— Простому рыцарю не часто предоставляется возможность искупаться, — признался он, пока жена его раздевала.

— Ты видел принца Генри? — поинтересовалась Розамунда.

— В зале, за ужином. Но разумеется, словом с ним не обмолвился. Не поверишь, он стал настоящим мужчиной: высоким, ширококостным и, как говорят, как две капли воды похож на деда, Эдуарда IV. И очень красив: кожа светлая, как у девушки. Золотисто-рыжие волосы и ярко-голубые глаза. Чем-то напоминает старшего брата, принца Артура, хотя тот не был таким великаном и никогда не отличался хорошим здоровьем. Кроме того, он очень шумлив, весел и на редкость умен. Люди обожают его так же сильно, как ненавидят отца.

— Лезь в ванну, — скомандовала она. Он немедленно подчинился. Тем временем жена сбросила камизу и тоже ступила в теплую воду.

— Вы должны поцеловать меня, мадам, прежде чем взять в руки щетку, — ухмыльнулся он. — Господи, до чего же приятно лежать в теплой водичке. Никто не умеет так приготовить ванну, как ты.

Он блаженно потянул носом.

— Белый вереск.

— Вряд ли его запах останется на коже, но, учитывая, как долго ты ходил грязным, я подумала, что немного благовоний не помешает.

Она быстро поцеловала его, но он этим не удовлетворился и, схватив ее в объятия, припал к губам. Розамунда, как всегда, потеряв голову от его поцелуя, тихо вздохнула.

Они ласкали друг друга языками, покусывали, сосали, все сильнее отдавались страсти. Он гладил ее тело, сжимал ягодицы, ласкал груди. Столь быстрое возбуждение удивило даже его самого. Они не разговаривали. Он прижал ее к деревянному борту лохани и приподняв, насадил на свое копье. Оба ахнули от наслаждения. Розамунда, обняв мужа, прижалась к нему. Он обхватил ее щеки ладонями.

— Не проси меня снова пускаться в путь, Розамунда. Я никогда больше не оставлю тебя. Уж очень было без тебя тоскливо.

— И мне без тебя. О, как хорошо, Оуэн!..

Он с упоением вонзился в нее.

— Это настоящий рай, любимая.

Их губы снова встретились в жгучем поцелуе, только распалившем страсть. Он почувствовал приближение экстаза. Розамунда, содрогаясь в конвульсиях, вонзила острые зубки в его мускулистое плечо и обмякла. Оба тяжело дышали, не в силах вымолвить ни слова.

Наконец Розамунда снова открыла глаза. Ноги ее до сих пор подрагивали, но она, храбро взяв фланельку, принялась мыть мужа. Оуэн слегка улыбался, и она, увидев это, негромко рассмеялась.

— И что тут смешного, мадам? — осведомился он чуть обиженно.

— Ты в самом деле скучал по мне, Оуэн! — поддразнила она. — Неужели ни одна придворная дама не облагодетельствовала тебя ради старой дружбы? Тебе просто не терпелось соединиться со мной.

— Но ты же не отказала мне, любимая, — парировал он. — До сих пор мы еще не забавлялись в ванне. Я нахожу это занятие весьма приятным. Интересно, все ли мужья и жены наслаждаются друг другом, как мы? Ничего не скажешь, мы сумели обратить сделку между нами себе на пользу.

— Это была не такая уж плохая сделка, — заметила Розамунда. — Ты любил меня еще до свадьбы, да и я полюбила тебя всем сердцем, Остается лишь надеяться, что и для бедной Кейт когда-нибудь засияет солнце. А теперь сиди смирно, Оуэн. В жизни еще не видела таких чумазых ушей и шеи! Уж и не знаю, смогу ли как следует отдраить тебя!

— В любом случае, дорогая, прошу тебя поспешить, Я жажду оказаться в нашей постели и всю ночь держать тебя в объятиях.

— Если ты будешь и дальше проявлять такое рвение, скоро у нас появится сын, — довольно проворковала она.

— Сын у нас появится, когда будет угодно Господу, — заметил Оуэн, чувствуя себя немного виноватым из-за обмана, затеянного им и Мейбл. Но он и в самом деле не хотел ее терять. Ни сейчас и никогда.

Лето прошло мирно и тихо. Новостей с юга почти не было. Король, как всегда в эти месяцы, путешествовал от одного знатного дома к другому и никогда не забирался так далеко на север. Погода выдалась не столь благоприятная, как в прошлом году, так что особенно большого урожая ждать не приходилось. Все же запасов на зиму было сделано достаточно. Эдмунд Болтон разнес весть о том, что во Фрайарсгейте продается прекрасный молодой жеребчик. Торги были назначены на первое сентября.

Тетемаунт был серым в яблоках коньком с угольно-черными гривой и хвостом. Приведенный из конюшни, он ржал, фыркал, переступал с ноги на ногу, словно желая показать себя в самом выгодном свете.

— Его обучали держаться в бою? — спросил представитель графа Нортумберленда.

— Он еще слишком молод, — пояснил сэр Оуэн, — но если покупатель пожелает, мы займемся тренировками. Однако мы не охолостили его, поскольку вся ценность жеребца заключается в том, что из него выйдет знатный производитель. Сам он от Шедоу Дансера.

— Графу нужен боевой конь, — повторил представитель.

— Значит, это животное не для него. Но у нас есть хорошо обученный мерин, который может вас заинтересовать. Эдмунд Болтон отведет вас на конюшню и покажет его.

Слуга графа кивнул и последовал за Эдмундом, оставив остальных покупателей торговаться за жеребца. Их было всего двое: человек лорда Невилла и Логан Хепберн. Последнему обстоятельству Оуэн очень удивился, поскольку не думал, что шотландец сможет выстоять против графа. Торг длился долго. Претенденты так азартно набавляли цену, что сэр Оуэн в конце концов был вынужден попросить их показать деньги. Оба вынули тяжелые кошельки. Человек лорда Невилла перебил ставку Логана. Но тот предложил еще большую сумму, пояснив:

— Меня прислал мой кузен, граф Босуэлл, который ищет коня для подарка королеве.

Слуга лорда Невилла с сожалением рассмеялся:

— В таком случае я отказываюсь в пользу шотландца.

Негоже спорить с человеком, желающим сделать подарок Маргарите Тюдор, дочери моего короля. Этот зверь ваш, милорд.

— Спасибо, — с поклоном поблагодарил Логан.

— Мы завершим нашу сделку в доме, — решил Оуэн и обратился к слуге лорда Невилла:

— Не хотите ли выпить вина, сэр?

— Нет, но спасибо, сэр Оуэн. Я должен вернуться, чтобы передать хозяину неутешительную новость.

Он поклонился мужчинам, вскочил на лошадь, привязанную неподалеку, и, помахав рукой, ускакал.

Оуэн повел Хепберна в зал, где сидела Розамунда. При виде гостя она изумленно подняла брови.

— Лорд Хепберн купил Тетемаунта для своего кузена, графа Босуэлла, который искал коня для королевы.

— Вряд ли это хороший подарок, Логан Хепберн, — заметила Розамунда. — Королева Шотландии любит спокойных, не слишком резвых кобылок. Что она будет делать с таким горячим жеребцом?

Логан Хепберн вручил кошелек Оуэну.

— Я солгал, — признался он, весело блестя синими глазами. — Человек лорда Невилла до смерти мне надоел, да и монет у меня больше не было, так что торговаться дальше не имело смысла. Вы получите все, что есть в кошельке. Я покупал жеребца для себя.