с довольно удобным заливом. Водного источника на ней отмечено не было, но благодаря заливу, можно было спокойно отдохнуть, даже если поднимется волнение на море.

Сейчас было не время для драк. Главным было поручение доставить до адресата реликвию, поэтому нужно было выбирать именно такой маршрут, который как можно быстрее доведет до нужного места, а за все обиды можно будет наказать и потом.

Катер мчался по водной глади, оставляя за собой мили пройденного пути, а друзья, отвлекались от его управления, только на время, необходимое для того, чтобы сменить друг друга у штурвала.

К одинокой скале, возвышающейся последи открытого океана они подошли уже в сумерках. И в залив входили уже в свете фар, расположенных на носу катера, при этом, там же, еще восседал и Бова, передавая своему напарнику подсказки, как лучше попасть в бутылочное горлышко залива. И это было остро необходимо по двум причинам. Из-за быстро сгущающейся темноты, и начавшегося волнения на море. Но друзья успели. И хотя им предстояло еще переждать шторм, который судя по всему, обещал быть жестким, они уже находились в относительной безопасности. Потому как войдя в залив, более чем наполовину, постарались вынести катер на прибрежный песок, и привязать его имеющимся якорем и веревкой, надеясь, что подобная страховка поможет переждать непогоду. После чего, забравшись под парусиновую крышу катера, дополнительно прикрыли проемы найденной в пещере тканью, и приготовились к ночевке, еще не предполагая, что она принесет вместе с начинающейся бурей.

Глава 24

24.

Буря продолжалась трое суток. Большую часть времени, друзья занимались укреплением временной стоянки. Здесь хоть и была какая-то надежда на то, что судно не разобьет о камни, но все равно, приходилось под пронизывающим ледяным ветром, и буквально захлестывающими островок волнами, то поправлять веревки, которыми катер был притянут к валунам, то углублять якорь, а то и просто вычерпывать воду, набравшуюся в пассажирский отсек. Особенно страшно было в какое-то мгновение, к вечеру второго дня. Казалось весь остров, вдруг пришел в движение, а последовавший за ним удар, заставил катерок подскочить на своем месте. Хорошо хоть под ним было песчаное основание, да и принайтовлен он был на совесть. В общем друзья понадеялись, что с катером ничего не произошло. Единственное в чем не было проблем, так это в еде и питье. В бочке все же оставалась вода, да и сухих пайков должно было хватить надолго. Правда о еде думали только когда начинали падать от усталости. Все же при таком шторме, меньше всего заботишься о том, чтобы что-то закинуть себе в утробу, больше опасаясь того, что очередной удар отправит тебя к праотцам.

Последняя ночь шторма была особенно тяжелой, и друзья, удерживаясь из последних сил, боялись просто не дожить до утра. Ветер хлестал могучими ударами, казалось со всех сторон сразу, волны достигали такой мощи, что просто захлестывали крохотный катерок, погружая его на дно. О том, чтобы избавляться от воды в пассажирском отсеке, нечего было и думать, друзья давно уже сидели по горло в воде, и радовались только тому, что последняя придала катеру дополнительный вес, и тот уже не скачет как горный козел, что происходило в первый день. А опасения касались только того, что катер промок насквозь, и кто знает, не дало ли это какие-то осложнения на паровик, и магические элементы, служащие для его запуска. А то, как бы не пришлось городить весла, непонятно из чего. Тем более, что о последних, почему-то никто и не вспомнил при покупке катера.

Ближе к утру шторм стал стихать, и друзья первым делом решили освободить катер от воды, чтобы дать ему просохнуть, чтобы продолжить плавание. А когда убедились, что шторм действительно подошел к концу и сместился гораздо южнее, после чего просто рухнули там, где стояли и забылись долгим сном. Все же во время бури, об этом просто не думали.

Похоже с того, момента, как друзья уснули, прошли по меньшей мере сутки, потому как проснувшись Женька заметил поднимающееся на востоке солнце, только выползающее из-за горизонта. Бова к его удивлению уже не спал, а установил таганок, и что-то готовил в котелке, на небольшом костерке. Именно запах дыма и достигший Женькиных ноздрей и привел его в чувство. А увиденное потрясло его на столько, что он испуганно вскочил, оглядываясь по сторонам. Дело в том, что у друзей, хоть и имелся котелок, добытый на последней стоянке на острове, но никаких дров, чтобы разжечь костер, а уж тем более, что-то на нем приготовить не было и в помине. И Женькин испуг был связан с мыслью о том, что их катер оказался разбит в результате шторма, и гоблин готовит обед на его обломках.

Все оказалось совсем иначе. Катер, благодаря стараниям друзей, можно сказать прекрасно перенес бурю, а вот дрова, на которых готовился обед были частью судовой оснастки корабля, который из-за шторма разбило о камни острова.

— Гномо помнит тот удар, на второй день шторма? Скорее всего он был связан с тем, что на остров волной забросило судно, разбив его о скалы. Кстати я слегка пробежался до него, вот нашел немного дровишек, но скорее всего там можно найти еще кое-что интересное. Большая часть корпуса сохранилась, а живых похоже никого не осталось.

Гоблин, хоть и перешел, на нормальную речь, но все так же называл друга не по имени, а несколько исковеркивав его происхождение. Впрочем, Женьке было все рано. Тем более, что Бова тоже было скорее прозвищем, чем именем.

— Если хочешь прогуляйся, все равно обед пока не готов. Тут недалеко, вон за тем барьером.

Женька, пожав плечами, решил последовать совету друга, тем более было интересно что же такого прислали боги, в качестве подарка двум искателям приключений.

Судно, разбитое о камни острова, когда-то представляло собой двухмачтовую шхуну. Остатки косых парусов, клоками сохранившиеся на обломанных мачтах говорили именно об этом. Причем, учитывая то, что пруса были не убраны, говорило скорее о том, что или судном управлял неопытный капитан, или то, что на момент начала шторма на судне не было людей. И то, и другое было достаточно странно. И поэтому, Женька несколько опасался того, что на этой шхуне можно было подцепить какую-то заразу. Впрочем, пришла и другая мысль о том, что ветер и волны, избавили останки этой шхуны от всего, что на ней произошло, включая и живых, и поэтому, он решил рискнуть и попытаться найти в трюме