Мирон продолжил стоять у дивана, думая о своем и рассматривая Лиду после секса.

Маленькая девочка, перевернувшая его жизнь с ног на голову. Что принесет в дальнейшем их знакомство?

Мирон скрестил руки на груди, стараясь не обращать внимания на учащенное сердцебиение.

– Значит так, красивая, – начал он тяжелой интонацией. Лида сразу распознала её и насторожилась, спину выпрямила, слегка нахмурившись. – Обстоятельства, на которые я не в силах повлиять, вынуждают меня вернуться в город. У тебя есть полчаса, чтобы собрать вещи. Думаю, ты справишься. Уточняю: все вещи. Наше сотрудничество прерывается на сутки раньше. Но… Первое. Ты получишь полную сумму. Второе…

По мере того, как он говорил, лицо Лиды менялось. Сначала на нем появилась растерянность, потом удивление.

И под конец радость, от которой хотелось всё крушить вокруг.

Но Мирон сдержался.

– Второе? – уточнила Лида, потому что он не продолжил.

– Ты и сама догадалась. Сутки ты мне остаешься должна. Я позвоню, когда буду в городе. Договоримся о встрече. Как тебе такой расклад?

Ещё одна эмоция появилась на лице красивой.

Растерянность? Колебание?

Она облизнула губы.

– Устраивает.

Ей всё равно, что будет потом.

Главное – уехать сейчас.

Может, на Скифа кирпич упадет, и не придет он за сутками…

Лида одернула себя. Что мелешь, дура? О чем думаешь…

Она никому не желала смерти. Мирону – тем более. Мысли неслись вскачь с бешеной скоростью, лились неконтролируемым потоком. Она поддалась слабости и только.

Кстати, почему сразу смерть? Может, мысли были об амнезии…

У неё есть полчаса, чтобы собраться. Лида соберется и быстрее. На ванную она отвела три-пять минуть. Подмыться – главное. Если этого не сделать, кожу будет стягивать. Мирон уже сказал, что поедут они на машине, значит, путь неблизкий предстоит.

Сердце до сих пор заходилось в истерике.

Всё.

Её контракт подошёл к концу.

Всё, понимаете?

Она выдержала.

Она смогла. Сдюжила.

Всё…

Где-то в сумке валялась пластинка с валерьянкой. Надо найти и выпить перед дорогой.

Чтобы не слишком сильно выказывать свою радость и не ляпнуть что-нибудь этакое по дороге. Хотя о чем она… Мирон отлично считывал её эмоции.

Лида достала сумку. Вещи не складывала – кидала. Косметику, то, что привезла с собой. Она уезжает… уезжает.

Скоро она будет дома. В своей квартире. Одна.

И никто, ни единая душа не сможет ей сказать, что пора раздеваться.

Лида прикрыла глаза и прислушалась. Тук… Тук-тук… Сердце продолжало лихорадочно биться в груди. Девушка выдохнула и продолжила собираться. Она справилась куда быстрее.

Что случилось у Мирона? Этот вопрос нет-нет, да вспыхивал у неё в голове. Она вспомнила, как один раз он уже уезжал после звонка некого Степана. И сейчас снова. Более того, он прервал своё пребывание за городом!

Странно.

Логично, что после многих месяцев, проведенных на зоне, вдали от родных мест и людей, ограниченный во всем, Мирон захотел несколько дней провести в тишине. Она видела: ему тут нравится. Он дома. Лида исподтишка наблюдала за Скифом. Он наслаждался отдыхом.

Лида устало провела рукой по лицу.

Жизнь Мира больше её не касается. Да и не касалась никогда.

Они разойдутся, как в море корабли.

А один день, который она ему должна… Мало ли что может случиться.

И придет к ней Мирон. Ничего крамольного Лида в этом не видела.

Она специально проверила, все ли собрала, ничего ли не забыла. Народную мудрость про забытые вещи и возращение она помнила. Поэтому, несмотря на спешку, дважды пронеслась вихрем по комнате, заглядывая в каждый угол.

Мирон не мешал. Ни разу не зашёл в спальню.

Подхватив сумку и мысленно перекрестившись, Лида поспешила вниз.

Мирон разговаривал с Архаем на языке жестов. Скиф особо и не собирался. Накинул сверху свитер и всё. Лида с запозданием вспомнила, что в городе у мужчины квартира. Правильно, зачем возить вещи туда-обратно?

Как только она появилась на лестничной площадке, Мирон сразу повернул голову в сторону Лиды. Точно почувствовал… И посмотрел так, что у Лиды по спине побежали холодные мурашки.

Строго и спокойно одновременно.

Мало того… Лида готова была поклясться, что за то время, которое она собиралась, мужчина что-то для себя решил. Что-то, касающееся её. Откуда взялось это ощущение – непонятное. Нервное, наверное. И что процентов накрученное.

Лида спустилась вниз на подрагивающих ногах, страхуя себя перилами. Свалиться с лестницы не хотелось.

– Готова? – с непроницаемым лицом и без намёка на улыбку поинтересовался Мирон, забирая у неё сумку.

– Да, – в подтверждении своей готовности Лида даже кивнула, после чего повернулась к Архаю. – Архай, приятно было познакомиться. Всего тебе хорошего.

Мужчина сдержанно улыбнулся и так же кивнул.

Волнение усилилось, когда они вышли во двор. Уже полностью стемнело. Часы показывали без пятнадцати восемь. Они выезжали в ночь. Значит, была срочность.

Мирон открыл переднюю пассажирскую дверь, давая понять, что желает, чтобы Лида сидела рядом с ним. Она бы, конечно, предпочла устроиться на заднем диване, но не спорить же со Скифским по ерунде? Всегда можно найти причину и перебраться назад.

Скиф с Архаем попрощались, похлопав друг друга по плечам, и Мирон занял место водителя. Лида пристегнулась. Мужчина плавно вырулил со стоянки, и они отправились в путь.

Лида молчала. Смотрела впереди себя. Напряжение не отпускало девушку.

– Лида, расслабься, – как всегда, Мирон сразу же считал её эмоциональное состояние. – Чего ты разволновалась?

– Не знаю, – отозвалась Лида, сцепляя руки в замок и укладывая их себе на колени.

– Знаешь, – недобро усмехнулся Скиф, смотря на неё. Хорошо, что в машине царил полумрак, и Лида не видела его взгляда. Хватит с неё его затаенной ярости, его сдерживаемой страсти.

Лида пожала плечами и повернула голову к боковому окну.

– Я нервничаю, Мирон, – призналась она. – Это нормально.

– Не вижу причин для нервозности. Ты едешь домой. Радоваться должна.

– Я и радуюсь.

Она прикрыла глаза, давая понять, что разговор ни о чем. Что они как не понимали друг друга, так и не поймут. Даже то, что Мирон считывал её, не делало их ближе.