Боже мой, только и подумал Холкрофт, придя в себя и отдавая отчет в том, что же все-таки произошло. Если эти сволочи убьют его, то не оставят в живых и Хелден. Если рябого защищали убийцы и они знали, что он, Холкрофт, распознал их задачу, они вполне могли допустить, что Хелден с ним заодно. Они пойдут за ней и убьют. Ноэль с трудом прокладывал себе дорогу сквозь плотный круг зевак, уклоняясь от сотни разгневанных рук, в направлении, где, по его смутным понятиям, он оставил Хелден. К прилавку с посудой. Точно. Вот он. Но Хелден здесь нет. Ноэль подбежал к продавцу и закричал:

— Женщина! Здесь была белокурая женщина!.. Простите, я плохо говорю по... Женщина! Блондинка! Она была здесь.

Торговец пожал плечами и продолжил чистить какую-то чашу.

— Где она?! — продолжал вопить Ноэль.

— Да вы сумасшедший! Безумец! Полиция! — разозлился француз.

— Нет, ну пожалуйста... Светлая такая женщина... Торговец сжалился над Ноэлем и неопределенно кивнул влево.

Холкрофт ринулся влево от лотка и снова нырнул в толпу. Неужели ее убили? Он напряженно вглядывался в людей вокруг, в каждую пару глаз, каждую копну волос. Но ее нигде не было. Хелден! Внезапно сзади кто-то опять на него набросился, нанеся сильный удар по почкам, пытаясь сдавить шею. Ноэль локтем ударил в живот нападавшего и, оказавшись за ним, поволок назад. Задыхаясь, он тащил тяжелое извивающееся тело сквозь толпу. На мгновение руки противника ослабли, но мгновения этого Ноэлю хватило, чтобы ухватить того за предплечье, рвануть вниз и бросить напавшего на бедро. Оба упали на землю. И Ноэль увидел лицо! Под коротко остриженными непослушными волосами на лбу небольшой шрам, злые голубые глаза. Это который моложе, из тех двух агентов, что допрашивали Ноэля в лондонском отеле. Ярость душила и подстегивалась животным неконтролируемым страхом. Уж если британская разведка вмешалась, то вмешательство это вполне могло стоить Хелден жизни. Но почему? Почему именно здесь? В этой забытой Богом французской деревне? Ответов не было. Единственное, что Холкрофт знал наверняка, так это то, что человек, чье горло он сжимает сейчас в ненависти, его враг, ничуть не меньший, чем «Возмездие» или «Одесса».

— Поднимайся. — Ноэль с трудом встал на ноги и дернул побежденного. Ошибка состояла в том, что на какое-то мгновение агент оказался свободен. Чем он и воспользовался, нанеся Холкрофту сокрушительный, парализующий удар в живот. Глаза вылезли у Холкрофта из орбит, и в течение нескольких минут он сознавал лишь то, что его волокут сквозь ряды изумленных лиц. Потом какая-то сила отшвырнула его к стене, голова ударилась о твердую поверхность.

— Идиот! Какого черта ты сделал это? Тебя же чуть не убили! — Человек из МИ-5 не кричал, хотя так могло показаться, настолько напряженным и взвинченным он был в тот момент.

Ноэль попытался сосредоточиться.

— Ты, ублюдок! Ты же пытался убить меня! — просипел он.

— Ты определенно сумасшедший, Холкрофт! Тинаму не тронет тебя. Я должен был вытащить тебя отсюда.

— Тинаму здесь?

— Идем.

— Нет. Где Хелден?

— Естественно, не с нами. Ты думаешь, мы — психи? — Ноэль уставился на агента. Он прав. Это безрассудство.

— Значит, кто-то увез ее. Хелден исчезла.

— Если ее здесь нет, значит, она сама ушла, добровольно. Мы пытались предостеречь тебя.

— Ты ошибаешься. Был человек с рябым лицом...

— "Фиат"?

— Точно! Он следил за нами. Я попытался добраться до него, но его люди опередили меня. И хотели убить.

— Идем со мной, — приказал агент, схватил Ноэля за руку и потащил вниз по тротуару.

Они дошли до узкого темного переулка между двумя домами. Ни единого луча света. Все скрыто в полумраке. По краям переулка — ящики для мусора. За третьим ящиком справа Холкрофт увидел пару ног. Четыре-пять шагов, и можно увидеть лицо. На первый взгляд рябой казался смертельно пьяным. В руке он сжимал бутылку красного вина, следы вина виднелись на брюках. А на груди красное пятно совсем другого свойства. Он был застрелен.

— Вот твой убийца, — спокойно сказал агент. — Теперь будешь слушать нас? Возвращайся в Нью-Йорк. Расскажи все, что знаешь, и оставь это дело навсегда.

В голове у Ноэля все смешалось, смятение охватило его. Сначала жуткая смерть в облаках, потом убийство в Нью-Йорке, следующее — в Рио, и теперь здесь, в тихой французской провинции. «Возмездие», «Одесса», «Вольфшанце»... Теперь для тебя все будет по-другому...Холкрофт повернулся к человеку из МИ-5, и голос его мало чем отличался от шепота.

— Не могу я. Понимаешь, не могу.

Неподалеку послышалась перестрелка. Промелькнули две фигуры. Приказы яростные и жесткие, но слов не разобрать. Крики о помощи прервались звуком удара одного тела о другое, злобные шлепки вновь и вновь. И тут до Холкрофта донеслось: «Ноэль! Ноэль!»... Хелден! Он окончательно пришел в себя и точно знал, что нужно делать.

Резко, изо всей силы он двинул плечом агенту английской разведки, отшвырнув того к мусорным ящикам, скрывающим труп человека с рябым лицом, и стремительно выбежал из переулка.

Он снова услышал крики, но, откуда они доносились, определить было невозможно: на деревенской площади неистовствовала толпа, звучали концертино и кларнеты. Там, где толпа расступалась, скакали, крутились и вертелись в деревенских танцах пары. Fete d'hiver[12]стал карнавалом.

— Ноэль! Ноэль!

Налево от площади, вверх по изогнутой улочке — крики доносятся оттуда! Холкрофт побежал сломя голову, налетев на целовавшихся влюбленных. Туда.

— Ноэль!

Он оказался в переулке, по обе стороны которого шли трехэтажные дома. Он кинулся дальше — крик раздался снова, но уже ни слов, ни имен, только крик, оборванный ударом, вызвавшим стон.

Господи! Он должен ее найти...

Дверь!Дверь была приоткрыта; она вела в четвертое справа здание. Крик отсюда!

Он побежал туда, по дороге вспомнив, что в кармане у него пистолет. Ноэль достал его и, неуклюже держа оружие в руке, вдруг осознал, что ни разу даже толком не взглянул на него. Теперь, рассмотрев оружие, он на секунду замер.

Он плохо разбирался в пистолетах, но такой он уже видел. Это был самозарядный «ТП-70», такой же, как и пистолет, что одолжил ему Сэм Буоновентура в Коста-Рике. Это совпадение не придало ему уверенности, скорее напротив — ему просто стало дурно. Это был чужой мир.

Проверив предохранитель, Холкрофт распахнул дверь, стараясь держаться в тени. Он попал в узкий, длинный, полутемный коридор. По левой стене футах в двенадцати Друг от друга находились две двери. Насколько он помнил подобные строения, в правой стене тоже должны быть две двери; оттуда, где он стоял, их не было видно.