– В чем дело? – озадаченно спросил Риордан. – Скажи мне, что с тобой?

Она сказала ему:

– Ты пьян, а я никогда этого раньше не делала!

Он ухмыльнулся и подмигнул ей, проводя пятерней по волосам, как гребешком.

– Уж не настолько я пьян.

Кассандра ждала ответа на другую часть своей фразы. Ответа не последовало. Она с судорожным вздохом повернулась к нему спиной, чтобы скрыть свое горе и разочарование. Риордан подошел к ней и взял за плечи. С таким же успехом можно было обнимать ствол дерева.

– Честное слово, Касс, – негромко заговорил он, – я вовсе не пьян. Я притворялся для остальных.

Он начал потихоньку растирать одеревеневшие плечи Кассандры, глядя как зачарованный на игру солнечных бликов в ее волосах. Ее кожа притягивала его подобно магниту, он не мог оторвать от нее руки. Крошечные волоски у нее на затылке при ближайшем рассмотрении оказались не черными, а золотыми. Риордан провел по ним языком, упиваясь ощущением легкой щекотки. Она испустила еще один судорожный вздох. В другое время он с удовольствием продолжил бы эту игру, придумал бы множество разнообразных вариаций, но сегодня был явно не его день по части выдумки. Его руки обвились вокруг нее и сжали ее груди. Прижимаясь к ней сзади, он дал ей почувствовать свое возбуждение. Когда она ахнула в смятении вместо того, чтобы застонать от желания, и отпрянула на другой конец комнаты, для него это оказалось полной неожиданностью.

– Касс! В чем дело? Что случилось?

Она упорно продолжала поворачиваться к нему спиной.

– Я тебе уже сказала! Я никогда этого раньше не делала, и мне страшно!

Риордан попытался рассмеяться, надеясь, что она посмеется вместе с ним. Ему стало неловко оттого, что она упорствует в своей лжи, да еще в такую минуту. В этом не было никакой нужды! Он опять, как гребнем, провел пальцами по волосам, сетуя на себя за то, что выпил так много. Меньше всего на свете ему хотелось оскорбить ее чувства.

– Послушай, Касс, – ласково заговорил он, подходя к ней. – Неужели ты не понимаешь, что Для меня уже не имеет значения, девственна ты или нет? Милая, это ровным счетом ничего не значит!

Он положил руки ей на бедра и начал поглаживать ее большими пальцами. Кассандра низко склонила голову. Его неверие ранило ее, как острый нож. Он-то небось думает, что выказывает великодушие, но уж лучше бы прямо сказал, что от такой женщины, как она, многого ждать не приходится! Это было бы милосерднее! И не важно, что через несколько минут он узнает правду (по крайней мере, она надеялась, что узнает; ей приходилось слышать, будто мужчины умеют распознавать, когда это у женщины в первый раз). Она хотела, чтобы он поверил ей на слово, прямо сейчас, еще до того, как обнаружит правду опытным путем.

Безнадежно уставившись на ряд крохотных пуговичек у нее на спине, на горестно оцепеневшие плечи и шею, Риордан отчетливо почувствовал, что ему не выиграть этот спор. Надо было срочно что-то предпринять, чтобы поправить положение, но обычная ловкость рук и гибкость ума ему изменили. Ему очень хотелось, чтобы в первый раз у них все вышло хорошо, без упреков, подозрений и обид. Но все вдруг страшно осложнилось и запуталось. Он этого совершенно не ожидал и даже не мог понять, в чем дело. Его захлестнула волна разочарования и досады; пришлось стиснуть зубы, чтобы сдержаться и не выдать себя.

Кассандра почувствовала, как его руки медленно разжимаются и отпускают ее. Ощущение вины пронзило ее ледяным холодом до самого сердца. Она понимала, что все испортила, что отравила ему удовольствие, но ничего не могла с этим поделать. Ей хотелось, чтобы он увидел ее в истинном свете еще до того, как они предадутся любви. Ведь она берегла себя для него! Он должен был оценить предлагаемый дар по достоинству и насладиться им, а не пренебречь и потом обнаружить истину, когда будет уже слишком поздно.

Она услышала, как он подошел к кровати и сел. Вот башмак с глухим стуком ударился об пол, а за ним и другой. Не веря своим ушам, Кассандра медленно обернулась. Его камзол и жилет уже валялись на полу, а сам он был занят расстегиванием рубашки. Все больше холодея, она смотрела, как он стаскивает рубашку через голову и швыряет ее поверх остальной одежды. Ее ум машинально, помимо воли, отметил, что его тело прекрасно, но эта мысль не доставила ей удовольствия. Ей вновь пришлось отвернуться, когда он встал, чтобы снять чулки и панталоны. Она обхватила себя руками, чтобы унять озноб, и стала ждать. Никуда не денешься, теперь он ее муж. Он может делать с ней, что душе угодно. Но что бы ни случилось, она дала себе страшную клятву, что не заплачет и не станет просить его…

– Никуда не отлучайся, ладно, Касс?

Голос веселый и беспечный, как у мальчишки. Она ощутила движение воздуха и поняла, что он проходит мимо у нее за спиной, направляясь к двери. Ей представилась возможность в течение трех секунд созерцать ничем не заслоненный вид сзади. Пришлось крепко-накрепко прижать руки к груди из страха, что ее сердце сейчас проломит ребра, прорвет кожу и выпрыгнет прямо на плетеный коврик под ногами. Потом Риордан скрылся за дверью, а Кассандра так и застыла, словно пораженная громом, ошеломленно глядя на пустое место, где он только что стоял.

У нее мелькнула дикая мысль: а вдруг он намерен вернуться в трактир и предстать перед своими друзьями нагишом? Но он захватил с собой панталоны! И тут до нее донесся мощный всплеск. Она зажала обеими руками рот, чтобы заглушить вопль облегчения, потом запрокинула голову и расхохоталась. Он просто прыгнул в пруд!

Оправившись от первоначального потрясения, Риордан всей своей разгоряченной кожей ощутил живительную прохладу чистой воды. Постепенно его кровь перестала бурлить, сердцебиение выровнялось. Он нырнул и задержался под водой, сколько позволял воздух, набранный в легкие, разглядывая качающиеся перед глазами зеленые водоросли, наслаждаясь ощущением свежести и думая о Касс.

Потом он всплыл, перевернулся на спину и начал дрейфовать. На лазурном небе не было ни облачка, теплый воздух ласкал кожу. Одинокая утка, возмущенно покинувшая водоем в знак протеста против его внезапного вторжения, теперь робко приковыляла обратно и шлепнулась в воду, держась, однако, на почтительном расстоянии от непрошеного гостя.

В голове у него немного прояснилось, но желание обладать своей женой стало еще сильнее. Купание не только не остудило его, напротив, соблазнительно щекочущий легкий плеск воды напомнил ему ее кожу, такую нежную, прохладную и манящую. Водяные лилии у берега пахли свежестью, как и она. Он вообразил, как ее тело охватывает его, подобно этой прохладной голубой воде. Встав ногами на дно, Риордан принялся растирать себя руками, смывая всю грязь прошедших дней. Ради нее. Ему хотелось предстать перед нею чистым.

Здесь, посреди пруда, вода была ему по грудь. Он пошевелил пальцами ног, чувствуя между ними холодный скользкий ил. Любое ощущение казалось ему волнующим и наводило на мысли о ней. Все его чувства были обострены и жили своей отдельной жизнью независимо от его воли. Он вышел на берег, мотая головой и отряхиваясь от воды, как пес, потом натянул панталоны и застегнул их, не сводя глаз с домика.