Глава девятнадцатая. Руди. Свидание

- Когда мы ездили сегодня на прогулку, за нами вновь бежал волк, - рассеянно сказала Анна, расчесывая длинные волосы гребешком, словно была не графиней, а простой женщиной. Руди потянулся и приобнял ее, но она еле заметно отстранилась. – Если б я была суеверной, то я бы сказала, что это дьявол преследует нас. Не знаю только, меня ли или мою племянницу…

- Если б у вас была святая вода, это можно было б легко проверить, - он лег назад, заложив руки за голову.

- Святая вода – не панацея против зла, - грустно ответила Анна. Она вздохнула и отложила гребешок. – Как бы мне хотелось, чтобы мы могли уехать куда-нибудь подальше от людей! Жаль, что у меня нет собственного родового замка, где я была бы полновластной хозяйкой. По правде, у меня вообще ничего нет, кроме пепелища на месте дома моего деда, который так и не признал моего отца. Впрочем, Бог с ним! И Бог с ним, с волком. Гораздо больше я беспокоюсь о вас.

- Обо мне? Почему?

- У вас здесь много недоброжелателей, любовь моя, - она задумчиво взглянула на картину, висевшую на стене, темную от времени, где двое мужчин склонились над столом, пересчитывая блестящие монеты. Один из них удивительно походил на советника. – Вы слишком умны для этого города. И слишком неосторожны.

- Они опять узнали о нас? – недовольно спросил Руди.

- О, как вы наивны! О нас уже давно известно, и мы даем щедрую пищу для сплетен местным кумушкам, - ответила Анна, улыбаясь. – Такие вещи никогда не скрыть. Но я имею в виду иное. Говорят, - она помолчала и неохотно отвела взгляд. Ее улыбка погасла, как свеча, - будто вы водитесь с ведьмами теснее, чем стоило бы, и что ваш интерес заключается не в том, чтобы вершить справедливый суд. Люди боятся вас и не доверяют.

- Кто именно?

- Я не знаю. Мне довелось услышать пару разговоров краем уха. Та встреча с волком, когда вы спасли мою племянницу, вся эта история с ведьмами… Берегите себя, любовь моя. Иначе в один прекрасный день вы обнаружите себя по ту сторону решетки, и уже другой судья будет решать вашу судьбу.

- Этого не случится. У меня есть влиятельные друзья при дворе.

- Император далеко, и церковь тоже. Вы не успеете до них добраться.

- И что же вы мне посоветуете? – спросил он хмуро. Та радость, которая переполняла его при встрече, исчезла, уступив место беспокойству.

Вместо ответа Анна потянулась к медному кувшину и налила вина: себе и Руди. Он глядел, как темная жидкость струится по стеклу бокала и как Анна, пролив несколько капель на тыльную сторону ладони, быстро слизнула их, а затем протянула ему вино. Руди взял ее руку и вкусно поцеловал то место, еще терпко пахнущее вином и ее дыханием. Пальцы у нее были мягкими – никакого сравнения с руками обычных женщин, пусть бы они даже были женами почтенных и уважаемых людей.

- Вам нельзя никому доверять, - сказала Анна вполголоса, наклонившись к нему. Бокал качнулся, и вино выплеснулось на простыню.

- Даже вам? – без улыбки спросил Руди.

- На всякий случай даже мне. Как знать, вдруг вы завтра увлечетесь другой красоткой, и из верной подруги я стану вашим злейшим врагом. Вы ведь знаете, что нет ничего страшней обиженной женщины?

- Какие глупости вы говорите… - и он поцеловал ее в губы.

Поведение старухи Анна оценила презрительно и недоумевала, как крестьянка могла даже помыслить вести себя так, как ведет эта ведьма. «Поистине мы живем в час нового Вавилонского столпотворения, - сказала Анна. – Люди забывают, что мы созданы неравными… Но, с другой стороны, и я бы с удовольствием об этом забыла, если б оказалась на их месте».

- Все не так просто, - промолвил Руди и замолчал. Он не знал, что скажет графиня на то, что Магда вовсе не была крестьянкой, и что какой-нибудь пронырливый писака сделал бы ее героиней своей пьесы: комедии или трагедии – все едино. Стоило ли Анне вообще знать о жизни Магды? Иногда она была совершенно суха и деловита, когда говорила о тех вещах, что вызывали слезу у натур восторженных и слабых.

- Разве? – спросила она. – Вы принимаете это так близко к сердцу, что будь ваша ведьма моложе, то меня бы съела ревность.

- Я чувствую перед ней вину.

- За что же?

- Я был ранен. Я был в бреду, и она ухаживала за мной. Я ведь говорил вам об этом? – Анна медленно покачала головой, то ли соглашаясь, то ли удивляясь его речам. – Ее схватили из-за моих неосторожных слов, которых я не помню. И вот теперь я должен еще и судить ее.

- И что? Разве ваши слова были ложью? Если она ведьма, то будут и другие свидетельства.

- Как я могу судить о том, лгал я или нет, если я не знаю, о чем говорил? – он досадливо поморщился.

- А вы ей и вправду симпатизируете, - заметила Анна. – Я уже говорила, что восхищаюсь вами? Вы смелы не только при встрече с волком, но и с людьми, а ведь это гораздо опасней. Расскажите же мне про эту женщину! Я хочу знать о ней – и о вас – больше. Может быть, я смогу помочь вам, - совсем тихо ответила она.