– Нам нужно поговорить об Эрике до вашего мужского разговора.

– Я знаю. Если вы над этим задумаетесь, то ответ напрашивается сам собой. Я считаю, что это замечательное решение.

Густые ресницы скрывали выражение его глаз. От Уолдо веяло таким спокойствием, что Джо смутилась. Слово «брак» вертелось у нее в голове, но она отбросила его. Они оба к этому не готовы. Что касается ее, она не знала, созреет ли вообще когда-нибудь для такого поворота событий.

– Вы имеете в виду, что Эрик останется со мной, – мягко проговори ла она, – а вы будете его забирать на каникулы?

Его взгляд стал пустым и безразличным.

– Когда мы в прошлый раз обсуждали эту проблему, нас подслушали, – сказал он. – Мы оба знаем, что из этого вышло. Так что давайте выберем подходящее время и место. Спокойной ночи, Джо. – Он повернулся к лестнице, собираясь спуститься.

– Подождите!

– Что еще?

– По крайней мере объясните, откуда вы знали, что Эрик в церкви. Как вы догадались, где его искать?

– Эрик поступил так, когда первый раз убежал из школы Хардинга. Он рассказал, что перед смертью мама ему велела, если с ним что-нибудь случится или он заблудится, идти в ближайшую церковь к викарию.

– Понятно. В этом есть смысл. Если не доверять викарию, то кому тогда верить?

– Это все, Джо?

Она слегка пожала плечами:

– Чем больше я узнаю о матери Эрика, тем больше ей восхищаюсь. Как Джон мог…

Уолдо резко отвернулся.

– Поговорим завтра, – бросил он и пошел вниз по лестнице.

Джо озадаченно смотрела ему вслед.

– Что я такого сказала?

Ответа не последовало. Она прошла в свою спальню и громко захлопнула дверь.

«Если я еще раз услышу имя Джона Чесни, то застрелюсь…»

Так думал Уолдо, стряхнув пепел с сигары и выпустив облачко дыма. Он сидел в своем кабинете рядом со спальней, просматривая заметки, которые сделал в Бринзли-Холле. Но никак не мог сосредоточиться. Он все еще думал о Джо. Об их разговоре полчаса назад на лестнице. Ему не нравилось, что женщина имеет такую власть над его мыслями в любое время дня и ночи, независимо от того, чем он занят.

Достаточно ее взгляда, слова, и он таял как воск в ее руках. Но эти руки были безжалостными. А он считал себя бесстрашным. Герцог Веллингтон так называл его в своих донесениях из Испании. И вот теперь он сидит здесь и зализывает раны после схватки с призраком. Как можно сражаться с покойником?

Он этого не умеет и не намерен пытаться.

Нахмурившись, Уолдо взял карту Бринзли-Холла. Поразмыслив немного, он сделал на полях пометки. Подумав еще, зачеркнул их. Это бесполезно. Нужно ложиться спать.

Швырнув окурок в камин, он вошел в спальню и замер. Джо была здесь, снова в прозрачном пеньюаре, словно материализовавшись из его самых тайных фантазий. Она сидела в кресле у камина.

– Что вы здесь делаете? – резко спросил он.

– Уолдо, это несправедливо, – упрекнула она, – и совсем на вас не похоже. Я отвечу на ваш вопрос. Я пришла, чтобы… – Вздохнув, она встала и подошла к нему. – Когда вы вот так стоите и молчите, мне очень трудно…

– Тогда вам не нужно было сюда приходить.

Едкость его слов заставила Джо умолкнуть. Но она зашла слишком далеко, чтобы отступать. Ей не понадобилось много времени, чтобы собраться с мыслями. Теперь она была готова смирить гордыню и выслушать его колкости без всякого протеста.

– Я не думаю, что хорошо для меня или для Эрика, – мягко сказала она. – Я забочусь о том, чтобы было славно для вас. Вот почему я не могу выйти за вас замуж.

В его арсенале был целый набор улыбок, которыми он пользовался, чтобы произвести разрушительное действие. Циничный изгиб его губ соответствовал тону:

– Не помню, чтобы я делал вам предложение.

– На словах – нет. Но если бы вы это сделали, у меня был бы соблазн ответить «да».

– Правда? Интересно узнать почему?

Она вертела в руках пуговицы его жилета, поэтому не заметила, как у него едва заметно дергается щека.

– Разве это не самое лучшее решение проблемы опеки над Эриком? – Джо подняла на него глаза. – Я не могла бы выйти замуж за человека, которого не люблю и не уважаю. Вас я люблю и уважаю. Более того, я счастлива быть с вами.

Уолдо потер бровь и покачал головой.

– Если вам нужен хороший друг, – сказал он, – можете рассчитывать на меня. Я не желаю занимать место вашего мужа. Это все? Мне бы хотелось лечь спать.

Шипы оказались острее, чем она рассчитывала, но Джо готова была все стерпеть. Спокойным тоном, без намека на обиду она промолвила:

– Нет, не все. Я не хочу, чтобы вы заняли место Джона. Я не изменила своих намерений и не ищу мужа. Я думаю, что вы могли бы стать моим любовником.

– Любовником?! Так перейдем к делу!

– Что с вами? – воскликнула Джо. Терпение, которое никогда не было ее сильной стороной, иссякло. – То вы меня целуете и успокаиваете, то ведете дело к ссоре. Стоит мне упомянуть о Джоне, как у вас пена на губах появляется.

Глаза Уолдо вспыхнули от ярости.

– Я не желаю слышать о Джоне Чесни, понятно? Мне будет очень приятно, если я вообще забуду его имя, так что не упоминайте о нем в моем присутствии.

Сначала Джо растерялась, потом ее охватил гнев. Она открыла ему душу, пыталась объяснить, почему не годится ему в жены, а он посмеялся над ней. Если у него есть хоть капля чуткости, то он должен видеть, что она нуждается в утешении, а не в оскорблениях.

– Джон, Джон, Джон! – вскинув подбородок, выпалила она.

– Я предупреждал, Джо.

Она уперла руки в бока.

– Джон, Джон…

Уолдо схватил ее и прижал свои губы к ее рту. Мгновение спустя они отпрянули друг от друга, оба ошеломленные яростным поцелуем. Его зрачки расширились, ее дыхание стало сбивчивым и частым. Они переглянулись и вновь кинулись друг к другу, сплетаясь словно в смертельной схватке.

В прошлый раз Уолдо пообещал показать ей, что наслаждение может быть томительно-медленным и радостным. Но сейчас он был во власти первобытного инстинкта, который не имел ничего общего с блаженством. Уолдо хотел изгладить все следы Джона Чесни из ее ума и сердца. Он жажжал заполнить ее собой, запечатлеть в ее душе собственный образ, так чтобы она помнила только его имя.

Все еще сплетенные воедино, они рухнули на кровать. От прикосновения его губ жаркие волны расходились по всему ее телу, наполняя неизведанным ощущением. Все было так, как в прошлый раз, и вместе с тем совершенно по-другому. Уолдо был другой. Джо чувствовала на его губах привкус необузданной страсти, отчаяния и чего-то неведомого.