– Лишнее доказательство того, что у тебя не все в порядке с головой. – Она поднялась и направилась в ванную. – Если что понадобится, позови.

– Обязательно. Предупрежу в первую очередь.

Кэтрин резко вдохнула и оглянулась через плечо. Только что все было обыденно, банально и прагматично. И вдруг эта жаркая волна…

Пропусти. Не замечай.

Она торопливо проскользнула в ванную и закрыла за собой дверь. Не замечай… как же. С ней происходило все то, что уже было на берегу озера, когда она не могла оторвать взгляд от выходившего из воды Галло.

Она сбросила одежду и ступила под теплую струю, а через пару минут взялась за мыло. Чистая белая плитка на полу и стенах – какой контраст с озером и лесом. Ни малейшего сравнения.

Но стоило только подумать о Галло, как груди моментально стали набухать, наливаться соком. Кожу начало слегка покалывать, словно она жаждала принять ласки.

Еще недавно она думала, что справилась с потрясшим ее сексуальным магнетизмом Галло. Хладнокровно и четко отделила эмоции и физические реакции от логики, инстинкта и здравого смысла. Получается, обманывала себя саму?

Нет, она не станет обманывать себя только для того, чтобы получить то, чего хочет. И пусть желание осталось, затаилось, на поиски Джейкобса она отправилась по другим причинам.

Вот только мешать оно будет наверняка.

И Галло помогать в этом, гасить огонь не станет.

Кэтрин вышла из-под душа и сердито сорвала с вешалки полотенце.

Ладно. Она сделает то, что сочтет правильным для себя, а Галло пусть ведет свою игру. У каждого свой путь и своя ответственность. Сама Кэтрин никогда и ни к кому за помощью не обращалась. Только однажды к Еве. Ее сын – ее жизнь, и она продала бы душу, чтобы только найти его.

Кэтрин вдруг вспомнила, что не звонила Люку целых три дня. Все ее мысли, время и внимание отнимал Галло. Вот и еще одна причина держаться от него подальше. Ничто не должно отвлекать ее от сына. Их разлука растянулась на долгих девять лет, и она была в большом долгу перед ним.

Натянув черные брюки и белую футболку, Кэтрин вытерла насухо волосы и открыла дверь.

Галло по-прежнему сидел в кресле у окна, вытянув перед собой ноги.

– М-мм… Теперь ты пахнешь лавандой. Приятный аромат, но мне будет недоставать…

– Запаха прелых листьев, – закончила за него Кэтрин. – Я уже жалею, что упомянула про них.

– А я нет. Интересно было узнать о Ху Чанге и твоих гонконгских связях. Я читал твое досье, но трехмерный образ создают лишь детали. – Он посмотрел на часы. – Я заказал сэндвичи и кофе. Еще что-нибудь хочешь?

Она покачала головой и взяла телефон.

– Поем позже. Сейчас надо позвонить сыну.

– Уже почти десять. Разве он не спит?

– Он у меня полуночник. Принуждать его к порядку, загонять в стандартные рамки не хочу. Жизнь его не баловала, и я рада уже тому, что он есть. – Она набрала номер. – И тому, что позволяет мне быть в его жизни.

– Я не помешаю? Если хочешь, уйду.

– Зачем? Я ничуть не стесняюсь наших отношений. Они такие, какие есть. Мы оба ищем дорогу друг к другу. – В трубке щелкнуло. – Люк? Привет. Как дела? Читаешь?

– Нет. Я попросил Келли показать, как она строит свои модели. – Он помолчал. – Не понимаю. Вроде бы я и не тупой, но она видит то, чего не вижу я.

– Ты не один такой. Келли – необычная девочка. Преподаватели говорят, что она – будущий Эйнштейн. Она начинает что-то – какую-то теорию или пазл – и уже может предсказать, чем это закончится.

– Это я знаю, – задумчиво сказал Люк. – Но Келли говорит, что если я расскажу ей о тех годах, когда был без тебя, то она сможет начертить модель, которая поможет мне увидеть все яснее, понять… – Он сбился, потом неуверенно добавил: – А если пойму, то смогу и забыть.

Кэтрин знала, что Келли пытается помочь ее сыну. То, что она делала, в некотором смысле напоминало психологическую терапию, и Кэтрин от всей души надеялась, что Люку общение с Келли пойдет на пользу.

– Может быть, не забыть, но преодолеть. Иногда плохое помогает повзрослеть. Ты идешь дальше, а не останавливаешься на месте. И это значит, что ты прошел испытание не напрасно. Не думаю, что Келли хотела бы для тебя чего-то другого. Она и сама пережила нелегкие времена.

– Келли рассказала, что ее папу убили. И что она это видела.

– Да, и теперь Келли пытается вынести для себя урок из этого. Так что, может быть, с ней стоит поговорить. – Кэтрин выдержала небольшую паузу. – Если только ты не хочешь поговорить со мной. Ты же знаешь, я всегда готова.

– Знаю.

И все же он по-прежнему не говорил с ней о том времени, когда они были в разлуке. Как ни любила она сына, именно в ней заключалась часть проблемы. Кэтрин откашлялась и сменила тему.

– Как твои занятия?

– Все хорошо. Я уже прочитал «Сон в летнюю ночь» и начал «Юлия Цезаря». Это мне понятнее.

– Я так и думала, что «Юлий Цезарь» понравится тебе больше. – Амбиции, убийство, месть. Понимать психологические нюансы персонажей Люку помогал собственный опыт. – «Сон в летнюю ночь» для тебя пьеса немного причудливая.

– Может, я вернусь к ней потом и перечитаю, если ты хочешь.

– Я не хочу, чтобы ты читал ради меня. Чтобы сделать мне приятное.

– А я… хочу… сделать тебе приятное.

– Хорошо. Я тоже хочу сделать тебе приятное. Но все же давай не будем подстраиваться под вкусы друг друга.

– Ладно. – Снова пауза. – А ты… у тебя все хорошо?

– Да, конечно. Скоро смогу приехать домой.

– Было бы хорошо. И Келли тоже хочет тебя увидеть. Хочешь поговорить с ней? Мне ее позвать?

– Нет, не надо ее беспокоить. Передай ей от меня привет и наилучшие пожелания. А теперь иди. Я только хотела убедиться, что у тебя все хорошо. Я тебя люблю. До свиданья, Люк.

– До свиданья, – сказал он и, замявшись, добавил: – Я тоже хочу, чтобы у тебя все было хорошо.

В трубке щелкнуло.

Когда-нибудь он скажет, что любит ее. Когда-нибудь это случится.

– Ты сказала, что вы ищете пути друг к другу, – заметил Галло. – Похоже, порой эти пути весьма извилисты.

– Ты думаешь, я не понимаю это. – К горлу подступил комок, и Кэтрин с усилием сглотнула. – Мы неплохо справляемся. Знаешь, через что ему пришлось пройти? Этот сукин сын, Раковач, он каждый день твердил мальчику, что во всем виновата я. Каждый раз, когда бил его или бросал в подвал, говорил, что это из-за меня. Не знаю, каким чудом Люк все же понял, что я ни при чем. Но, конечно, такое промывание мозгов бесследно не прошло. Он и хотел бы доверять мне, но пока не может.

– Вот подонок, – нахмурился Галло. – Надеюсь, он сдох?