— Достаточно! — вздрогнул Пар-Салиан. Он посмотрел на двух других архимагов. — Я хочу серьезно вас спросить: мы сможем бороться с Рыцарем Смерти без магии?

Ладонна смертельно побледнела. Она сжала губы в почти невидимую линию и без сил опустилась в кресло. Юстариус сначала выглядел вызывающе, а потом дернулся и склонил голову.

— Я родом из Палантаса, — глухо сказал он, — и слышал множество легенд про рыцаря Сота. Если хоть десятая часть из них правдива, у нас мало шансов победить даже с помощью всей нашей магии. А без нее… Шансов нет вообще.

— Попомните мои слова: если заключим сделку с Маджере, то будем вечно сожалеть о ней! — сказала Ладонна.

— Но будете жить, по крайней мере, — пробормотал Рейстлин, вытащил из-за пояса маленький кожаный мешочек и высыпал его содержимое на мягкий ковер. Ладонна посмотрела и не смогла сдержать недоверчивый смех:

— Да он нас за глупцов принимает!

Пар-Салиан не был в этом столь уверен. Он наблюдал, как длинные, тонкие пальцы Рейстлина перебирали мраморные шарики, пока не нашли нужный. Рейстлин сжал шарик в ладони и затянул странный речитатив.

Шарик вырос в размерах, стремительно заполнив всю ладонь мага, внутри него кружились и переливались разноцветные завихрения. Пар-Салиан пригляделся и заметил огромные глаза рептилии, смотрящие на него изнутри.

— Око Дракона! — пораженно выдохнул он.

Глава Конклава зачарованно приблизился. Он только читал о знаменитых артефактах, именуемых Оком Дракона. В Век Мечтаний было создано пять таких артефактов, их сотворили маги всех трех Лож, объединившись для битвы с Такхизис.

Два Ока хранились в злополучных башнях Лосаркума и Далтигота и погибли под их обломками.

Третье надолго пропало, пока не было найдено Соламнийскими Рыцарями в Башне Верховного Жреца. Лорана, Золотой Генерал, использовала это Око для защиты от нападения злых драконов. Артефакт был утрачен в битве.

Четвертое Око находилось в руках мага Феалхаса, который прятал его на протяжении многих столетий внутри своей Ледяной Стены. Странный и трагический путь этого Ока завершился на Совете Белокамня по вине кендера.

Пар-Салиан смотрел на последний из существующих артефактов, которым теперь управлял Рейстлин Маджере. Как такое могло произойти? Пар-Салиан был мощным магом, возможно, одним из самых сильных за всю историю Ансалона, но сейчас он спрашивал себя: хватило бы у него мужества подчинить себе Око, которое в случае неудачи может поймать разум чародея в ловушку, поместив навсегда в иллюзорный мир, полный кошмаров и ужасов, как некогда это произошло с несчастным Лораком? Молодой маг Рейстлин Маджере рискнул и смог подчинить Око Дракона своей воле.

Чем дольше вглядывался Пар-Салиан в Око, все так же мерцающее и переливающееся огнями, тем ясней становился ответ. Он заметил фигуру мужчины, старика, от которого остались лишь кожа да кости, скорее мертвого, чем живого. Кулаки старика были сжаты, казалось, он кричал в бессильном гневе, но его ярость пропадала втуне.

Архимаг изумленно посмотрел на Рейстлина, и тот кивнул:

— Ты прав, глава Конклава. Там, внутри, Фистандантилус. Я бы рассказал, как он туда попал, но сейчас на это нет времени. Я прошу тишины. Не говорите ни слова. Не двигайтесь. Даже не дышите!

Рейстлин осторожно положил руки на Око Дракона. Он вскрикнул от боли, но продолжал крепко удерживать артефакт. Глаза мага закрылись, он начал задыхаться.

— Я приказываю тебе, Гадюка, вызвать Циана Кровавого Губителя! — произнес Рейстлин с хрипом. Он весь дрожал, но руки цепко держали Око Дракона.

— Кровавый Губитель — это зеленый дракон! — сказала Ладонна. — Он лжет! Он хочет убить нас!

— Тихо! — прикрикнул Пар-Салиан.

Рейстлин прислушивался к голосу Ока, и, очевидно, ему не понравилось услышанное.

— Ты не можешь ослабить охрану! — сердито сказал маг, обращаясь к драконице внутри. — Ты не должна дать ему освободиться!

Невидимые руки Ока еще сильней сжали Рейстлина, который извивался от боли и принимаемых мук решения, которое его просили сделать.

— Пусть будет так, — выдохнул он наконец, — призови дракона!

Пар-Салиан заметил, как бешено закружились цвета в Оке, образуя водоворот. Крошечная фигурка Фистандантилуса исчезла. Рейстлин страшно гримасничал, но не отрывал сконцентрированного взгляда от артефакта и не видел ничего вокруг себя.

— Ладонна, ты сошла с ума! Стой! — вдруг закричал Юстариус.

Ладонна не обратила на него внимания. Пар-Салиан увидел, как в ее руке блеснула сталь, и преградил чародейке дорогу. Он успел схватить ее за запястье и попробовал вырвать клинок. Ладонна яростно ударила наотмашь, оставив глубокую резаную рану на груди архимага. Пар-Салиан пораженно отпрянул, увидев алую кровь на своих белых одеяниях.

Затем чародейка бросилась к Рейстлину. Он даже не посмотрел в ее сторону. Око начало пульсировать ярко-зеленым газовым сиянием. Подобные щупальцам туманные отростки вырвались из артефакта и закрутились вокруг тела Ладонны. Та немедленно начала выть и биться, по помещению разлилось отвратительное зловоние. Пар-Салиан прикрыл лицо полой мантии, Юстариус бросился к окну, широко разевая рот.

— Не вреди ей, Гадюка… — пробормотал Рейстлин.

Щупальца отпустили Ладонну, которая без сил рухнула в кресло. Юстариус посмотрел в окно и немедленно замер на полувздохе.

— Пар-Салиан… — мертвым голосом сказал он, указывая пальцем.

Архимаг выглянул в окно.

Над Вайретской Башней Высшего Волшебства кружил дракон. Его огромное тело на фоне звездного, но безлунного неба излучало болезненный серо-зеленый свет.

Древний зеленый дракон, Циан Кровавый Губитель, презирал все на свете, с чем он сталкивался на протяжения своей долгой жизни, охватывающей столетия: смертных, бессмертных, мертвых, неупокоенных, Богов, других драконов.

Он ненавидел всех.

Некоторых, правда, он ненавидел гораздо сильнее, чем других. Во-первых, эльфов, во-вторых, Соламнийских Рыцарей. Это ведь соламниец Хума Драконья Погибель прекратил забавы молодого Циана, когда тот принял участие во Второй Драконьей Войне. Мерзкий безмозглый рыцарь с жалящим глаза Драконьим Копьем отправил Королеву Циана, Такхизис, назад, в Бездну. Но сначала добился обещания, что все ее драконы должны будут оставить мир, укрыться в логовищах и впасть в вечную спячку.

Циан пробовал избежать такой ужасной судьбы, но не в его силах было бороться с Богами, поэтому он тоже впал в сон, который длился бессчетное количество лет.

Но перед долгим сном он высказал Такхизис все, что думает о ней.

Когда несколько столетий спустя он пробудился, все еще безумный, Такхизис успокоила его, обещая расплату и отмщение проклятым эльфам. Они имели наглость беспокоить Циана в логове еще во время Второй Драконьей Войны, нанеся ему раны, и наверняка строили коварные планы до сих пор.