Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но сейчас им оставалось лишь терпеливо ждать новостей с запада. И вот, уже ближе к вечеру, пришли долгожданные вести.
– Город стоит! – восторженно прокричал дозорный, увидев вдали еле заметные проблески сигнального стекла. – Брин Шандер не сдается!
Рыбаки поняли, что оптимизм Брента вполне обоснован, и горстка лишившихся крова людей вновь обрела уверенность в своих силах.
Тут же были высланы новые гонцы, чтобы как можно скорее оповестить рыбаков Красных Вод о том, что Кесселлу еще не удалось добиться полной победы.
Вскоре на обоих озерах воины принялись пересаживаться на наиболее быстрые и маневренные корабли, уступая женщинам и детям места на наиболее тяжелых и неповоротливых судах. Затем ставшие таким образом боевыми корабли расположились в центре озер и их экипажи тщательно проверили паруса, чтобы быть готовыми в любой момент броситься в бой.
* * *
Реджис присоединился к стоявшему на стене Кассиусу сразу же, как только наблюдатели заметили блеск сигнального стекла со стороны юго-восточного берега Лек Деннишира. Хафлинг проспал всю ночь и большую часть дня, рассудив, что, если уж ему суждено умереть, лучше сделать это, занимаясь любимым делом. Проснувшись, он был несказанно удивлен, так как, засыпая, вполне смирился с мыслью, что сон его будет вечным.
Сейчас Кассиус несколько иначе представлял себе армию Кесселла. Внимательно наблюдая за врагом, он составил обширный список слабых, как ему казалось, мест противника: орки то и дело сцеплялись с гоблинами, исполины были не прочь разделаться и с теми и с другими. И если бы удалось обратить против Кесселла извечную вражду между племенами гоблинов…
Да и сигналы с Лек Деннишира, и известие, что такие же вспышки были замечены со стороны Красных Вод, вселили в него надежду.
Но тут появился чародей, и надежды Кассиуса мгновенно рассеялись.
Все началось с того, что у подножия Кришал-Тири запульсировало и начало вращаться вокруг башни ярко-красное сияние. Затем у самой вершины возникло и закружилось в противоположном направлении сияние синего цвета. Медленно вращаясь, они начали движение навстречу друг другу и вскоре, слившись, приобрели зеленоватый оттенок, однако затем вновь разделились и снова закружились вокруг башни. Все, кто наблюдал это захватывающее зрелище, терялись в догадках относительно того, что произойдет дальше.
Огни начали вращаться быстрее, постепенно разгораясь все ярче, и вскоре основание башни оказалось окутано сплошным сиянием, настолько ослепительным, что многие из стоявших на стене зажмурились. И тут из облака света выступили два огромных тролля, державшие в руках большие, затейливо разукрашенные зеркала.
Сияние исчезло.
Вид мерзких тварей вызвал у людей естественное отвращение, однако они были настолько захвачены происходящим, что никто и не подумал отвернуться. Дикари прошествовали прямиком к основанию холма Брин Шандера, встали друг напротив друга и расположили зеркала под углом – так, чтобы в них отражались ворота и крепостная стена.
С вершины Кришал-Тири ударили два ярких солнечных луча и, отразившись от зеркал, сошлись прямо между двух неподвижно стоявших троллей. Затем из башни ударила молния, пространство между троллями окуталось дымом, и, когда дым рассеялся, вместо сошедшихся в одной точке лучей возник маленький, тщедушный человечек, одетый в алую атласную мантию.
Гоблины вновь рухнули на колени и уткнулись лицом в землю. Это был Акар Кесселл.
Чародей бросил взгляд в сторону стоящего на стене Кассиуса, и его тонкие губы скривились в злобной усмешке.
– Приветствую тебя, выборный представитель от Брин Шандера! – писклявым голосом прокричал чародей. – Рад видеть тебя в моем гостеприимном городе! – При этих словах он злорадно расхохотался.
Кассиус понял, что чародей знает его, хотя сам он не помнил, чтобы когда-либо видел этого человека. Он в замешательстве глянул на Реджиса и Гленсатера, но те лишь пожали плечами.
– Да, я знаю тебя, Кассиус, – сказал Кесселл. – Я рад видеть и тебя, Гленсатер. Я никогда не сомневался, что встречу тебя здесь. Ведь люди Истхейвена всегда были готовы вступить в любой союз, каким бы безнадежным он ни был!
Теперь настал черед Гленсатера в недоумении взглянуть на своих товарищей. И вновь никаких объяснений не последовало.
– Ты знаешь нас, – ответил Кассиус. – И в то же время мы не знаем тебя. Мне кажется, что на твоей стороне недостойное преимущество.
– Недостойное? – удивился чародей. – Все преимущества на моей стороне, глупый ты человек! – сказал он и вновь расхохотался. – Вам известно, кто я такой? Во всяком случае, Гленсатер меня знает.
Выборный от Истхейвена в ответ на вопросительный взгляд Кассиуса лишь пожал плечами, и это вывело чародея из себя.
– Я прожил в Истхейвене несколько месяцев, – прокричал он, – в облике ученика чародеев из Лускана. Я поступил мудро, не правда ли?
– Ты помнишь его? – тихо спросил Кассиус у Гленсатера. – Это может сыграть нам на руку.
– Возможно, он когда-то и останавливался в Истхейвене, – также шепотом ответил Гленсатер, – хотя вот уже несколько лет, как в наш город не наведывались караваны из Небесной Башни. Впрочем, мы рады всем гостям, и много чужестранцев посещают нас вместе с караванами торговцев… Но, если честно, я этого человека не припоминаю.
Кесселл явно был взбешен. Он нетерпеливо топнул ногой, и его улыбка сменилась зловещей гримасой.
– Возможно, мое теперешнее возвращение в долину Десяти Городов запомнится вам получше, безмозглые тупицы! – сказал он и, вытянув руки вперед, закричал: – Перед вами Акар Кесселл, владыка Долины Ледяного Ветра. Люди Десяти Городов, приветствуйте своего повелителя!
– Мне кажется, что ты чуть-чуть торопишься… – начал было Кассиус, но Кесселл истошным воплем прервал его.
– Не смей перебивать, когда говорю я! – в бешенстве заорал он. Вены на его шее набухли, а лицо налилось кровью.
Кассиус умолк, и Кесселл, похоже, несколько пришел в себя.
– Я проучу тебя, гордый Кассиус! – угрожающе прокричал он. – Я жестоко проучу тебя!
Обернувшись в сторону Кришал-Тири, он выкрикнул какое-то заклинание, и сверкающая башня вдруг окуталась тенью, словно не желая отражать солнечный свет. Затем она вспыхнула своим собственным светом, казалось не имеющим ничего общего с поглощенными солнечными лучами. И сияние это с каждым мгновением усиливалось.
– Перед вами Акар Кесселл! – объявил чародей, содрогаясь всем телом. – Убедитесь в великолепии Креншинибона и оставьте надежду на спасение!
Башня засияла еще сильнее, и по ее стенам, будто пытаясь вырваться наружу, заметались разноцветные языки пламени. В конце концов огонь заплясал на самой вершине Кришал-Тири и постепенно, пройдя все цвета радуги, стал столь ослепительно белым, что затмил свет самого солнца.
Кесселл забился в экстазе.
И тут пламя вырвалось наружу.
Огромный язык огня устремился на север, в сторону Таргоса. Собравшиеся на его стенах
