки шерстяные взял?

В и к т о р. Взял все, что надо. Уезжаю на сутки, а сборов и проводов — словно на целый год.

Е л е н а  Г л е б о в н а. Любые провода — разлука навсегда. Вырастешь — поймешь. (На движение Виктора.) Ты уже вырос, вырос! Я хотела сказать — поймешь, когда своим чадом обзаведешься. Возвратишься когда?

В и к т о р. Сказал же — завтра вечером.

Е л е н а  Г л е б о в н а. Не позже девяти?

В и к т о р. Надеюсь.

Е л е н а  Г л е б о в н а. Нет, ты скажи точно!

В и к т о р (со вздохом). Ладно, не позже девяти. Все?

Е л е н а  Г л е б о в н а. Будь здоров!

Виктор уходит, затем возвращается, целует мать и убегает. Елена Глебовна смотрит ему вслед.

З а т е м н е н и е.

Поляна неподалеку от Бородинского поля. Справа на переднем плане — большой стог сена с прислоненной к нему доской-лесенкой. Слева — рощица, за нею угадываются другие стога. В глубине — подмосковный пейзаж во всей его сентябрьской красе. Теплый день идет к концу. У стога, прислонившись к нему спиной, сидят  Р и т а, В и к т о р  и  С т а с и к. Справа слышится негромкая песня.

Р и т а. Небо-то перед закатом какое… (Виктору.) А ты не хотел ехать.

В и к т о р. Так вот разнежишься, небом любуючись… К учебникам потом трактором себя не затянешь.

С т а с и к. И без учебников да тракторов люди