вопрос, на который я не был готов ответить. Не просто потому что к ней ничего не чувствовал, а как раз наоборот я испытывал к ней бурю эмоций. А вот на счет нее глубоко сомневался, поэтому не был уверен стоит ли ей открываться. Но и промолчать было не хорошо, она ведь ждала, затаив дыхание. Ведь надо было ей портить такую идиллию! Дьяволица, а не человек!

— Наверное, любовь… — протяжно выдохнул, вбирая с свой рот так и манивший в меня темно-розовый сосок. С ее уст вылетел тяжелый вздох. Пусть она и не признала, что целиком и полностью принадлежит мне, но скоро все измениться я уверен. Камилла молчала, решил задать встречный вопрос. — А, что чувствуешь ты? — внимательно посмотрел на нее, чтобы не упустить ни одну реакцию ее организма.

— Я? — переспросила она, словно в комнате кроме нас присутствовал третий. Потом опомнилась, что не так выразилась, поспешила исправиться. — Я-я, не знаю… я не знаю, вообще, что такое любовь, — сипло добавила она. Будто бы я спрашивал у нее, что такое любовь. По-моему она слышит то, что хочет, а не то, что ей говорят.

— Потому что ты закрылась в себе, ты позволяешь себя любить только физически… — проворчал я, глубоко вобрав в легкие воздух продолжил. — Откройся… открой душу, впусти в свое сердце чувства, и ты поймешь, что это и есть любовь… доверься мне, волчонок… — прошептал я, посылая волу тепла. Она покрылась мурашками и на глазах навернулись слезы. Казалось, еще чуть-чуть надавить — она разреветься и все расскажет. Но я как всегда ошибся в ней уже не в первый раз.

— Я стараюсь, понимаешь, очень стараюсь довериться вновь, но мне это сложно дается… — прошептала, смахнув одинокую слезу. Тогда я понял, что она вновь ничего не расскажет. Она и сама не поняла, как сказала «вновь». Кто же сломал ее, что она закрылась от мира до такой степени? Что с ней произошло? — Все, что тебе надо знать, ты это уже знаешь, потому что я начала жизнь с нового листа. Теперь я человек, у которого нет прошлого, прошу не возвращай меня туда, откуда я не смогу найти обратный путь… иначе я снова застряну в бесконечном кругу лабиринта самого «Дьявола». — На последнем слове ее голос стал таким тихим, она явно имела виду кого-то под словом «Дьявол». Того, кого она сильно боялась, того, кто ее изнасиловал.

Волк внутри рвал и метал, чувствуя страх своей пары. Ему хотелось защитить ее, но он понятия не имел кто это мог быть, поэтому злился еще больше.

— Хорошо… — согласился я. Не стал усугублять состояние Камиллы. Старается довериться это лучше, чем ничего. А пройдет время и наступит и все остальное. — Только знай, я никому тебя не отдам… ты только моя… моя навсегда… — прошептал в ушко волчонку. Она крепче обняла меня за шею. И вот всегда так. Когда страх сковывает ее, она интуитивно ищет поддержку во мне.

— Хочу тебя… — прошептала она, обхватывая ногами меня за бедра. Волк моментально среагировал на призыв своей самки, внутренне зарычав. Член мгновенно затвердел внутри волчонка.

— Ах, ты ненасытная… — ухмыльнулся, выходя из нее и снова входя до упора.

— Это ты делаешь меня такой, раньше я не была зависимой от… — не договорив замолчала, словно ляпнула лишнее.

— Волчонок мой, — вдохнул ее аромат ночных лилий, волк завыл одурманенный блаженным запахом своей самки. Больше всего хотелось, мне взять ее сейчас в своей любимой позе, не имея возражений. Не церемонясь развернул ее на живот, подогнув колени. Камилла взвизгнула. Подложил одной рукой ей под живот подушку, другой удерживал, чтоб не пыталась отползти. Она расставила руки по обе стороны подушки.

— Дамиан… — попыталась она задвигать телом, пытаясь развернуться. Да, только кто бы ей позволил.

— Ш-ш-ш, тебе понравится… — прошептал я будоражащим голосом. Поцеловал место соединения шеи и ключицы. Однажды, там будет моя метка преобладания. Провел когтем линию вдоль позвоночника, не поранив нежную кожу. Ее молочная кожа покрылась мурашками. Я улыбнулся. Ласки приятная штука, но член находившийся в ней наливался свинцом. Зарычав я начал двигаться в ней жестко и интенсивно. Малышка комкала простынь, стонала при каждом толчке. Я скрутил ее длинные волосы себе на кулак и оттянул. Камилла прогнулась назад, что давало еще больше возможности войти в нее глубже. Волк выл, получая желаемое. Груди моего волчонка подпрыгивали, при каждом моем вторжении в ее теплую пещерку. Боже она сведет меня с ума. Я сжал их, и она громко застонала. Ее стоны музыка для моих ушей. Жаль, что она не понимает, что встретить свою пару — это наивысшее Божье награждение. Открывшись она бы поняла насколько ярче бы были ощущения, которые сейчас испытывает. В пояснице росло напряжение, предвещая скорейшую разрядку. Камилла дрожала под моим телом. Я двигался быстрей, последним толчком излил свое семья. Нас накрыл оргазм, доводя до исступления. Камилла билась в мелких конвульсиях, ртом вбирая воздух. Ее тело обмякло под моим натиском. Медленно вышел из нее, она выдала глухой гортанный стон. Обессиленно упала на кровать. Скинул подушку на место и заволок Камиллу за собой на середину кровати, спиной прижав к своей мускулистой груди. — Волчонок, рядом с тобой я превращаюсь в безумца… — прошептал, утыкаясь носом в шею малышки. Уставшая Камилла так быстро провалилась в сон, что мои слова ничего никак не от комментировала мои слова. Конечно, вымотал беднягу. Возможно, нужно было быть по нежнее, но контроль просто рушиться, когда я вхожу ее теплое лоно и вдыхаю пленительный аромат ночных лилий вперемешку с ароматом ее возбуждения. Даже ее сопение, кажется, таким милым.

Ох, черт! Я и забыл, что за дверью остались оборотни с вещами Камиллы. Пока она безмятежно спала мы съездили к ней домой, забрали ее вещи, кажется, ничего не забыл. Исследовал каждый уголок, но ничего подозрительного не нашел. Видать и вправду она успела припрятать в камере хранения все, что не должно было попасть мне под глаза. Инстинкт самосохранения развит хорошо, почти как у нас. Но как бы там не было все равно ошибется, людям свойственно ошибаться и тогда я раскрою ее секрет, а может и секреты. Кто знает, что скрывает восемнадцатилетняя девочка и почему даже ни где не учится и неужели ее насильник ее преследует?.. Кажись ее тайна и в правду будет связана с самим Дьяволом.

Укрыв волчонка теплым пледом, направился вниз за вещами. Оборотни уставшие и поникшие сидели в машине. Был бы сегодня со мной Уилсон, то провести эти замечательные часы