— В случае с Дрю абсолютно исключено. Ее задушили ремнем.

— Меня на эту мысль навела ванна в деле Дрю, — говорит доктор Марони. — И вот теперь эта последняя фотография женщины в медной ванне.

— Насчет Дрю вы ошиблись. Но то, что жертвы перед смертью — в последнем случае, к сожалению, мы также вынуждены предполагать смерть — помещались в ванну, здесь я согласна. И если нет свидетельств обратного, утопление следует рассматривать как вариант. Одно могу сказать с полной уверенностью: Дрю точно не утонула, — повторяет Скарпетта. — Но это не означает, что не утонула и та женщина из Бари. Что случилось с женщиной в медной ванне, мы пока не знаем. Мы даже не знаем, мертва ли она, хотя я боюсь, что да.

— Вид у нее такой, словно она в наркотическом состоянии, — замечает Бентон.

— Подозреваю, что у всех троих было кое-что общее. У женщины из Бари уровень алкоголя в крови втрое превышал допустимый. У Дрю — вдвое.

— Скомпрометировать, чтобы контролировать, — соглашается со Скарпеттой Бентон. — И никаких намеков на то, что жертва в Бари была утоплена? В отчете ничего? Как насчет диатомеи?

— Диатомеи? — спрашивает доктор Марони.

— Микроскопические водоросли. Первое, что следовало проверить, если подозревалось утопление.

— С чего бы им подозревать утопление, если ее нашли у дороги?

— Во-вторых, — продолжает Скарпетта, — диатомеи распространены повсеместно. Они есть в воде. Они переносятся по воздуху. Точный ответ можно получить только при исследовании костного мозга или внутренних органов. И вы правы, доктор Марони. У них не было никаких оснований дня такого рода исследований. Что касается жертвы в Бари, то она, возможно, стала случайной жертвой. Не исключено, что Сэндмен… отныне я буду называть его так…

— Мы не знаем, как он сам называл себя в то время, — напоминает доктор Марони. — Мой пациент определенно не пользовался этим прозвищем.

— Я буду называть его Сэндменом ради ясности, — говорит Скарпетта. — Наверное, он бродил по барам, дискотекам, туристическим аттракционам, а ей просто не повезло со временем и местом. А вот Дрю Мартин он выбрал уже намеренно.

— Этого мы тоже не знаем. — Доктор Марони раскуривает трубку.

— Думаю, что знаем. Письма доктору Селф, в которых упоминалась Дрю Мартин, он начал писать еще прошлой осенью.

— Если предположить, что он — убийца.

— Сэндмен прислал доктору Селф фотографию Дрю в ванне. Снимок сделан сразу после убийства. Мне других доказательств не нужно.

— Пожалуйста, расскажите о глазах, — просит доктор Марони.

— Судя по отчету, глаза у канадской туристки он не вырезал. У Дрю они были удалены, а глазницы заполнены песком. Веки склеены. Все это, как я полагаю, сделано уже после смерти.

— То есть символизм, а не садизм, — комментирует Бентон.

— Сэндмен — Песочный Человек — в сказках сыплет детям в глаза песок, отчего они засыпают, — напоминает Скарпетта.

— Явная мифология, на которую мне хотелось бы указать, — говорит доктор Марони. — Фрейд, Юнг — не важно. Важно то, что мы игнорируем глубинную психологию, что крайне опасно.

— Я ничего не игнорирую, — не соглашается Бентон. — Жаль, вы проигнорировали то, что узнали о своем пациенте. Подозревали, что он имеет отношение к смерти туристки, но ничего никому не сказали.

Споры. Намеки на допущенные ошибки. Закамуфлированные обвинения. Пока три стороны ведут дебаты, Венеция уходит под воду. Наконец Скарпетта говорит, что у нее еще много работы в лаборатории, и если у них нет к ней вопросов, она кладет трубку. Вопросов нет. Скарпетта отключается, и доктор Марони снова приводит аргументы в свою защиту:

— Это было бы нарушением врачебной этики. Я не располагал ни свидетельствами, ни доказательствами. Вы же знаете правила. И что было бы, если бы мы бежали в полицию при каждом упоминании пациентом о насилии, при каждой неясной аллюзии на некие деяния, считать которые случившимися в действительности у нас нет ни малейших оснований? Да мы бы ежедневно сдавали пациентов полиции.

— Я придерживаюсь мнения, что вам следовало сообщить о том пациенте полиции и уж по крайней мере подробнее расспросить о нем доктора Селф.

— Позвольте напомнить, Бентон, что вы уже не агент ФБР и арестовывать людей не в вашей компетенции. Вы судебный психолог в психиатрической клинике. Вы штатный работник медицинской школы Гарвардского университета. Ваша наипервейшая забота — интересы пациента.

— Наверное, я уже не в состоянии справляться со своими обязанностями. Две недели с доктором Селф заставили меня по-новому взглянуть на многие правила. В том числе и те, которых придерживаетесь вы, Пауло. Вы защищали пациента, и в результаты погибли две женщины.

— Мы еще не знаем, он ли это сделал.

— Он.

— Скажите, какой была реакция доктора Селф, когда вы показали ей те фотографии? Где Дрю в ванне. Комната выглядит довольно старой.

— Мы полагаем, что ее убили либо в Риме, либо где-то поблизости от Рима.

— А вторая? — Доктор Марони наводит курсор на другой файл из электронной почты доктора Селф и щелкает «мышкой». Женщина в ванне, на этот раз медной. Ей лет тридцать на вид, у нее длинные темные волосы. — Что сказала доктор Селф, когда вы показали ей эту фотографию? Насколько я понимаю, последнюю из присланных Сэндменом?

— Письмо пришло, когда она лежала в магните. Когда я показал ей этот снимок, она увидела его впервые. Ее первая реакция — возмущение. Мы взломали ее почту, прочитали ее письма, нарушили ее законные права и все такое. Люси — хакер, и теперь из-за нее весь мир в курсе, что она, доктор Селф, находилась в клинике Маклина в качестве пациента. Кстати, откуда эти обвинения в адрес Люси? Интересно, кто указал на нее доктору Селф.

— Могу только сказать, что Люси действительно преступила закон, и здесь я согласен с обвинениями.

— А вы видели, какую информацию разместила на своем веб-сайте доктор Селф? Признание Люси в том, что у нее опухоль мозга. Прочесть может каждый желающий.

— Люси действительно рассказала об этом? — Доктор Марони удивлен. Этого он не знал.

— Уверяю вас, никакого признания не было. Скорее всего доктор Селф каким-то образом узнала о том, что Люси регулярно посещает клинику для сканирования, и сама сочинила это признание и вывесила его у себя на сайте.

— И как Люси?

— Можете поставить себя на ее место.

— Что еще доктор Селф сказала о второй фотографии? О женщине в медной ванне. Мы ведь по-прежнему не знаем, кто она.

— Похоже, кто-то подбросил доктору Селф идейку, что именно Люси залезла в ее почту. Странно.

— Женщина в медной ванне, — напоминает доктор Марони. — Что сказала доктор Селф во время вашего разговора на ступеньках? — Он ждет. Набивает трубку.