Уже подъезжая к поместью, они услышали стук копыт и колес о гравий подъездной дороги.

Морган привстал в стременах, а затем пришпорил лошадь.

– Что там? – спросила Дэниела, стараясь не отстать от своего спутника.

– Кажется, Джером вернулся из Лондона. – И Морган быстро поскакал вперед. Дэниела ехала следом, но все же отстала от него. Морган первым подъехал к дверям и, спешившись и перекинув поводья в руки грума, быстро взбежал по ступеням. Когда Дэниела вошла в дом, то услышала мрачный голос Моргана:

– Так, значит, король отказался даровать мне грамоту?

– Его величество считает, что такое обширное поместье должно принадлежать человеку женатому, и, более того, женатому на особе с безупречной репутацией, подобной жене твоего беспутного кузена. Я ведь тебя предупреждал, что король очень неодобрительно относится к твоим похождениям. Он считал и до сих пор считает, что твой долг – дать миру наследника.

– Какое отношение все это имеет к тому, что я написал в своем прошении по поводу реорганизации работ на шахтах! – взорвался Морган.

Дэниела услышала, как брат похлопал его по плечу.

– Ну-ну, не горячись. Не все еще потеряно. Если ты женишься на особе благонравной, образце добродетели, так сказать, способной подать тебе пример...

– А холостяк ему, значит, не подходит, – мрачно пробормотал Морган.

– Вот именно. Кстати, чтобы угодить королю, тебе лучше бы жениться на монахине, – насмешливо добавил Джером. – Думаю, только в этом случае его величество простит тебе твои бесчисленные похождения и поверит в твое искреннее раскаяние и желание начать благонравную жизнь в роли отца семейства. Любая другая женщина, с его точки зрения, не сможет наставить тебя на путь истинный!

Дэниела замерла на пороге. Если у нее еще и оставалась какая-то, пусть крохотная, надежда, после этих слов она должна была с ней расстаться. Приговор короля лишал ее последней возможности стать женой Моргана. Даже если бы он захотел на ней жениться, что само по себе было весьма сомнительно, теперь это будет для него просто невозможно. Ведь тогда ему придется расстаться со своей заветной мечтой.

И робкий огонек надежды, который горел в душе Дэниелы вопреки обстоятельствам и здравому смыслу, теперь окончательно погас.

За обедом Морган был по-прежнему молчалив и мрачен. Он сидел, погруженный в себя, почти не реагируя на разговоры и односложно отвечая на вопросы, часто невпопад. Дэниела задавалась вопросом, уж не перебирает ли он в уме всех женщин, на которых мог бы жениться и которые отвечали бы высоким требованиям короля. Всякий раз, встречая ее взгляд, он хмурился и отводил глаза.

Когда обед закончился, Морган извинился и, сказав, что хочет побыть один, коротко пожелал всем спокойной ночи и быстро поднялся к себе в комнату.

Дэниела едва сдерживала слезы. Эмоциональное напряжение последних дней сделало ее очень ранимой, и холодность Моргана больно задела ее. «Тебе следовало бы жениться на монахине» – звучал в ее ушах насмешливый совет Джерома.

Она отошла к окну. На улице шел дождь, небо затянули серые тучи. В природе царило такое же уныние, как и у нее на душе. Последние слова Моргана прозвучали для нее как последнее «прости». Она приняла решение. Как ни жалко ей было покидать радушных хозяев «Королевских вязов», как ни полюбилась ей здешняя атмосфера доброжелательности и радушия, она твердо решила немедленно уехать в Гринмонт. Чем дольше она останется, тем тяжелее будет разлука с этими милыми людьми и, конечно, с Морганом. Да и оставаться здесь было все более невыносимо. Постоянно видеть Моргана и знать, что он потерян для нее навсегда, было выше ее сил.

После ее первой попытки уехать прошло довольно много времени. Все забылось, и на конюшне уже не проявляли более прежней бдительности. Дэниела решила, что уедет в полночь. Хорошо бы дождь к этому времени закончился. Хотя и дождь не стал бы ей помехой.

Конечно, мысль о том, что ей вновь придется вернуться домой, к Бэзилу, угнетала ее. Но куда еще она могла пойти? Просить приюта у священника она бы не рискнула – тот слишком зависел от милости Бэзила. Оставалась ее верная подруга, Шарлотта Флеминг. Именно к ней и решила ехать Дэниела.

Дэниеле удалось выскользнуть из дома незамеченной. Дождь, к счастью, прекратился, и ночное небо начало проясняться. Тонкий серп луны давал немного света, но небо было все усыпано звездами, и Дэниеле было этого достаточно, чтобы не сбиться с дороги.

Во избежание неприятностей – одинокая женщина ночью на дороге не могла себя чувствовать в безопасности – Дэниела решила ехать верхом, в своей мужской одежде, в костюме Благородного Джека. Она завернулась в черный плащ и волосы убрала под шляпу. Ей повезло, что удалось найти пистолеты. Почти случайно она обнаружила потайной ящичек в карете герцога. С оружием она чувствовала себя в большей безопасности. Впрочем, она была уверена, что оно ей не понадобится. К тому же у нее отпала всякая охота изображать из себя благородного разбойника.

Если она будет скакать всю ночь, то к утру доберется до поместья Шарлотты, решила она. Но на рассвете Дэниела обнаружила, что уехала не так далеко от «Королевских вязов», как надеялась. Ночью она случайно свернула не на ту дорогу, пришлось возвращаться, и много времени она потеряла зря.

Вскоре она оказалась на развилке. Вдалеке, на высоком холме, высились руины старого замка. У подножия холма, на берегу реки расположился небольшой городок.

Дэниела смертельно устала и была очень голодна. В надежде найти в городке какую-нибудь харчевню, она повернула коня в ту сторону. При въезде в город она прочла название на столбе: «Тэппенхем» – и даже застонала от разочарования и досады. Она-то надеялась, что доехала уже до Уорикшира, а Тэппенхем находился в графстве Нортхемптон. Это значило, что она проехала всего половину пути.

Проехав несколько минут по главной улице, она увидела вывеску «Пекарня Дж. Нолла». Спешившись возле небольшой лавки у пекарни, она вошла внутрь и тут же окунулась в необыкновенно соблазнительные ароматы свежеиспеченного хлеба, так что у нее сразу же потекли слюнки. Ее голодный взгляд остановился на удивительно аппетитных булочках с хрустящей корочкой, только что вынутых из печи.

– Что вам угодно? – раздался рядом скрипучий женский голос. Дэниела оглянулась. К ней подошла хозяйка – высокая плотная женщина с седыми волосами, небрежно подоткнутыми под чепец, маленькими колючими глазками и большим крючковатым носом. Ее острый, подозрительный взгляд так и впился в Дэниелу.

– Я хотел бы купить у вас булку, – стараясь говорить как можно более низким голосом, произнесла Дэниела.

Хозяйка продолжала с подозрением буравить ее взглядом.

– А вы, видать, не из этих мест будете, – заявила она, словно обвиняя посетителя в каком-то неблаговидном поступке.

– Да. Я здесь проездом. Еду в Уорикшир, – вежливо отвечала Дэниела, стараясь не раздражать подозрительную хозяйку, но сама едва сдержалась. Ей-то что за дело! – Сколько стоит эта булка?