А утром я проснулся один в кровати, абсолютно голый и замерзший. Оделяло валялось где-то на полу. В ванной шумела вода. Я перевернулся на живот, зарываясь руками под подушку и отворачиваясь от бьющих в глаза солнечных лучей.

Лиса появилась через пару минут, когда я снова начал дремать. В одном полотенце, с мокрой головой и сияющей улыбкой, она подняла с пола одеяло и бросила на меня.

– Прикройся бесстыдник, – шутливо говорит Лиса. – У тебя, самая потрясающая задница из всех, что я видела. Но не нужно ее показывать всем подряд. – Я не сразу понимаю, что она имеет в виду, а когда до меня доходит я начинаю смеяться, переворачиваюсь на спину и разглядываю высокий потолок в поисках скрытых камер. И, конечно, нахожу. Лиса бы не заметила, она не знает, где искать. Улыбка сползает с губ, и я мрачнею. Я, все-таки, надеялся, что камеры еще не подключили точно так же, как и видеофон.

– Эй, что-то не так? – озабоченно спрашивает Лиса, присаживаясь рядом. Настороженно смотрит на меня. – Думаешь, нам влетит?

– Мне похер на него, Лиса, – раздраженно отвечаю я, и когда она хмурится, мягко улыбаюсь, обхватываю ладонью ее затылок и привлекаю к себе, долго и чувственно целуя. – Пошли в ванну. Там точно нет камер, – хрипло шепчу, мгновенно становясь твердым.

– Нет, Итан, – смеется она, мягко отстраняясь. – Ты меня просто вымотал. Я совершенно ни на что не способна. На несколько дней точно. После двухмесячного воздержания это было слишком даже для девушки с моим опытом, – теперь в ее голосе звучит горечь.

– Не говори так. Плевать на все, что было, – беру ее лицо в ладони и настойчиво смотрю в глаза. – Мне все равно, Лиса. Я тебя люблю. Любую.

– Скажи правду, мне точно не придется ни с кем спать? – глядя мне прямо в душу тихо спросила Лиса. И я впервые не знаю, что ей ответить. Правду? Но она слишком неопределенна и размыта. Я могу лишь попытаться…

– Рэн не дает никогда прямого приказа, Лиса. Все получают свои задания, а дальше уже следуют по своему усмотрению. Некоторым проще добиться нужного эффекта, используя секс, но это только их решение. Никто не может принудить тебя делать то, что ты не хочешь.

– Значит, все-таки да, – с отчаянным стоном, Лиса отвернулась от меня и опустила голову на согнутые локти, упертые в колени. – Я так и знала. Так и знала, что каждое его слово – сплошная ложь.

– Лиса, послушай меня…

– Нет! Это ты послушай, – кричит она, вскакивая на ноги. – Никакого прямого приказа? Да? А когда ты пришел в тот клуб, где я тусовалась с Ритой, что ты собирался делать? В карты со мной играть?

– Я мог оказаться, – выдерживая ее яростной взгляд, отвечаю я.

– Боже, ты действительно в это веришь? – вскидывая руки, Лиса нервно смеется. Обводит взглядом комнату, и снова смотрит на меня. – Перриш, как дьявол-искуситель, Итан. Он дает нам то, о чем мы всегда мечтали, чтобы потом поставить нас в ситуацию, из которой у нас не будет иного выхода, кроме того, что он покажет, иначе кукольный домик рухнет, и мы останемся ни с чем. Попробуй отказаться от всего, что ты имеешь!

– Лиса, ты усложняешь. Я сказал, что иногда, и не все используют секс, как инструмент получения информации или для других целей, но это не обязательное требование.

– Ты опять его защищаешь. И не отвечаешь на прямой вопрос. Ты отказался бы от всего, что дал тебе это ублюдок ради меня?

Она испытующе смотрит мне в глаза, и я хочу закричать, что да, да, черт побери, я хочу отказаться от всего ради тебя…

– Я не могу, – с горечью отвечаю я. – У меня есть брат, которому я нужен. Обязательства, Лиса. Но я найду выход для нас. Не сразу, но я все сделаю.

– Я это уже слышала, – устало выдыхает она, прислоняясь спиной к стене и закрывая глаза. – Я не злюсь, Итан. Просто мне страшно. Становиться шлюхой даже при таких роскошных условиях не входило в мои планы.

– Он не сделает этого, Лиса, – качаю головой, вставая рядом и обнимая ее за плечи.

– Почему ты так уверен? – тихо вздыхая, спрашивает она. – Вчера я видела жену Перриша. Она выглядела… Это не передать словами.

– Я знаю, малыш, – киваю я. – Она просто несчастная женщина, которой не повезло с мужем. Или ему не повезло с ней. Это не наше дело.

– Она так плакала, у меня сердце разрывалось, – прошептала Лиса, уткнувшись лицом в мою грудь.

– Он привел тебя в ресторан, который когда-то купил для нее. Линди все неправильно поняла, – гладя напряженную спину, говорю я. И чувствую, как Лиса застывает в моих объятиях, но не придаю этому значения. – Не могу понять зачем Рэнделл потащил тебя к Марио. Он тебе сказал что-нибудь?

– Нет, – Лиса отступает назад, глядя на меня со странным нечитаемым выражением в глазах. – Я думала, что он всех туда водит. Что-то вроде ритуала…

– Какого, нахрен, ритуала? Мы не в секте, Лиса, – излишне резко отвечаю я. Лиса закусывает щеку изнутри, отводя взгляд в сторону, нервно сжимает пальцами узел на полотенце. Я бы все отдал, чтобы заглянуть сейчас в ее голову. Но она хорошо усвоила программу и не позволит мне этого.

– Я хочу, чтобы ты ушел, – невыразительным, глухим голосом произносит Алисия, поворачиваясь ко мне спиной и подходя к окну.

– Что? – переспрашиваю я, поднимая с пола джинсы.

– Я хочу, чтобы ты ушел, Итан, – повторяет Лиса, прижимаясь лбом к стеклу. – Мне нужно остаться одной.

Алисия

В ушах стоит звон разбитого стекла, взрывая барабанные перепонки. Я не знаю откуда он взялся, но ощущение настолько реалистичное, что я закрыла ладонями уши, чтобы избавиться от него. Мне хочется кричать от ярости, которая разрывает мою грудную клетку. Горит внутри, как и я сама сейчас. Мне кажется, что меня одурачили снова. Обманули… предали. И я не понимаю причины, не знаю, как бороться с эмоциями, нахлынувшими на меня. Я чувствую себя раздавленной, выпотрошенной, уничтоженной. И не могу остановить процесс разрушения.

Гнев клокочет внутри, ища выход, и хватая с прикроватного столика стеклянный стакан я со всей силы швыряю его в потолок.

– Иди к черту, Перриш! Убирайся из моей головы! – кричу я и обессилено оседаю на пол, подтягивая колени к груди и обхватывая их руками. Не долетев до потолка, стакан падает вниз и разлетается от удара на мелкие осколки, которые осыпают меня, словно первый снег, путаясь в моих волосах.

Через бесконечное количество минут, я заставляю себя встать и иду босыми ногами в сторону ванны, не замечая мелких осколков, впившихся в кожу ступней. Встаю под душ прямо в полотенце, врубая холодную воду, и опустив глаза, замечаю розовые ручейки, убегающие в слив. Я содрогаюсь всем телом, срываясь в рыдания, и именно в этот момент приходит боль, настолько сильная, что мне хочется выть, как раненое животное, но я молчу, кусая губы. Молчу и верю, что это худшее, что случилось со мной… потому что больше выдержать никто не сможет. И ошибаюсь. Снова.