Она замахнулась на него и ударила. Брайан от неожиданности отреагировал машинально: резко выбросил вперед руку и остановился, только когда Mapтиса закричала и пригнулась. Он не ударил ее, а схватил за плечи и рывком поднял на ноги.

— Отпусти меня!

— Теперь, когда я раскрыл твою игру?

— Ничего ты не раскрыл! Изумруд мой!

— Нет, он принадлежал Мэри. Он принадлежал моему брату и Кригэну.

— Нет, он мой! Мэри хранила его для меня. Если камень у тебя, отдай его мне!

— Чтобы ты упорхнула с ним обратно в Америку?

— Да, да! — Мартиса подняла голову и заморгала, стряхивая слезы. — Если это то, чего ты хочешь…

— Это не то, чего я хочу! Ты явилась сюда под фальшивым предлогом и затеяла свои игры, а потом тебе удалось стать частью замка и здешней тайны. Завтра ты обвенчаешься со мной.

— Как ты можешь на мне жениться, если считаешь меня воровкой и…

—…шлюхой? — подсказал Брайан.

Мартиса ошеломленно ахнула и с новой силой стала вырываться. Но он был намного сильнее, он притянул ее к себе и прошептал, почти касаясь губами ее лица:

— Да, шлюхой, потому что ты явилась ко мне, чтобы найти изумруд. Предложила свой товар в обмен на то, что надеялась получить.

— Я никогда не выйду за тебя замуж, слышишь, никогда! — поклялась Мартиса. — Мне нужен изумруд…

— У меня его нет.

— Тогда откуда ты о нем знаешь?

— Брюс мне писал, что он должен позаботиться о нем ради Мэри, леди Сент-Джеймс, — язвительно процедил Брайан. — Но у меня его нет. И поэтому, если ты хочешь забрать какие-то богатства, тебе придется заплатить еще большую цену. Как знать, может, став хозяйкой в замке, ты даже сможешь найти драгоценную безделушку, которая, по-вашему, стоит твоей невинности и жизни.

Мартиса сумела вырваться, она сама удивилась, что у нее нашлось столько сил. Она попятилась, прислонилась к стене и, настороженно глядя на него, прошептала:

— Но почему?

— Потому что в замке произошло убийство, — тихо сказал Брайан.

— Ты утверждаешь, что заботишься о моей безопасности, но в то же время хочешь меня использовать! — вскричала она.

— Понимай как хочешь! — холодно бросил Брайан. — Но завтра ты станешь моей женой. Близится полнолуние.

Он посмотрел на нее долгим взглядом, потом отвернулся и подошел к письменному столу. Открыв ящик, достал бутылку виски и два бокала. Налил напиток в оба бокала и вернулся к Мартисе. Она не хотела брать протянутый бокал, но Брайан настаивал, и она приняла его. Потом подняла глаза и встретилась с его огненным взглядом.

— За наше семейное счастье, — провозгласил Брайан.

— Я не могу завтра выйти за тебя замуж, — сказала Мартиса. — Не могу. Даже если ты этого хочешь. И не важно, какая ночью взойдет луна. Я не готова. У меня и платья нет.

— Ты будешь готова, — уверенно заявил Брайан.

Он залпом выпил виски, потом пошел к двери, закрыл ее, запер на засов и снова вернулся к Мартисе. Сардоническая улыбка на его губах придавала его облику нечто сатанинское.

— И поверь, дорогая моя, меня меньше всего волнует, какое на тебе будет платье и будет ли вообще. В конце концов, любовь моя, венчание призвано благословить духовное и телесное соединение мужчины и женщины. И, кстати говоря, миледи, ваше тело мне уже понравилось.

Мартиса запустила в него бокалом, но он вовремя пригнулся, и бокал со звоном разбился о дверь. Брайан выпрямился и рассмеялся.

— Воистину, миледи. Представь, изумруд может отыскаться, и ты можешь обрести от всего этого немалые выгоды. На сегодняшнюю ночь эта кровать в твоем распоряжении. Если ты меня возжелаешь, то я буду на складной, койке в гардеробной.

Он поклонился и направился в гардеробную.

— Я тебя не захочу! — прошипела Мартиса. — Никогда!

Брайан остановился в дверном проеме:

— Но завтра ты выйдешь за меня замуж.

Мартиса промолчала. Он склонил голову набок.

— Вообще-то ты должна испытывать огромное облегчение от того, что представилась такая возможность.

— Возможность?! — в ужасе вскричала Мартиса.

— Да. Я не забыл запретные удовольствия, которые мы с тобой уже разделили. А такие удовольствия, мистрис, случается, приносят плоды. Возможно, стоит подумать и об этом, а не только об изумруде Мэри. Черт побери, ты так ловко меня обманула! Но если в результате нашей связи семя дало плоды… полагаю, ты бы предпочла для своего ребенка будущее наследника замка, а не участь незаконнорожденного.

Мартиса молча воззрилась на него, потому что вдруг оказалось, что у нее нет слов. Он снова поклонился и исчез за дверью. Мартиса наконец обрела дар речи, а вместе с ним к ней вернулась злость. Она бросилась к двери гардеробной и забарабанила по ней кулаками.

— Пожалуй, лэрд Кригэн, пусть мой ребенок лучше будет незаконнорожденным, чем наследником этого замка! — закричала она. — Ты меня слышишь?

Ответом ей был только негромкий смех. Она снова замолотила по двери. И тут, к ее удивлению и досаде, дверь открылась. Брайан был без рубашки и без сапог. Мартиса попятилась. Он улыбнулся:

— Имей в виду, что это твоя последняя ночь свободы. Осмелюсь предположить, что ты уйдешь и насладишься тем, что сегодня ночью вся кровать в твоем распоряжении.

— Я не выйду за тебя!

— Думаю, выйдешь.

Мартиса в ярости выругалась.

— Это мой изумруд!

В его горящих глазах ничего невозможно было прочесть. Так же как и в четких, словно высеченных из камня чертах.

— Надеюсь, он достаточно важен для тебя, чтобы за него умереть.

— Ты бы умер за эту груду камней! — У Мартисы вдруг защипало глаза от слез, она опустила ресницы и тихо прошептала: — Ну так вот, у меня тоже есть земля и камни, за которые я могла бы умереть.

— О чем ты говоришь?

— Ни о чем! Не важно. Это не твое дело!

— Мартиса…

— Нет! Не думай, что все всегда будет по-твоему. Что ты можешь свободно отдавать приказы и повелевать. Заруби себе на носу: то, что в моем сердце, — только мое. И этого ты не можешь требовать.

— Сдается мне, я вообще ничего не могу от тебя требовать, — сказал он неожиданно мягко, почти нежно, и в его голосе вдруг сильнее прорезался шотландский акцент.

Мартиса не желала на него смотреть. Она развернулась и пошла обратно, подошла к кровати и растянулась на ней, даже не разуваясь.

Брайан не закрыл дверь.

— Ты ведь через это пройдешь, правда? — спросил он.

Несколько секунд Мартиса молчала, потом ответила шепотом: