и ночные секреты. Одна такая застава из хоперских казаков, под начальством подполковника Канивальского, была выставлена на М. Зеленчуке, вблизи Эльбургана 361). 24-го декабря 1888 года получилось известие, что неприятельская партия, около 20-ти всадников, задумала пробраться к нашей границе, но вследствие выпавшего снега, который мог открыть ее следы, возвратилась назад и скрылась на баранкошах Батыр-Гирея и Докшука Карамурзиных, чтобы там выждать удобное время и затем снова пуститься на разбой. Это известие Засс с курьером переслал Капивальскому с приказанием захватить хищников в плен. В ночь на 27-е декабря хоперцы подошли к кошам, быстро окружили их и предложили горцам сдаться, но они ответили выстрелами. Завязалась перестрелка. Канивальский ускорил, однако, развязку и с 40-ка спешенными казаками бросился на хищников, в жаркой рукопашной схватке казаки уложили на месте 15 человек, а остальные пятеро успели в темноте спастись бегством. Захватив 1000 штук баранты, хоперцы возвратились на Кубань, так как застава имела только временное назначение 362).

Что касается мелких партий горцев, то с февраля месяца этого года и весь следующий 1834 год, они беспрестанно тревожили пограничную линию. Жизнь казачьего населения прикубанских станиц проходила в постоянном страхе, тревожимая известиями о кровавых и несчастных происшествиях. То горцы изрубили или поранили казаков, бывших на полевых работах, кордонных постах, в разъездах или в поездках по собственным делам и по службе; то захватили в плен жителей, женщин или детей вместе с лошадьми или быками; то угнали скот, подожгли хутор, постовое помещение, скирды сена; то сделали засаду или подкрались к мельнице на Кубани и, сделав залп через стену, побили бывших там людей и прочая.

Про постовые же казачьи команды и говорить нечего; казаки жили там в постоянной тревоге и готовности лететь, сломя голову, по первому выстрелу к неблагополучному пункту на границе, или прямо с места броситься в схватку с черкесами. Так, 24-го марта 1833 года, около полудня, в бугунтинских балках на Верхне-Кумской дистанции, вблизи поста Махукова, вдруг загремели выстрелы, распространяя тревогу по кордонной линии363). Старший на пикете этого поста казак Феодор Поправкин быстро схватил четырех своих товарищей и с ними бросился на выстрелы. По дороге хоперцы соединились с командою из 80-ти волжских и донских казаков, которые тоже скакали к верховьям р. Бугунты; вскоре казаки открыли хищническую партию, скрывшуюся было в лесах и погнали ее к р. Подкумку. В этой погоне команда Поправкина как-то отделилась от остальных и прямо с налета смело ударила на черкесов в шашки. Эта отвага, однако, дорого обошлась хоперцам, которые с беззаветным мужеством сцепились с хищниками на смертный бой. В рукопашной схватке Поправкин был ранен вместе с двумя своими товарищами, а два других казака убиты. Горцы в свою очередь, потеряв 2-х человек убитыми, поспешно скрылись в лесу[96].

Другой случай произошел 22-го августа 1834 года 364). На рассвете с поста Усть-Тахтамышевского выехал разъезд из 3-х казаков и 3-х мирных ногайцев и двинулся вверх по Кубани для осмотра закрытых густыми зарослями прибрежных мест, частенько служивших убежищем хищническим партиям. На одном из многочисленных островов р. Кубани, в сплошных зарослях из камыша и кустарника, казаки высмотрели трех конных горцев, которые пробирались на нашу сторону. Рассыпавшись цепью и прикрываясь лесом, наш разъезд смело загородил дорогу хищникам и стал наступать, чтобы их захватить. Но черкесы заметили казаков и быстро спрятались в камышах; там они спешились и залегли с винтовками в руках за большою водоплавною колодою и встретили разъезд выстрелами через ружье. Завязалась с обеих сторон перестрелка; у нас уже был убит один ногаец и ранен казак; черкесы же оказались неуязвимы за своим завалом и только лошадей их всех перебили. Тогда казаки и ногайцы решились покончить с хищниками одним ударом. Бросив бесполезную перестрелку, они выхватили шашки и решительно кинулись на горцев. Три торопливых шальных пули просвистели в воздухе, не задев никого, и в тот же момент враги сцепились в рукопашном бою. Через несколько секунд 2 горца лежали за колодою мертвые, а третий, весь израненый, был взят в плен. С нашей стороны в этой схватке ранены оба ногайца и казак.

Насколько прикубанские береговые заросли из камыша, густых бурьянов и кустарников служили для горцев местом безопасного отдыха и выжидания, настолько же эти заросли бывали и пагубны для них. В таких местах, вблизи бродов через Кубань, казаки обыкновенно закладывали свои секреты, которые часто заставляли хищников возвращаться назад без всякого успеха, да вдобавок еще с потерями. Так, 11-го октября 1834 г.365), поздно вечером семеро конных горцев, переправляясь через Кубань на нашу сторону, наткнулись на казачий секрет, который залег в густых камышах вблизи поста Усть-Невинского. Казаки ловко выследили переправу, и как только черкесы въехали в реку, дружный залп сразу осадил их назад и они, поворотив коней, пустились обратно. По выстрелам постовая команда мигом собралась и, узнав в чем дело, бросилась на переправу, откуда на всех поводах понеслась в погоню за хищниками. Наконец, перед спуском к Б. Зеленчуку хоперцы настигли черкесов и прямо с полного хода кинулись на них в шашки. Захваченные смелым и решительным нападением, горцы защищались слабо; через несколько минут пятеро из них были изрублены, а двое успели скрыться в лесу с чувствительными царапинами от казацких шашек. Казаки же отделались легкими ранами.

Вся деятельность полковника Засса, в бытность его начальником Баталпашинского участка в 1833–1835 гг., была целым рядом дельных административных распоряжений и частых набегов, как сказано, в закубанскую сторону для наказания хищных соседей. Из этих походов останавливает на себе внимание набег на Тамовский аул 366).

В те времена за Кубанью среди непокорных аулов – богатый и многолюдный аул Тамовский, по своему местоположению на неприступных скалах горы Ахмет, считался горцами одним из крепких мест и служил им для сборищ разных хищнических партий, безнаказанно производивших грабежи на наших границах. Засс решил разгромить аул. Сотня хоперцев, с командиром полка подполковником Канивальским в составе значительного отряда, 30-го октября 1834 года, быстро двинулась за Кубань. На рассвете 4-го ноября войска наши построились для нападения на аул тремя колоннами, из которых центральная, под начальством Канивальского, должна была ворваться и взять его приступом. При общем наступлении наших войск, хоперцы, с командиром полка во главе, храбро ударили на обреченный гибели аул и вскоре эта неприступная твердыня горцев была взята и разрушена до основания. В пламени пожара, охватившего аул, погибло все, что не успело спастись в лесах и дебрях; 24 души обоего пола взяты в плен,