– Разбилось? – переполошилась жена, пытаясь разглядеть трещины на залитом дождём стекле.

– Нет, зато «дворник» повредило.

Она и сама уже видела: стеклоочиститель с левой стороны безжизненно поник. Теперь различать дорогу стало совершенно невозможно, и Руслан был вынужден прижаться к обочине, остановиться и включить «аварийку».

– Добро пожаловать на юг, – немедленно отреагировала с заднего сидения Алиса. – Надеюсь, нас не смоет, папочка?

Он вцепился обеими руками в руль и крепко стиснул зубы, чтобы не высказать противной девчонке всё, что о ней думает. Всю дорогу она только и делала, что изводила его, язвила, и он был на пределе. К тому же отвратительно спал этой ночью: в номере придорожного мотеля было слишком душно и полно комаров. Вдобавок час назад их оштрафовали за обгон на перекрёстке. Руслан не заметил перекрестка, зато его самого заметила камера видеонаблюдения, и первый же гибэдэдэшник призывно махнул палкой. Было два варианта: либо лишиться прав, либо заплатить немалый штраф. Разумеется, он открыл бумажник. А вскоре полил дождь, и проклятый камень угодил прямо в «дворник»…

Ему страстно хотелось схватить Алису за шкирку и вышвырнуть из машины: пусть помокнет, проветрится, авось научится уважать старших. Верно оценив его состояние, Маруся в сотый раз взялась сглаживать зарождающийся конфликт:

– Алиса, сейчас же прекрати! – попробовала она одёрнуть дочь. Непривычный суровый тон дался жене плохо: голос подвёл, дрогнул, слова прозвучали скорее просительно и жалобно, чем строго. – Ты же видишь, папа и без того нервничает! Мы, наверное, просто посидим и переждём, да? Дождь кончится, и ты посмотришь, как всё починить?

– Кому и папа, – вполголоса, но вполне отчётливо процедила девочка, и он, разумеется, услышал. Рывком распахнул дверь и вышел из машины. Ощущение было такое, словно на него вылили ведро холодной воды. Стуча зубами, склонился над «дворником», пытаясь оценить масштабы повреждения.

К счастью, всё оказалось не так плохо. Он быстро убрал злополучный камень и снова вернулся в салон: потребовалcя гаечный ключ. Маруся что-то отрывисто выговаривала Алисе, умолкнув при его появлении. Руслан нашарил под сиденьем отвертку и опять захлопнул дверцу.

Сражаясь с увечным стеклоочистителем, он изо всех сил старался привести мысли в порядок. Надо взять себя в руки. В конце концов, он взрослый человек, а Алиска – всего лишь четырнадцатилетний подросток. В этом возрасте все максималисты, что толку ругаться и доказывать свою правоту. Нужно быть терпимее, снисходительнее, мудрее…

Однако мудрость давалась с трудом. Может, будь Алиса его собственной дочерью, всё было бы проще, и её выкрутасы не выводили бы из себя так сильно. Любимым детям прощают многое, если не всё.

Но чужую вздорную девчонку любить не получалось. Да и обычная вежливость давалась всё хуже и хуже. Уже не впервые в голову закралась мысль: а не зря ли он всё это затеял? Зачем было брать на себя такую ответственность, тащить их неведомо куда? С другой стороны, для себя иного выхода не видел, а Маруська была его женой, и он любил её. Но брать с собой Маруську, бросив Алису, было немыслимо.

Вроде бы теперь «дворник» должен заработать. Руслан, мокрый как мышь, плюхнулся на сиденье.

– Замёрз? С тебя вода льёт, – виновато произнесла жена, как будто это она запустила камнем в стекло. Иногда заискивающие интонации её тихого голоса выводили Руслана из себя. Заставляли ощущать себя маньяком, который тиранит ни в чём не повинную жертву.

– Ничего, согреюсь, – буркнул он. Стянул через голову насквозь мокрую футболку и повесил на спинку сиденья. Проверил: дворники послушно размазывали дождевые капли по стеклу.

– Поедем или подождём, пока ливень кончится? – несмело спросила Маруся.

– Поедем потихоньку.

По правде говоря, ему осточертело это путешествие, хотелось быстрее добраться до места. Он рассчитывал оказаться в Каменном Клыке уже к вечеру, но теперь, из-за вынужденных остановок, данная перспектива выглядела всё более туманной.

Маруся еле слышно вздохнула, но возражать не решилась. Руслан отлично знал, что жена предпочла бы переждать непогоду. Несколько лет назад они попали в аварию: автомобиль занесло на скользкой дороге. Он пытался вырулить, но избежать столкновения не удалось, и они врезались в столб. «Четырнадцатая» пострадала довольно сильно. Это вообще была невезучая машина, с которой вечно что-то случалось: то «раздели» на стоянке, то магнитолу спёрли, разбив боковое стекло. После той аварии Руслан на ней не ездил, отремонтировал и продал. Добавил денег, купил «Ниссан», который теперь сменил на «Опель».

Они с Маруськой, к счастью, тогда отделались ушибами и ссадинами. Но страх, который испытала жена в те короткие мгновения, остался с ней навсегда, и он часто замечал его тёмную тень на дне её оленьих глаз. Видел, как она судорожно сжимает руки в замок, стоит ему чуть превысить скорость, знал, как боится она ездить в дождливую или снежную погоду, и всегда старался оградить её от таких поездок. Но сейчас Марусин испуг почему-то вызвал у него мстительную злую радость. Он сделал вид, что не замечает состояния жены и завёл двигатель.

Они проехали совсем немного, когда дождь внезапно прекратился, как будто кто-то наверху завернул кран.

– Надо же, как странно: взял и перестал! – на Марусином лице было написано такое облегчение, что Руслану стало стыдно. В самом деле, чего он на неё-то взъелся? Разве она виновата? Он повернул голову, улыбнулся жене и легонько сжал её тонкие пальчики. Она тут же радостно и благодарно улыбнулась в ответ.

Оставив далеко позади Ростов-на-Дону, Руслан смирился, что сегодня в Каменный Клык им не успеть. Собственно, никакой спешки и не было – днём раньше, днём позже, ничего страшного. Просто не терпелось увидеть место, где им предстояло начать новую жизнь.

Ближе к окончанию пути дорога становилась всё более утомительной. Когда проезжали Татарстан, Ульяновскую, Саратовскую, Волгоградскую области, приятно покалывало радостное нетерпеливое ожидание. Сейчас на смену ему пришла усталость. Выматывало не само путешествие: оно вполне могло бы оказаться приятным, если бы не маленький монстр, расположившийся на заднем сидении. Руслана измучило непрекращающееся чувство напряжённого ожидания очередной Алискиной выходки. Поначалу у него получалось игнорировать девчонку, но спустя сутки это стало почти невозможно. Он стискивал челюсти и пытался сосредотачиваться на пейзаже.

За окнами тёмно-серого, словно приготовившегося к прыжку мощного «Опеля», пролетали леса и перелески, постепенно сменившиеся огромными открытыми пространствами, мелькали города, городишки и посёлки. Некоторые селения, преимущественно на Кубани, радовали глаз ухоженными домами и аккуратными улицами, однако слишком многие выглядели неприютными и полузаброшенными.

Одно село запомнилось особенно. Машина ехала медленно, неуклюже подпрыгивая на кочках и колдобинах, каждую секунду рискуя провалиться в очередную дорожную яму. Людей не было видно: до самого выезда из села они так никого и не повстречали.