— Обеспечьте это, Карл, — повернулся Далюге к Франку, — и назначьте вознаграждение за сведения о его местопребывании. Вознаграждение должно быть большим, скажем, 100000 рейхсмарок.

— Сделаем, — пообещал Франк.

— Какие у вас на завтра еще планы, штурмбанфюрер? — допытывался Далюге у Абендшена.

— Сегодня вечером планируется объявить комендантский час, — пожал плечами Абендшен, — а ночью провести облаву. Я подозреваю, что завтра с утра все отделения гестапо будут забиты арестованными, с которыми придется полдня разбираться.

— Какими силами вы собираетесь провести эту облаву? — поинтересовался Далюге у Франка.

— Гестапо, полиция и частично войсковые части, — ответил Франк.

— Да, тогда улов будет действительно большим, — согласился Далюге. — А сил только полиции и гестапо у вас не хватит?

— Я хотел привлечь к этому сотрудников гестапо из других крупных городов, — признался Франк, — но штурмбанфюрер посоветовал не только не делать этого, но и в других городах также ввести усиленные патрули и провести соответствующие мероприятия. Он считает, что преступники могли уже покинуть Прагу.

— Он прав, — согласился обергруппенфюрер, — Более того, я предлагаю вам ввести комендантский час по всему Протекторату и провести в крупных городах облавы. Там тоже можно привлечь на помощь войсковые соединения.

— Боюсь, командование вермахта воспротивится, — покачал головой Франк. — На Прагу у меня есть личное разрешение фюрера, но, что касается остальных городов, может возникнуть проблема.

— Это я возьму на себя, — только отмахнулся Далюге.

— Хорошо бы в Либени сделать выборочные проверки подозрительных квартир, по указанию гестапо, — предложил Абендшен, — Два преступника вполне могли покинуть Прагу, но вот третий, раненый, должен бы задержаться здесь. У него ранено лицо. В таком виде выехать из города трудно. А пока у нас все нити ведут в Либень.

— Это надо будет сделать не только в Либене, — согласился Далюге, — просто на Либень следует обратить особое внимание.

— У вас, штурмбанфюрер, есть еще относительно нас какие-то пожелания? — поинтересовался Далюге.

Абендшен на несколько секунд задумался и покачал толовой.

— Пожалуй, пока нет, — ответил он. — Возможно, облава и принесет что-то новое.

— Хорошо, тогда просим прощения, что оторвали вас от ваших дел, — извинился Далюге, — У вас уставший вид, советую, прежде чем возвращаться к работе, немножко посидеть в закрытой комнате и отдохнуть.

— Я лучше отдохну ночью, пока будет идти облава, — улыбнулся Абендшен.

Опалка видел, как с места преступления уехал Кубиш. Погони за ним никакой не было. Он видел, и как Вальчик попробовал прикрыть Габчика, и был ранен, но ввязываться в это дело не стал. Габчик должен был справиться с шофером и один. Дождавшись, когда Гейдриха увезли в больницу, он решил, что настала пора уходить: сейчас должны были появиться полицейские и гестаповцы, которые будут искать свидетелей и собирать улики.

Попасть даже в свидетели у Опалки не было никакого желания.

Он решительно развернулся и быстрым шагом пересек сквер.

Он зашел на конспиративную квартиру, на которой провел сегодняшнюю ночь, оставил там оружие и снова вышел в город.

К вечеру у него была назначена встреча с Индрой, на которой они должны были обсудить результаты покушения и выработать план действия на ближайшие дни.

Встреча была назначена в ресторане «Черный пивовар». Опалка появился там ровно полшестого.

Он вошел в зал и еще до того, как к нему подскочил метрдотель, увидел Индру. Он поздоровался и подсел к нему за столик.

— Ты плохо выглядишь, — заметил Индра. — Закажи-ка себе хороший обед.

Адольф только сейчас вспомнил, что еще ничего не ел. Когда принесли обед, Индра сказал:

— Давай ешь и рассказывай. Очень хочется узнать все из первых рук.

— Можно сказать, что покушение состоялось, — ответил Адольф, придвигая к себе салат.

— Почему только «можно сказать»? — удивился Индра.

— Потому что Гейдриха увезли оттуда живым, правда, ранение, насколько можно было судить со стороны, довольно серьезное.

— Ладно, давай все по порядку, — предложил Индра.

— В общем, автомат у Йозефа, похоже, заклинило. Пришлось Яну кидать бомбу, — кратко начал докладывать Адольф, — Бомба взорвалась на капоте, и Гейдрих получил серьезное ранение в грудь: он как раз в этот момент встал. Ян тоже получил ранение, по крайней мере, лицо у него было в крови, но он сумел уехать на велосипеде. За Йозефом погнался шофер Гейдриха, однако, полагаю, Габчик должен был уйти. Я даже не стал его прикрывать. Его попробовал прикрыть Вальчик, но получил ранение и ретировался. Вот, в принципе, и все.

В это время на весь ресторан заговорил механический голос репродуктора:

«Внимание! Внимание! Передаем экстренное сообщение, — предупредил диктор, — Первое. 27 мая 1942 года в Праге было совершено покушение на исполняющего обязанности имперского протектора обергруппенфюрера СС Гейдриха.

За поимку преступника назначается вознаграждение в 10 миллионов крон.

Каждый, кто укрывает преступников, или оказывает им помощь, либо имеет сведения о их личности или месте пребывания и не сообщит об этом, будет расстрелян со всей семьей.

Второе. С момента объявления настоящего сообщения по радио в районе Праги вводится чрезвычайное положение.

Приказываю соблюдать следующие меры:

а) с 21 часа 27 мая и до 6 часов 28 мая всем гражданским лицам запрещается выходить из дома;

б) на это же время закрываются все трактиры, кинотеатры, театры, увеселительные заведения и останавливается весь общественный транспорт;

в) тот, кто, несмотря на этот запрет, в указанное время появится на улице и не остановится по первому требованию, будет расстрелян;

г) о последующих мерах будет объявлено по радио.

Прага, 27 мая 1942 года.

Шеф СС и полиции при имперском протекторе в Чехии и Моравии статс-секретарь К. Г. Франк».

Зал воспринял это сообщение в полной тишине. Через некоторое время за всеми столиками начали тихо, но оживленно переговариваться.

— И это только начало, — очень тяжело вздохнул Индра. — Из своих источников я узнал, что в Прагу уже приехал Далюге, который и будет руководить следствием. Уже расстреляны все, кто осужден за серьезные преступления против Рейха.

— Хорошо еще, что не взяли заложников, — заметил Опалка.

— Не сглазь, — нахмурился Индра, — Интересно, что сейчас имеется в руках у гестапо?