Распределительная система «Крионордика» позаботится о том, чтобы доступ к вирусу был только у Крейга. Он слотнул – все под контролем. Сбоев быть не должно. Затем Винтер выпрямился и достал из микроскопа тоненькую фиолетовую трубочку с крышкой, которую приложил к наружному стеклу распределителя, после чего нажал кнопку. Машина с легким щелчком поглотила содержимое пробирки. Крейг открыл дверцу распределителя и вытащил маленький хрустальный шарик, который с полным правом можно было назвать ловушкой для смерти.

Он вложил шарик во что-то вроде сейфа в стене и дал системе команду сохранить вирус в отдельной морозильной камере. Раздался щелчок – Винтер ждал, не спуская глаз с красного диода на стенке. Вскоре его цвет сменился на зеленый, и это означало, что монстр занял свое место в подземном хранилище лаборатории. Крейг облегченно вдохнул. Пришло время прогуляться на свежем воздухе – это было бы кстати после стольких часов работы в защитном комбинезоне.

Хорштенфьёрден, Швеция

Наконец и Эрик поддался усталости и завалился на пол между вибрирующей пластиковой стеной и чем-то похожим на корпус измерительного прибора. Сон получился беспокойным. Много раз мужчина вздрагивал, просыпался с колотящимся сердцем, бормотал что-то себе под нос и засыпал снова. В очередной раз его разбудил сигнал мобильника. Сёдерквист скользнул ногами по полу, сел, выругался и, нащупав телефон, нажал пальцем кнопку. Высветившееся на дисплее имя повергло его в шок. Эрик поскользнулся, пытаясь встать, ухватился на ногу Свана, вскочил и прижал мобильник к уху:

– Да, милая! Как ты?

В трубке что-то гудело и трещало. Голос Ханны доносился как будто откуда-то издалека:

– Эрик?

– Я здесь. Где ты?

– На лодке, в море. А ты где?

Взгляд Эрика заметался между фьордами. Вдали маячило что-то вроде военного катера. Ничего похожего на сине-белую спортивную лодку не наблюдалось.

– Я… – Он вопросительно посмотрел на Сванте.

Капитан ткнул пальцем в карту:

– Хорштенфьёрден. В районе Стура Мэлькубб.

В трубке снова послышался треск.

– Хорштен? – переспросила Ханна.

– Да! Где-то там.

– Это у вас там… что-то вроде большого крана на палубе?

– Да-а-а! Это и есть наша «Изабелла» во всем своем великолепии. Но где вы? Я не вижу никакой лодки.

– Мы на военном катере. Будем возле вас через несколько минут.

Разговор оборвался. Эрик толкнул Форселля в спину и показал на стремительно приближающееся к ним черное судно:

– Это она, понимаешь? Моя жена!

Затем он рванул дверь и выскочил на палубу. Воздух был прохладным и свежим. Сван выключил мотор и вышел следом.

– То есть нам больше не нужно на Гиллёгу? – разочарованно спросил он.

Его пассажир тряхнул головой, не спуская глаз с приближающегося катера:

– Не в этот раз.

Черная громадина притормозила метрах в пятидесяти от «Изабеллы» и с глухим урчанием продолжала дальнейшее сближение.

Сван одобрительно кивнул:

– Боевое судно девяностых. Кажется, модель «Е». Кевлар и углеродное волокно, восемьсот пятьдесят лошадиных сил. Ничего себе посудина, хотя до «Изабеллы» ей далеко…

Эрик его не слушал. Он встал возле левого борта, к которому приближался черный катер. Его отчаяние и страх сменились почти эйфорической радостью, а лицо само собой расплылось в улыбке. Передний люк на военном катере, ведущий в капитанскую рубку, стоял открытым. Между лодками оставалось около десяти метров.

Сёдерквист поднял руку – да так и застыл на месте. Из люка появилась Рейчел. Она метнулась к правому борту и в два прыжка оказалась на палубе «Изабеллы». Мотор стих, и все погрузилось в полную тишину. Сван и Рейчел состыковали борта, а Эрик в рассеянности следил за происходящим. До сих пор он не сомневался, что Ханна сбежала от Папо и что ее спасли береговая охрана или военные. И вот они появились обе. И больше на борту никого не было видно.

Впрочем, приглядевшись, Эрик понял, что катер не похож на армейский, хотя и выкрашен в черный цвет. На нем не было ни каких-либо опознавательных знаков, ни оружия. Кроме разве что пистолета на боку у Рейчел. Что же такое происходит?

– Дорогой…

Сёдерквист повернул голову. Ханна стояла всего в нескольких метрах от него. Он перегнулся через перила и обнял ее, зарывшись лицом в перепачканные землей волосы. Его жена пахла дымом и табаком и как будто что-то шептала.

– Что ты говоришь? – переспросил Эрик.

– Это было ужасно… Я думаю…

Ханна встряхнулась.

Муж осторожно погладил ее по голове.

– Все кончено… Что бы там ни было – теперь все позади…

За спиной Ханны стояла Рейчел с толстым канатом в руках. Их взгляды встретились – и на этот раз пришел черед Эрика отводить глаза.

– Она спасла мне жизнь, – прошептала его супруга.

Эрик коротко посмотрел на женщину в черном. Она только что взяла сигарету у Свана, прикурила и устроилась на корме, глядя куда-то в сторону Стура Насса. Белая струйка дыма поднималась над палубой и рассеивалась в прозрачном воздухе.

Эр-Рияд, Саудовская Аравия

Аким Катц нетерпеливо косился на часы. Тренировка Энеса Аль-Твайри затянулась – он опаздывал к назначенному времени вот уже на сорок минут. Аким откинулся на спинку плетеного кресла. Он устроился в тени, у входа в личный тренажерный зал Энеса.

Перед ним, на столике из эбенового дерева, стоял зеленый металлический поднос с красивым рельефным узором, на котором были чайник и две маленькие чашки. С места, где сидел Катц, открывался вид на сад, где низенький человек в сером комбинезоне ковырялся на клумбе с яркими цветами. В стороне, за садом, высилась башня минарета.

Было тихо. Раскаленный воздух дрожал, как прозрачное желе. Аким снова обдумывал, о чем ему следует говорить с Энесом, а о чем будет лучше умолчать. Все-таки хорошо, что шеф не имеет непосредственного контакта со шведами. «Джавда» Катца – совсем не то, что магнат планировал изначально. Лучше шефу не знать подробностей нового проекта.

Аль-Твайри – человек занятой, у него нет другого выхода, кроме как довериться Акиму. Теперь главное – не разочаровать его. Пока до Энеса будут доходить только хорошие новости, вмешательства можно не опасаться. А через два дня прольется дождь, и тогда уже будет поздно что-либо менять.

– Аким, брат мой, мне жаль, что тебе пришлось меня ждать. Теперь меня гоняют по беговой дороже на полчаса дольше прежнего. – Появившийся в дверях Энес улыбался. Бамбуковое кресло затрещало под тяжестью его тела. Нефтяной магнат откинулся на спинку и бросил на столик толстую папку с письмами и вырезками из иностранных газет.